– Троих ребят чуть на тот свет не отправила – и не при чем? – хмыкнула Мезенцева – Лихо.

– Те трое ребят нечистого призвать пытались – резонно парировала ее выпад бабка – Служить ему верой-правдой хотели. Причем не по принуждению, доброй волей. А я, как гражданка и настоящий патриот, помешала им как смогла, не дала злу дорогу открыть. Или, скажешь, по-другому было?

– Верно Пал Палыч говорит – ведьму не переспоришь – вздохнул Николай.

– Я тихо живу – уже без тени иронии ответила старушка – Покойно, мирно. Правнучку учу тому, чего сама знаю. Спешу, потому как мало, чую, мне осталось. Ох, если бы не этот хлыщ, что ее с панталыку сбил! Не выдержала я, такая меня, знаешь, злоба взяла…

– В курсе – кивнул оперативник – У самого сестра есть. Такая же дура, как твоя правнучка. Только вот что я тебе скажу, старая – если те трое помрут, то уж не обессудь, счет мы тебе предъявим по полной. Сама же говорила, что законы знаешь.

– Если до сих пор не померли, то ничего с ними теперь не случится. Отправляйтесь на завод, знак рунный со стены сотрите – отмахнулась ведьма – Жердяй из них мигом перестанет жизнь тянуть, уже к вечеру эти поганцы очухаются. А после, часам к двенадцати ночи, сюда подъезжайте. Он непременно нынче ко мне придет под окна, не сомневайтесь. То, что я вам отдала, ему в рот закиньте, и превратится бабкин подарок в прах. Жалко, да ничего уж не поделаешь, проси вас, не проси, все одно вы его не пожалеете. Да и лучше малым пожертвовать, чем большое потерять.

– Если по-твоему выйдет – разойдемся краями – пообещал Николай – Слово даю.

– Езжайте на завод – повторила женщина – А после в больницу. Там и убедитесь во всем сами. А к ночи жду. Как символ-то выглядит знаете или нарисовать на бумажке?

Ведьма не соврала, когда оперативники после завода заскочили в больницу, троицу незадачливых сатанистов уже сняли с аппарата ИВЛ, а бородатый врач окончательно перестал понимать, что происходит в его отделении. Просто, потому что так не бывает.

– Не соврала старая – удовлетворенно отметила Мезенцева – Значит, и с остальным не подведет.

– Ей выгоды нет врать – отозвался Нифонтов – Знаешь, Жень, а ведь ты с самого начала верную версию выдвинула.

– Ты о чем?

– Месть – пояснил Николай – Ты сразу предположила, что дело в ней. А я к тебе не прислушался. И зря.

– Боженьки мои! – всплеснула руками девушка – Неужто ты впервые в жизни признал, что и от меня бывает польза?

– Выходит, так – и не подумал улыбнуться Нифонтов – Ладно, поехали поедим, а после покемарим в машине несколько часов. А то пока жердяя упокоим, пока до Москвы доберемся – это же вторую ночь мне не спать. Я же не железный?

– Вот скажите мне – вы сводки вообще читаете? Да леший с ними, со сводками. Вы в интернете что-то, кроме баб голых, смотрите? – именно с этими словами тетя Паша обратилась к сотрудникам Отдела, собравшимся в кабинете своего начальника на традиционную понедельничную планерку – А?

– Я – да – сразу открестилась Мезенцева – Мне на баб глядеть неинтересно. Чего я там не видела?

– Может – грудь? – предположила Тицина, с которой рыжая оперативница аккурат накануне в очередной раз крепко повздорила – Как вариант?

– Валя! – укоризненно произнесла Виктория – Вот уж не ожидала от тебя!

– И зря – язвительно произнесла Женька – От кого, от кого, а от нее можно чего угодно ждать! Например, того, что… Ой!

Ойкнула она неспроста, просто окончательно рассвирепевшая уборщица прошлась по ней мокрой тряпкой. А следом досталось и Валентине, как видно для симметрии.

– Так их – одобрительно крякнул Пал Палыч – А то, понимаешь…

– Ты чего разошлась-то, тетя Паша? – уточнил Ровнин – Поясни хоть. Вроде в сводке ничего такого особого нет, все, как всегда. Опять же – зима на пороге, наша клиентура в это время притихает, к холодам готовится. Я как раз сказал сотрудникам, что в кои-то веки можно более-менее дух перевести, документацией заняться.

– Уверен? – уборщица запустила руку в карман своего старенького синего халата и достала оттуда сложенные пополам листы бумаги – Точно?

– Уже нет – признался Ровнин, поправляя очки – Вернее даже так – и где мы прокололись?

– Не вы, а те, кто вас сюда служить направил – обвела взглядом присутствующих тетя Паша – Сидят они, беседуют. Прозаседавшиеся! А свести воедино лежащие на поверхности факты – это нет, это сложно. Куда там!

Она разложила бумаги на столе и ткнула пальцем в середину первого из них.

– Мезенцева, читай.

Женька встала и склонилась над листком.

– Самоубийство. Молодой человек прыгнул с Крымского моста. Личность не установлена, тело не найдено.

– Это в тот четверг. Дальше читай, теперь вот здесь.

– Самоубийство в центре Москвы. Девушка сводит счеты с жизнью, бросившись в Москва-реку с Крымского моста.

– В сводку прошлой пятницы данный факт отчего-то не попал, но интернет знает все, это оттуда – пояснила тетя Паша – Чего застыла? Вот из субботней сводки, читай отсюда.

– Не надо – попросил Ровнин, поморщившись – И так ясно, что мы услышим. Коллеги, вам стыдно? Мне – да. Пять дней подряд люди сигают с одного и того же моста, а мы ни сном, ни духом. Позор.

– Прямо уж позор? – буркнула Валентина – Всякое случается. Город большой, мост красивый, высокий, вот с него и прыгают. А что до причин – осенний сплин, предзимняя депрессия, слабая психика нынешнего поколения. Летние любови как раз приказывают долго жить, что нестерпимо для юных сердец. Да и социальные сети способствуют, там иногда такое встречается, что я сама готова вниз головой сигануть, лишь бы увиденное развидеть.

– А я вот думаю, что тетя Паша абсолютно права – заявила Мезенцева – Не бывает таких совпадений.

– Не подлизывайся – тряпка уборщицы еще раз прошлась по ее плечу – А совпадения… Жизнь на то и жизнь, в ней разное бывает. Но не в этот раз. Ритуал это, старый и недобрый. Весточка из очень давнего прошлого.

– Сильно давнего? – сразу же уточнил Олег Георгиевич – Просто я ни о чем таком вроде не слышал. Нет, про Крымский мост мне в свое время Морозов кое-что рассказывал, но так, вскользь темы коснулся. Мол, из всех московских мостов он и Каменный самые непростые, если что – имей в виду. Но что именно – не объяснил. Да и в документах я ничего такого не встречал никогда.

– Морозов, упокоится его душа, тот еще торопыга был – проворчала тетя Паша. Она шуганула со стула Нифонтова, протерла тот тряпкой, которую так и не выпустила из рук, а после на него уселась – До сих пор не понимаю, как его начальником Отдела сделали. Крымский мост – место силы, причем силы недоброй, смертных не любящей. Потому именно с него то и дело в воду те люди прыгают, которым жить надоело. И чаще всего. Притягивает золотой болт к себе этих живых мертвецов, тех, кто еще телом жив, но душой мертв. Забирает их последние вздохи и посмертную волю.