ей. Проезжавший в тот час по лесу Торус, который был смотрителем западного заповедника и ежедневно объезжал вверенные ему лесные угодья и проверял все ли в порядке, заметил какое-то странное сверкание в глубине леса и немедленно поскакал туда. Каково же было его удивление, когда он увидел стоящую на солнечной полянке маленькую девочку, которая была так похожа на его любимую жену Эдиру.

Услышав цокот копыт Камисса встрепенулась и повернулась в сторону, откуда доносился звук. Увидев человека, Камисса настолько обрадовалась, что побежала навстречу скачущему коню с криками радости и благодарности, что ее нашли.

Торус остановил коня и, подхватив Камиссу, усадил ее в седло. Девочка действительно была очень похожа на Эдиру. Торус спросил, как такое нежное создание оказалось в лесу? Камисса, с благодарностью прижалась к плечу Торуса и рассказала обо всем.

Торус сказал, что ее могут спохватится во дворце, но Камисса заверила, что до вечера никто ее не будет искать. Тогда Торус сказал, что отвезет ее к Эдире, а потом отвезет назад, к западным дворцовым воротам.

Когда они подъехали к дому, Шамлат, который упражнялся в набрасывании аркана на вбитый в землю кол, увидев отца, раньше обычного вернувшегося с работы, радостно закричал и побежал навстречу. Увидев в седле девочку, Шамлат, сначала удивился, но потом, узнал-таки ту деловую, но веселую девочку, которая приходила к ним два года назад вместе со своей нянькой, которая тоже была очень веселая и добрая. Услышав его радостные крики, из дома вышла Эдира, и, увидев Камиссу, удивилась, пожалуй, еще больше, чем в прошлый раз. Камисса, ведь, подросла и стала еще больше похожа на Торуса.

Эдира накрыла стол на веранде и за едой они обсудили, какие подарки следует подготовить для новорожденных принцев. Эдира знала, что в Мугалии мужчины носят шейные платки, и предложила сшить каждому шейный платок, отороченный кружевами и вышить золочеными нитями их имена. Предложение было принято. Кроме того, Шамлат тоже заказал себе такой шейный платок. Камисса сказала ему, что он будет выглядеть очень смешно. Но Шамлат ответил, что она сама выглядит смешно в своих дурацких украшениях. Торус сказал, чтобы тот не смел так разговаривать с принцессой, и Шамлат надув губы отвернулся. Камиссу смутило то, что этот отважный человек, считает ее более важной, чем они. Ведь так приятно и легко, когда тебя считают своей! И Камисса протянула Шамлату руку в знак того, что она не обижается и готова продолжать с ним общаться на равных. Шамлат просиял и тут же предложил Камиссе поиграть вдвоем. Камисса посмотрела на Эдиру и Торуса, и увидев их одобрительные взгляды, согласилась. Дети встали из-за стола, поблагодарили родителей за вкусные угощения, сполоснули ручки и зубки, и весело побежали играть, заливаясь звонким смехом.

Оставшись вдвоем, Торус и Эдира посмотрели друг на друга. Каждый видел в Камиссе явное сходство, и в чертах лица, и в фигуре, и в манерах двигаться. Наконец, Эдира вздохнула и сказала, что было бы не плохо помочь этой девочке. Ведь ее мама умерла, а отец совсем не занимается ею… Торус кивнул головой. Он хотел теперь пересказать Эдире то, что однажды сказали ему санитары, но решил, что это преждевременно, ибо у него не было никаких доказательств. Только надежда…

К вечеру Торус отвез Камиссу к западным воротам и сказал, что через два дня будет ждать ее утром для того, чтобы передать ей готовые подарки. Камисса, пройдя через сад, подошла к дому. Обе няньки, проболтав полдня, теперь дремали сидя на скамье возле дома. Как она и предполагала, никто ее не спохватился. Это ей очень понравилось. Самое главное, она теперь знает, что у нее есть надежные и верные друзья, которые не лицемерят, не лукавят, не завидуют, не ехидничают. Только, здесь, во дворце, об этом никто не должен знать!

Через два дня, как и было оговорено, Торус привез чудесные атласные платки, отделанные тончайшим кружевом, и на каждом платочке было вышито имя каждого кузена Камиссы. Первым делом, Камисса велела поблагодарить Эдиру за прекрасную работу. Потом спросила, сделала ли она платок для Шамлата, ведь Камисса в шутку же сказала, что Шамлат будет выглядеть смешно… Торус улыбнулся и ответил, что Эдира, конечно же, отделала платок и для Шамлата, но тот отказался его даже примерить. Камисса улыбнулась, и просила передать, что Шамлат в шейном платке будет выглядеть очень даже симпатично.

Но в Ласфадии не было постоянного посольства Мугалии и отослать подарки было не с кем. Как же быть? Тогда Торус предложил, что возьмет отпуск и сам съездит в столицу Мугалии для того, чтобы вручить подарки от Камиссы. Идея была замечательная и Камисса сказала, что лучше нельзя и придумать. Торус сказал, чтобы Камисса через две недели после полудня вышла к воротам. Возможно, он и раньше вернётся из Мугалии, но в дороге всегда могут произойти всякие непредвиденные события.

Через две недели Торус вернулся из Мугалии и рассказал Камиссе как его встретили царь Пэрок и царица Бирсэна. Его приняли как родного и просили погостить подольше, но раз уж они с Камиссой договорились, то задерживаться было нельзя. Торус предложил Камиссе простой способ для сообщения. Он показал Камиссе лежащий возле ворот белый камень, который был достаточно большой, чтобы можно было увидеть его издалека, и достаточно лёгкий, чтобы Камисса без труда смогла его поднять. Торус сказал, что если Камисса захочет его видеть, то вечером она должна переложить этот камень по правую сторону от ворот. Торус, который каждое утро будет проезжать мимо ворот, увидев камень справа, после полудня вернётся к воротам и будет ожидать Камиссу. После встречи, камень нужно будет снова переложить по левую сторону от ворот. Камисса сказала, что ей все понятно, но она пообещала, что не будет отвлекать Торуса по пустякам.

Если Кунпала и Прила вдвоем родили троих, то Корда одна родила сразу шестерых. Флут оставил Дола для того, чтобы тот помогал своей жене ухаживать за детьми, которые родились еще с закрытыми глазами и были похожи на меховые комочки, которые ползали и попискивали. А сам с сыном отправился пасти отару. Ближе к вечеру, когда пришла пора возвращаться домой, Ронси увидел, как одна овечка отбилась от стада побежала по склону. Ронси, которому тоже очень захотелось побегать решил догнать беглянку. Пока Ронси добежал до склона, непослушная овечка уже успела скрыться из виду. Ронси забрался на склон и сверху увидел, что глупая овца спустилась в небольшой овраг, куда, даже близко, Флут не подгонял свою