— Я вижу свою смерть, — проговорил юноша бесцветным голосом.

Николь в ужасе смотрела на протянутую палку и не испытывала никакого желания ни брать ее, ни обжигаться, ни тем более видеть будущее. Наконец она решилась. Ладонь ожгло, но боли не чувствовалось.

Сперва перед глазами ненадолго возникло лицо Илая, который злорадно смеялся, затем проступил облик другого человека: густая светлая шевелюра обрамляла искривленную физиономию.

Девушка закричала, отшвырнув деревяшку.

Алонсо перехватил палку в воздухе, пошептал над ней и положил на землю. Хосе Луис обмотал обожженную руку Николь влажной тряпкой и спросил с напором:

— Что ты видела?

Некоторое время она молча хватала ртом воздух. Хотя явившееся лицо было ей совершенно незнакомым, дыхание от испуга пресеклось, как и в тот раз, в убежище.

— Это… это… мой муж.

Сидя на жесткой земле, девушка никак не могла согреться, ее трясло так, словно холод шел не снаружи, а изнутри. От плаща теплее не становилось: он только ограждал от зябкого утреннего воздуха. Николь подобрала ноги, уперев их в подбородок, и попробовала выгнать из головы свое видение.

Внутренний голос говорил, что Илай жив. Но как? Разве он, Майкл и Жеро не погибли? Если цел Илай, то и с Майклом все в порядке. Может, они и есть то зло, которое, как чума, накрывает Европу?

Она понимала, что должна предупредить Аманду и Холли — им обязательно нужно об этом знать. Если видение — правда, пусть будут наготове.

«Я должна быть с ними! — Николь в сердцах ударила себя кулаком по ноге. — Но я не желаю возвращаться. Хватит с меня магии».

Внутренний голос в ответ начал насмешничать, называя ее дурочкой, раз она считает, что может убежать от колдовства. Магия преследовала девушку. Даже не так — жила внутри ее. С этим ничего не поделаешь, скройся хоть на краю света.

А что это было за второе лицо с львиными чертами? Она ощущала, как каждая его пора сочится злом. И еще слова: «Я женюсь на тебе, Николь Каор…» Кто он такой? Откуда знает ее?

Взгляд упал на повязку. Филипп сказал, что через двенадцать часов от ожога не останется и следа.

Бродячий кот, который давно шнырял неподалеку, тихо вышел из темноты, сверкнув хищным глазом. Пыльный, со свалявшейся шерстью, он медленно подкрался поближе и сел, почти прижавшись к груди Николь.

Девушка опустила руку ему на спину. Кот заурчал, чем напугал их обоих, но потом устроился поудобнее и посмотрел на нее огромными миндалевидными глазами.

— Что же мне делать?

В ответ бродяга только моргнул и немедленно заснул.

День настал кровавой жатвы,

Исполнения страшной клятвы.

Смерть, как страшная чума,

Поразит врагов дома.

Посмотри в хрустальный шар:

Враг готовит нам удар.

Руны кинь и в них увидь,

Как злодеев победить.

НИКОЛЬ

Предместья Мадрида, ноябрь

Во сне — жутком и реалистичном — Николь боролась с человеком из своего недавнего видения: он хищно глядел на нее и беспрерывно хохотал. Его рот при этом раскрывался все шире, пока наконец не превратился в пещеру, из которой в лицо девушке полетели обжигающие языки пламени. Она попробовала закричать, убежать, но ноги не шли, а с губ слетал только шепот.

— Иди ко мне, — звал мягкий голос.

Когда Николь смогла повернуть голову, то заметила рядом Филиппа, который протягивал к ней руки. Она тоже подалась навстречу, и в этот момент сон исчез.

Филипп стоял в дверях, что-то говорил и улыбался, однако его лицо при этом было серьезно. Девушка ощутила нечто наподобие нежного мысленного прикосновения. Ее словно накрыло теплой волной; молодой человек подошел поближе, сел рядом и взял за руку.

— Мы все обдумали. Наш ковен защитит тебя, чего бы это ни стоило, — сказал он и добавил: — Тебя ждет великая судьба.

Глаза Николь заблестели от слез. Когда-то давно девушка сама в это верила — еще в те времена, когда жива была мама и они вдвоем практиковались в простейшей магии.

«Но я думала, что стану знаменитой актрисой, а не ведьмой!»

Если кого и ждала великая судьба, так это Холли, но никак не ее.

— Вы меня с кем-то путаете, — ответила она, потупившись.

Филипп осторожно приподнял ее голову, стараясь поймать ускользнувший взгляд.

— Ничего мы не путаем, Николь Каор. Тебя ждет великая судьба. Я это точно знаю. Я чувствую.

Она внимательно посмотрела ему в глаза, почувствовала, как внутри ее один за другим рушатся барьеры, и разрыдалась. Филипп обнял девушку, нежно прижал к себе и долго держал, вздрагивая всем телом каждый раз, когда на Николь накатывала очередная волна тяжелых воспоминаний, словно сам переживал ее страхи и боль. Проплакав какое-то время, она заметила, что лицо молодого человека мокро от слез, а губы беззвучно читают молитву.

Он открыл глаза; Николь разглядела в них чувство, поверить в которое и уж тем более довериться которому смогла не сразу.

— Мне так много надо тебе рассказать, — прошептала девушка.

— Знаю. Чувствую. — Филипп поцеловал ее сначала в одну щеку, потом в другую.

— Я не святая… — Она потупила взгляд.

Молодой человек снова осторожно приподнял ее лицо.

— Будь ты святой, у нас возникли бы неприятности. Это не значит, что сейчас их нет.

Николь улыбнулась шутке, хотя от нежного прикосновения ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. И все же она поборола эмоции — были дела поважнее.

— Мне надо позвонить.

Филипп кивнул, словно ждал этих слов.

— Только говорить придется очень коротко. Твой преследователь расставил сети повсюду. Действовать надо быстро и с умом.

Николь кивнула и снова прижалась к его груди. Пусть ее разыскивают все силы преисподней, в этот самый миг она чувствовала себя в безопасности.

Хосе Луис не спал с тех пор, как ему было видение. На все настойчивые расспросы он отвечал туманно, хотя на самом деле разглядел будущее предельно ясно. Он даже знал, когда именно к нему придет смерть — равно как и то, что ничего не сможет с этим поделать, — впрочем, опускать руки не собирался.

В поисках телефона компания заехала уже в четвертое селение подряд. Они избегали городов и держались поближе к виллам, однако каждый раз в миле от жилья, предчувствуя неладное, сворачивали в сторону. Все понимали, что время стремительно уходит. Путешествовать днем было опасно: слишком большое количество людей вокруг означало слишком большой риск оказаться замеченными.