Какое там… «Победившие» давили «проигравших» с неистовством дьявола, продолжая утверждать, что Литва находилась в состоянии войны с СССР…

Только для сумасшедших

Но хотя бы кто-то, на каком-то этапе должен был заметить очевидную нелепость обвинения «красных профессоров» в заговоре с целью захвата власти с помощью дружинников? Кучеров был терпелив и с кротостью учителя в школе для умалишенных повторял доступным языком: «Известно, что военнослужащие выполняют директивы своего главнокомандующего и своих прямых воинских начальников, а не каких-нибудь «гражданских лиц». Вильнюсская ТВ-башня, которую они захватили и на которую пришли дружинники для обеспечения охраны, — вовсе не резиденция руководства Литвы. Это же надо додуматься: триумвират (Бурокявичюс, Ермалавичюс, Кучеров. — Г. С.) для захвата власти посылает вооруженных людей брать под контроль склады с бумагой и ТВ-башню вместо резиденции Верховного Совета и правительства! Не логичнее ли думать, что бряцание оружием — подлая инсценировка главнокомандующего и его окружения с целью подставить ненавистным демократам Вооруженные силы СССР под плевки вражеских критиков?»

На теле одного из погибших было обнаружено 7 огнестрельных ранений! Как человек мог одновременно получить столько пулевых ранений с разных сторон? Фото из архива Г. Сапожниковой.

Все было зря: в отличие от Кучерова у следователей не было чувства юмора… К тому же опубликовать свои аргументы в новой, независимой Литве профессор не мог. Да что там Литва — Россия с Белоруссией в то время тоже были не совсем трезвы, находясь в состоянии перманентного опьянения от «демократии». Но все-таки Кучеров писал не в пустоту — даже при том, что его заметки из тюрьмы отваживалась печатать только прокоммунистическая пресса. Для понимания того, что в действительности происходило в Литве начала 90-х, его тогдашние выводы, которые мы читаем сейчас, бесценны.

Жертвоприношение по Кучерову

«Летом 1990 года литовские средства массовой информации, как по команде, начали мусолить вопрос, как достичь «полной независимости». Мрачный идеолог «Саюдиса» Ромуальдас Озолас, русофоб и реакционер, без обиняков утверждал в своих писаниях: только пролитая кровь сплотит литовцев, поднимет их против СССР. В многочисленных публикациях доминировала мысль: армия — враг независимости, значит, жертвы неизбежны. Да и — Ландсбергис не упускал случая призвать народ к борьбе с СССР, с его армией.

Короче говоря, население Литвы психологически зомбировали, готовили к приношению жертв на алтарь свободы. В это же время спешно формировались вооруженные группы боевиков. Но если есть отрицательная идея жертвоприношения, то есть и сценарии ее воплощения.

О том, что 13 января 1991 года осуществляется сценарий жертвоприношения, свидетельствуют такие факты:

— На площади Независимости дни и ночи людей готовят к смерти: строятся нелепые баррикады, людей подначивают, радио и ТВ вдохновляет патриотическими песнями и репортажами, священник отпускает собравшимся грехи.

— Еще не было на улицах стрельбы, а литовское радио на основных европейских языках стало передавать, повторяя многократно, сообщение, будто на улицах Вильнюса льется кровь, не хватает лекарств, перевязочных материалов, донорской крови, врачей… Стало быть, это сообщение — заготовка под сценарий жертвоприношения.

— Как только двинулась мотопехота, министр охраны края Буткявичюс знал, куда она направляется, призывая безоружных людей кинуться на защиту ТВ, уверяя их, что боевых патронов у солдат нет. Опять вопрос: почему не призвать людей переждать — ведь солдаты уйдут!

— Следствию хорошо известно, что у ТВ-башни стреляли с крыш близлежащих домов, из леса: вдруг и в самом деле у солдат окажутся холостые патроны! Кто-то очень хотел, чтобы захват ТВ-башни не обошелся без жертв.

— Поскольку обильного жертвоприношения не получилось, кому-то пришла в голову мысль объявить жертвами умерших от инфаркта, погибших в автокатастрофе, о чем также известно следствию.

Жертвоприношение на алтарь независимости Литвы планировалось заранее политической закулисой Ландсбергиса, которую потом поддержала закулиса Горбачева. Именно он подставил воинские части для поднятия престижа литовских «демократов».

Написано это было 3 сентября 1993 года.

Увы, все было зря — его не печатали: никакое альтернативное мнение в Литве слушать не хотели.

Оставались стихи — Кучеров публиковал их под псевдонимом Ян Грач, который ни для кого секретом не был, и потому их ждала та же участь, что и статьи.

Эти и другие стихи, а также статьи, написанные профессором Кучеровым в тюрьме Лукишкес, мне вручил в январе 2015-го сын Ивана Даниловича, Игорь Иванович Кучеров, со словами: «Вам эти материалы нужнее. Можете пользоваться ими столько, сколько нужно». Мы тогда много говорили о его отце — о том, как тот выживал в вильнюсской тюрьме и как доживал в Минске, когда его выпустили досрочно, потому что он был смертельно болен и жить ему осталось считанные месяцы. А возвращать пухлую папку с вырезками и стихами было уже некому: весной 2015 года не стало и Кучерова-младшего. Это — его последнее интервью.

— Как ваша семья оказалась в Литве?

— Мы жили в Минске, потом отцу предложили должность замдиректора НИИ судебной экспертизы. Было еще предложение поехать в Волгоград, в Высшую школу милиции, но Литва была ближе, на поезде — три часа, и на семейном совете было принято решение, что он поедет туда, а когда обустроится, перевезет и нас. Но когда я был в десятом классе, мама умерла. Стоял вопрос: то ли меня забирать, то ли дать мне окончить школу? Но, поскольку квартиру отец в Вильнюсе не получил, жил в кабинете, было решено, что школу я окончу в Минске и попытаюсь поступить в институт. Так и получилось, что мы жили в разных городах. Каждые выходные либо он ко мне приезжал, либо я к нему. Показал он мне «от и до» этот Вильнюс.

— Вы, будучи ребенком, фиксировали в Литве какое-то межнациональное напряжение? Могли предположить, что впоследствии случится то, что случилось?

— У меня родственники по матери живут в Донбассе. И когда туда приезжаешь, чувствуешь себя, как дома. А здесь все равно тебя держат на дистанции. Даже в гости идешь и все равно чувствуешь, что ты чужой и что тебя терпят, и только. Все литовцы, с кем я общался, к русским именно так относились, хотя все — занимали должности и были при партийной кормушке.

Сын Ивана Кучерова Игорь Иванович до последних дней пытался восстановить доброе имя отца. Фото Г. Сапожниковой.