chitay-knigi.com » Фэнтези » Полукровка - Тимур Туров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 98
Перейти на страницу:

Володя тряхнул головой, отгоняя дрянные мысли. На фотографии посмотрел со злостью. Паршивая пачка кадров вынудила его ставить себя выше других. Или дело не в фотографиях?

Он уселся на кровать и, привалившись спиной к стене, уставился на черный прямоугольник окна с облезлой рамой. Электронное звучание «Тореадора», разорвавшее тишину, заставило вздрогнуть. На экранчике мобильника светилась надпись: «Номер скрыт».

Палец привычно ткнулся в кнопку приема.

– Алло.

– Доброй ночи, мой мальчик, – голос в трубке был знакомым, хоть Володя и не ожидал его услышать. – Хотел пожелать тебе спокойной ночи.

– Откуда ты знаешь этот номер? – буркнул Володя.

– Глупый вопрос. Но, судя по тону, ты, наконец, все понял и расстроился. Так что отсутствие трезвомыслия списываем на депрессию.

Володя посмотрел на ворох фотографий.

– Не переживай, мой мальчик, – подбодрил Ник. – Если тебе так нравится щелкать, можешь продолжать.

– Для чего? – в этом вопросе прозвучала такая тоска, что Володе от собственного голоса стало еще хуже. Захотелось заплакать и долго реветь в подушку, жалея себя, свои таланты и нереализованные возможности.

– Не для «чего», а для кого. Есть те, кто увидит то, что ты фотографировал. Среди них найдутся ценители.

– Сколько тех ценителей? – фыркнул Володя.

– Довольно много, – отозвалась трубка. – Из сотни найдется один, который увидит. Гордись, мой мальчик, ты будешь творить искусство для избранных.

– Искусство должно быть доступно для всех.

– Тогда можешь фотографировать, глядя через натянутую на глаза Пелену, и делать картинки для всех. Интересно, сколько из этих «всех» заинтересуются твоим искусством? Один из двадцати? А может, один из ста? Для кого проводятся все ваши выставки? Для сотни человек, толкущихся по подобным мероприятиям и знающих друг друга? Кому еще это нужно? Да большинство даже не подозревает о существовании этих выставок. Не говоря уже о том, что никто не знает современных фотохудожников. Да и не современных, если уж по-честному...

Володя заскрипел зубами. Как он смеет?! Кто он такой?! Ему до судороги захотелось стиснуть трубку и швырнуть ее об стену, вместе с голосом отца внутри. В глазах потемнело и...

...он вдруг отчетливо увидел комнату в коммуналке. Ту самую, в которой мальчишка с несоветским именем много лет назад рисовал лысого генсека, украсив его портрет рогами.

Коммуналку, по всей видимости, расселили. Комнату с соседней теперь соединяла распахнутая дверь. Обстановка тоже изменилась, хотя и осталась старая мебель, которая расползлась по двум комнатам. В той, что была знакома Володе, на прежнем месте остался лишь стол, за которым прежде сидел мальчишка.

Впрочем, он и теперь сидел за ним. Только теперь парнишке было не восемь, а лет шестнадцать-семнадцать. Лицо его оформилось, заострилось, пропали детские округлые щеки. Над верхней губой появились усики. И чертами он теперь больше напоминал взрослого Ника, чем ребенка, рисовавшего дейвона Хрущева.

Ник рисовал. Рука его тоже оформилась, став рукой молодого художника. Он склонился над мокрым листом и четкими, уверенными движениями наносил мазки. Краска плыла по влажному листу, рождая образ.

Сколько он так рисовал? Час? Два? Когда Ник оторвался от акварели, на листе родилась и осталась одна из знакомых-незнакомых московских улочек. Теперь Володя с уверенностью мог сказать, что перед ним не придуманная Москва, а реальная. Без прикрас и Пелены.

– Опять рисуешь? – спросил голос кого-то, кто остался за спиной у юноши.

Рука все так же, как и много лет назад, легла на плечо. Парень чуть заметно вздрогнул.

– Ник, – голос стал суровым, – я же просил тебя никогда этого не рисовать.

– Папа, – повернулся юноша. – Я просил не называть меня Ником.

– Тебе трудно жить с этим именем среди советской молодежи, Николай? – ядовито поинтересовался старший маг. – А художнику с сюрреалистическими пейзажами в Стране Советов жить еще труднее. У тебя дома черные и от картинки веет упадничеством.

– Это не у меня! – взвился Ник. – Это на самом деле так. То, что я делаю, – реализм, а не сюрреализм. Ты знаешь это не хуже меня. Пусть об этом мало кому известно. И потом, имеет же право на существование купание красного коня?

Отец расхохотался, заставляя Николая потупиться.

– Нарисуй красные дома и ясное небо. Это тоже будет иметь право на существование. Будет называться «соцреализм». А то, что ты делаешь, привлечет к тебе ненужное внимание.

– Ты сам говорил, – взъелся Ник, – что я маг, и мне должно быть наплевать на мнение окружающих!

– Я говорил это про имя, – возразил отец. – И я просил помнить, что ты маг, а не вести себя, как идиот. Порви это сам. Не заставляй меня применять силу.

А потом, оставшись один, Ник рвал свои акварели и плакал...

– Чего замолчал? – спросил Ник из мобильной трубки, и видение развеялось.

И Володя, который только что хотел обматерить отца, впервые почувствовал некую близость к этому человеку. А еще ему стало жалко его.

– Ничего, – сказал он, радуясь тому, что в голосе нет ни единой эмоции. – Когда ты начнешь со мной заниматься? Я хочу быть магом.

– Вот это дело, – обрадовалась трубка. – Завтра я зайду к тебе, мой мальчик. Спокойной ночи.

Трубка запищала короткими гудками. Володя выключил телефон и положил рядом с кипой фотографий.

Он станет магом. Настоящим. И не просто настоящим, а лучшим. А вот тогда он найдет средства и поставит на уши весь мир своими фотографиями. Если не весь мир, то хотя бы родные должны это увидеть.

Глава 5

Первый снег выпал в этом году поздно, в середине ноября. Причем насыпало его много. Черный, рано темнеющий, а с переведенными часами темнеющий еще раньше город вдруг посветлел.

– К утру растает, – предрек отец со своим извечным пафосом.

Был поздний вечер. Они забрели в Кунцевский парк. Подальше от людей и поближе к источнику. Самого источника Володя сейчас не видел, но чувствовал, и без напоминания отца настроился на него, черпая силы.

Сейчас все это казалось совершенно простым и естественным. Сейчас. Володя припомнил, как более месяца назад Ник привел его сюда.

– Что за место такое? – поежился тогда Володя.

– Чувствуешь?

Он кивнул.

– Это источник. Этим источником тебе можно пользоваться. Сейчас я научу тебя, как это делать.

– А что, другими нельзя?

– К чужим тебя не допустят. А нашему клану принадлежит только этот.

– Клан Сопрано, – усмехнулся Володя.

– Ничего смешного, – отрезал Ник. – Клан «Стальной щит». Когда-нибудь, когда ты будешь готов, я представлю тебя братьям.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 98
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности