придушу предавшего. Я такое не прощаю.

Мысли вновь возвращаются к Наз и я настойчиво пытаюсь выкинуть её из головы. Не тогда, когда ты на грани смерти, Али. Сегодняшняя ситуация наглядно мне показала и доказала, что рядом со мной никому не место. Тем более моему цветущему цветочку с плодом.

Наз

Эта мечеть в моем районе меня очень завораживает. Особенно сейчас, вечером. Невероятная красота, которую я не могу описать словами.

Гуляя вдоль Босфора я выстраиваю цепочку дальнейших действий.

Утром я проснулась полная энергии. Взяла с собой деньги и пошла осматривать окрестности. Приобрела новый гаджет и местную симку. Путем нехитрых манипуляций я наконец вышла в сеть, но смотреть сводку новостей так и не решилась.

Первое, что я сделала — это договорилась с двумя преподавателями турецкого языка, которые помогут мне выучить местный сленг.

Сейчас я просто гуляю, вдыхая свежий воздух. Люди тут другие. Горячих кровей, если выразиться точнее. Все с улыбками на лице. Много парочек с детьми, на которых я невольно засматриваюсь. Я ведь тоже хотела с мужем вместе воспитывать своего ребенка.

Мой дом находится в одном из самых дорогих районов Турции. По сравнению с виллами, которые я тут вижу, мой дом самый уютный и неприметный, чему я несказанно рада. Я устала от вычурности и того, как люди в моем прошлом кичились своим богатством. Впрочем, мы с Вячеславом тоже от них не отличались, но теперь я могу быть спокойна по этому поводу и жить, как обычный человек.

Сейчас моё богатство скромное и тихое. На мне вещи без кричащих логотипов, самые обычные белая футболка и серые шорты, которые мне по колено. На ногах обычные сандалии, а сумка через плечо, как самая обычная авоська, куда я закинула парочку зеленых яблок и водичку.

Стало довольно прохладно, поэтому я потихонечку начинаю топать обратно. В свой уютный домик. Легкая улыбка трогает мои губы.

Что-то я немножечко заблудилась. Забрела на какую-то менее живую улицу.

— Bakarmısınız? (Не могли бы Вы посмотреть?) — слышу позади себя что-то на турецком и чувствую ладонь, которая легла мне на плечо. Поворачиваюсь к мужчине в черном.

— Извините, я Вас не понимаю. — говорю на английском, есть вероятность, что так поймут, что я хочу сказать. Но плохое предчувствие, что что-то сейчас произойдёт поселяется у меня внутри и ком подкатывает к горлу.

Еще двое мужчин в однотипной черной одежде выходят из-за углов и я сама не понимаю как быстро они меня скручивают, прикладывая к носу мокрую тряпку.

Прихожу в себя в незнакомом мне месте. Это гостиная комната.

Голова чугунная и мои виски простреливает болью. Может, это люди Али меня привезли к нему? Других предположений у меня даже не имеется.

Вот только что себе позволяет этот мужчина? Разве можно так обращаться с людьми?

Привстаю с дивана, на котором я полулежала и осматриваюсь. Темная мебель навевает некий мрак. Съёжиться хочется от этого.

— Hayırlı akşamlar güzellik. (Добрый вечер, красавица.) — слышу над ухом и резко скидываю голову влево. Надо мной возвышается мужчина в черной рубашке и идентичного цвета костюме. На его губах не приветственная улыбка, а оскал. Он проглотит меня и не подавится.

Мужчина ухмыляется, осматривая меня с головы до пят. Потом его взгляд выразительно останавливается на моём выпирающем животе и тогда его глаза начинают гореть опасным огнём. Сглатываю и подбираюсь вся.

— Я Вас не понимаю. — говорю на чистом английском, на что мужчина хмыкает. Господи, такие важные дядьки, а не знают международного языка и обращаются ко мне на турецком. И что мне сейчас делать? Как выпутаться из этой вереницы проблем?

Уехала, называется, чтобы пожить спокойной жизнью.

Мужчина достает телефон и набирает кому-то, при этом ставит на громкую связь. Никто и ничего мне объяснять не собирается. И правда, зачем этим себя утруждать?

Я взбешена и напугана до предела. Вот такой вот микс.

Мой похититель садится на соседнее кресло и закидывает ногу на ногу. Скользкий тип, подмечаю я, пока осматриваю его. Его масляные взгляды в мою сторону нехило пошатывают моё итак шаткое состояние.

Гудки идут и идут, на той стороне трубку брать не собираются. А этот мужчина начинает волком смотреть на меня.

— Efendim? (Да?) — слышу стальной, но знакомый голос, который льется из динамика. Али.

Дальнейшие непонятные мне слова даже не слышу. Всё пролетает мимо ушей. Я думаю, как можно выбраться отсюда и как к этому всему причастен Али.

— Наз? — фокусирую взгляд на мужчине, а потом на протянутом в мою сторону телефоне. — Ты слышишь меня?

— Али? — вкладываю в это имя все свои вопросы и переживания. Благо, мужчина понимает это. Мой голос дрогнул при произношении его имени. Я сама, как оголенный нерв.

— С тобой ничего не будет, не переживай. Я уже выезжаю и скоро тебя заберу. Ты, главное, будь благоразумна и не волнуйся. Поняла меня? — его стальной голос с капелькой волнения меня будоражит и приводит в чувства. — Наз, слышишь меня?

— Да. Хорошо.

— Yeter artık. (Хватит уже.) — похититель нервно дергает ногой и придвигается ближе ко мне.

— Bu kadının saçının teline zarar gelirse ben seni gebertirim Berat. (Если хоть один волос этой женщины пострадает, я убью тебя, Берат.) — эти слова Али почти шепчет, но даже я, не зная языка, понимаю, что это угроза. Потому что и звучит угрожающе. Впрочем, убеждаюсь я в этом, когда вижу дерганный взгляд сидящего передо мной мужчины.

Глава 19

На двое уже ночь. С тоской смотрю в окно на луну. У меня нет иного выхода, как положиться на Али и ждать, что он меня спасёт. Опять я, нехотя того, завишу от мужчины.

Вроде выстроила в голове цепочку, как жить одной. Всё гладко продумано и, думаешь, вот! Именно так я и поступлю и не нужен мне никто. А на деле всё наоборот. У жизни свои планы. Хочешь ты того или не хочешь — приходится подстраиваться.

Слишком много нервничаю и думаю