Старина Фоггерти почтительно кашлянул и прервал рыцаря:

– Это называется «феномен», сэр.

– Что?

– То, как мальчик уверен в том, что вы его узнаете. Видите ли, он знает вас превосходно, поскольку не раз видел, как вы проезжаете по деревне. Поскольку вы – весьма видная фигура, к тому же хорошо ему знакомая, невежественный разум утверждает, что вы друг другу известны. Разумеется, это далеко от истины. Великие люди часто страдают от подобных заблуждений черни.

Эта речь, похоже, пришлась сэру Гондемару по душе, поскольку в ней невежественный разум утверждал, будто он – великий и знаменитый человек.

– Да, вполне. Я начинаю видеть здесь связь. – Он снова повернулся к Эндрю. – Ты желаешь стать моим оруженосцем?

– Если так вам будет угодно, сэр.

– Мне это не угодно, и мне это не неугодно. Это по большому счету не имеет никакого значения. У меня уже есть два оруженосца, так что еще один ничего не изменит. Тебя хоть чему-нибудь учили?

– Да, сэр. – Эндрю покосился было на старину Фоггерти, но тот еле заметно покачал головой, поэтому юноша не стал называть имени своего наставника. – Сэр Роберт де Соннак по доброте своей дал мне некоторое обучение. Я знаю, в чем заключаются обязанности оруженосца, милорд.

– И в чем же?

Эндрю без труда перечислил их:

– Носить доспех рыцаря, щит и оружие. Нести знамя рыцаря. Помогать рыцарю облачаться в доспехи. Спасти рыцаря, если его захватят в плен. Защищать рыцаря, если ему грозит смертельная опасность. Охранять пленников, которых может захватить рыцарь. Отнести рыцаря в безопасное место и оказать помощь, если он получил раны или потерял коня. – Эндрю помолчал немного, а затем добавил: – И убедиться в том, что рыцаря похоронят достойно и с почестями, если он падет в бою.

– Очень важная обязанность – последняя из названных, – произнес Гондемар, взмахнув куриной костью перед носом у Эндрю. – Не то чтобы я собирался погибнуть в ближайшем будущем, конечно. Но никому неведомы пути Господни. Ладно, ты сгодишься для службы. Будешь жить с другими моими оруженосцами в задней части дома. Одного звать Гарет, а тот, второй… не припомню его имени, сам выяснишь. Да, ты кажешься голодным, вот, держи, – он бросил Эндрю полковриги хлеба и куриную ножку, – погрызи. И вот еще. – С этими словами он кинул юноше обмякший мех с вином, точнее, из-под вина, поскольку на дне плескались только осадки.

Однако, не успев отпустить своего нового оруженосца, сэр Гондемар снова подозвал его к себе, глядя на меч, висевший на боку у юноши:

– Дай-ка взглянуть!

Эндрю извлек клинок из ножен и протянул его рыцарю рукоятью вперед.

На лице сэра Гондемара отразилось крайнее удивление, от суровости не осталось и следа, стоило ему прочесть буквы на рукояти. Затем он легонько коснулся пальцем лезвия. На коже осталась тонкая алая полоска, не толще швейной нити. Эндрю и сам знал, что меч остр, как грань тени. И очень прочен. Тяжелый камень однажды отскочил от лезвия, словно пущенный из катапульты.

Рыцарь перевернул меч, внимательно рассматривая его.

– Это одна из дешевых железных подделок? – спросил сэр Гондемар.

– Я не знаю, сэр, – отозвался Эндрю, также устремив взгляд на меч. – Я получил его из рук сэра Роберта. Он принадлежал ему.

– Клянусь Богом, – выдохнул сэр Гондемар, вспарывая клинком воздух, – это и впрямь его Ульфберт! И он отдал его тебе? Подлинного Ульфберта?

Он посмотрел на Эндрю с новым выражением, смахивающим на неприязнь.

– Ты счастливчик, парень. Если решишь продать этот клинок, приходи сначала ко мне. Слышишь?

– Не думаю, что я мог бы продать его, сэр. Это подарок.

– Что ж, когда мы отправимся в Утремер, ты наверняка обрадуешься золотишку, а я заплачу за него чистым золотом. Оказавшись в заморских странах, ты, скорее всего, почувствуешь, что влияние сэра Роберта ослабевает, и решишься поступить со своим оружием так, как пожелаешь, а? Я в этом уверен. За те деньги, которые ты получишь от меня, ты сможешь купить добрый меч вместо этого, и при этом еще останется изрядная сумма на хорошую одежду и добрый кутеж. Сказать по правде, мальчик, этот меч не для тебя. Отдавать его оруженосцу – напрасная трата. – Зависть в его голосе слышалась столь отчетливо, что спутать ее с другим чувством было невозможно. – Только помни, придешь сначала ко мне и ни к кому больше, иначе будешь искать себе другого хозяина, ясно?

– Я понял вас, сэр.

– Вот и хорошо.

Меч с неохотой был возвращен владельцу.

После этого Эндрю смог уйти. Судя по всему, меч производил весьма сильное впечатление на всех, кроме него самого. Возможно, пора начать восхищаться своим оружием? Похоже на то. Юноша вышел из зала и нашел управляющего, который показал ему небольшую комнатку, целиком сложенную из камня, располагавшуюся сразу за кухней. Что ж, по крайней мере, в ней всегда было тепло – к одной стене примыкала печь. В своем новом жилище Эндрю обнаружил двух юношей лет четырнадцати от роду. Один высокий и крепкий, с перекошенной челюстью. Второй по фигуре больше походил на самого Эндрю.

– Ты кто такой? – спросил здоровяк, когда Эндрю вошел в комнату. – И почему не стучишь?

– Я теперь живу с вами, – сообщил новоиспеченный оруженосец. – Ты, должно быть, тот, второй.

Оба юноши недоуменно уставились на него, и Эндрю пояснил:

– Рыцарь сказал, что я буду жить с Гаретом и тем, вторым.

Гарет ухмыльнулся и с сильным валлийским акцентом сказал своему приятелю:

– Он все время забывает твое имя.

– Но почему?! – воскликнул здоровяк, продолжая усердно полировать нагрудную пластину, лежавшую у него на коленях. – Ведь меня зовут Гондемар, точно так же, как его самого!

– Ну вот, пожалуйста, именно поэтому, – отозвался Эндрю, снимая шерстяное одеяло. Капли, оставшиеся от растаявшего снега, стекли с его одежды и усеяли пол и узкую кровать у стены. – Ему не может нравиться человек, которого зовут точно так же, как его самого. Он ведь считает себя особенным. Почему ты не сменишь свое имя и не назовешься, к примеру, Джоном?

– Меня нарекли в честь богатого дядюшки, – проворчал юноша, – который в итоге не оставил нам ни единого пенни в своем завещании. Ты прав, надо сменить имя. Отныне я стану Джоном.

– Итак, Гарет, Джон, меня зовут Эндрю. Я третий оруженосец рыцаря. Где я буду спать?

– Где хочешь, неряха, – беззлобно отозвался Гарет. – Слушай, занимай-ка лучше вон тот угол. Тебе понадобится кровать и солома для тюфяка.

– Кто-нибудь из слуг принесет. Я устал. Я весь день провел верхом на своем коне, Чародее.

Юноши одарили его завистливыми взглядами.

– А нам приходится ездить на пони сэра Гондемара. У тебя есть собственный конь? – спросил Гарет. – Значит, ты из богатой семьи?