– Без пол-литра не разобраться, – резюмировал Полонский.

– Майя верили в загробный мир, – поддержал Линду Майк. – Вы знаете, что пирамида соединяла три мира: тот, в котором жили люди, и тот, где обитали боги: поднебесье и подземное царство умерших. Сама пирамида олицетворяла собой жизнь человека на земле и напоминала ему о двух невидимых мирах – неба и загробного царства. Вот такой тройственный союз.

– Как вам нравится наш остров? – вежливо спросил меня один из накаченных молодцев, налегая на пиво и соленые орешки и явственно скучая от беседы за столом.

– Очень нравится.

– Вы ведь русская, да? – влез второй молодец.

– Катрин из России, – недовольно поморщился Карлос.

– Ну я и говорю, русская…

– Ты думаешь, в России живут только русские? – начал злиться Карлос, но я пихнула его под столом ногой, и он послушно замолчал.

– Очень часто в основаниях пирамид встраивали секретные двери, которые вели в подземные пещеры, то есть в загробный мир, – громко говорила Линда, с аппетитом поедая свое мясо.

– Вы в каком отеле остановились? – спросил меня мускулистый юноша, не обращая внимания на Линду.

– Плайя Азул, – ответила я быстро. То, что говорила Линда, меня страшно интересовало. Молодые ребята перестали грызть орешки и вытаращились на меня.

– Плайя Азул? – повторили они хором.

– Плайя Азул, – нетерпеливо подтвердила я, пытаясь не упустить нить объяснений Линды.

– Некоторые колодцы тоже выполняли функцию двери, соединяющей загробный подземный мир с настоящим, – лениво заметил Майк. Общаться с ним было, ох, как нелегко. Майк постоянно капризничал, и его настроение менялось, как у голливудской кинозвезды, по сотне раз в день. Что угодно могло испортить ему хорошее расположение духа: дождь, слишком жаркое солнце, жажда, несогласие с его версией, испачканная футболка, отсутствие места на парковке, недостаточно охлажденный алкоголь или слишком горячая еда, толпа на улице и неожиданные телефонные звонки… Он был отвратительно избалованным капризулей.

– Да, это так, – с видимой неохотой отдавая пустую тарелку официанту, подтвердила Линда. – Дверь, ведущая из одного мира в другой, была важной частью верования индейцев.

– Вы слышали, что произошло в вашем отеле совсем недавно, сеньора Катрин? – спросил меня один из друзей или родственников Карлоса.

– Нет, – невежливо отмахнулась я от него. Как же надоедливы бывают молодые люди!

– Кстати, – опять подал голос Майк. Он исподтишка наблюдал за мной. – Богиня Икс-чель всегда изображалась бледнолицей и сильно напомнила испанцам, впервые увидевшим ее, образ Святой Марии в католических церквях.

– Если православный женский монастырь построили на площади, где индейцы до принятия христианства поклонялись Луне и Солнцу, – сказала я, внимательно рассматривая содержимое своего бокала, – то пирамида могла легко превратиться в храм, посвященный Богу-Отцу и Богу-Сыну. Конечно, православие признает идею Троицы (Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух), а не дуальности, но в момент принятия новой религии возможна ассимиляция некоторых идей. Может, дуальность отражала концепцию двойной сущности Бога, божественную и человеческую?

Майк и Линда быстро переглянулись. Я бы не обратила на них внимания, но в этот момент почувствовала, что под столом мне кто-то сильно сжал рукой коленку. Да что там «кто-то»! Это был приставучий Карлос, но, когда я возмущенно повернулась к нему, он быстро убрал руку.

– Мне показалось интересной постройка дворца-колоннады рядом с пирамидой Луны-Солнца, – заметила как ни в чем не бывало Линда, не переставая что-то жевать. – Почти такая же колоннада, но гораздо больше по размерам, находится в Чичен-Итце. Называется она колоннадой Воинов. Никто не знает, какова была функция этой постройки.

– Гид сказал нам, что дворец-колоннада в Сан-Жервазо использовался для хранения подношений божествам Луны и Солнца от верующих, – влез в разговор Вадим.

– Год назад, – снова заговорил родственник и друг Карлоса, – на наш остров приезжала русская археологическая экспедиция. Они тоже останавливались в Плайя Азул.

– А месяц назад там поселился очень богатый русский, – перебил его другой родственник или друг. – Вечером ему стало скучно, и он привел к себе девушку…

– Да, это возможно, но все равно постройка выглядит как-то неестественно. Она выбивается из всего ансамбля. Слишком «по-европейски», на мой взгляд, она смотрится…

– В отеле практически никого не было – сезон дождей, туристы не любят дождь… – собеседники за столом продолжали перебивать друг друга.

– Но колоннада могла быть построена как дворцовое здание для правителя…

– Сначала все было тихо, а потом раздались крики из комнаты…

– Если мы говорим о ритуальной функции построек, то дворец не имеет к ней никакого отношения, – поморщилась Линда и возвысила голос, стараясь не обращать внимание на молодых людей: – Как в такой постройке можно было жить или устраивать приемы? Одни колонны, пропорциональные, дружные ряды колонн… Вы заметили, какие колонны толстые?

Я больше не могла сдерживаться и весело фыркнула в бокал. Наверное, сказалось напряжение долгого дня. Все посмотрели на меня. Я знала, что выпила лишнее, и сейчас менторский тон Линды страшно забавлял меня.

– Я сказала что-то смешное? – надменно осведомилась она.

– Еще бы. Даже очень, – отозвалась я радостно. – Как серьезно вы рассуждаете о постройках и событиях! Но никаких сведений, я имею в виду достоверных сведений, о племенах майи или их архитектуре, живописи, их обычаях с уничтожением книги Популь-Вух ни у кого нет. Я говорю о том, что все, что мы знаем о майя и других племенах американских индейцев – инках, ацтеках – взято из записей отца Ланда, а он сжег практически все письменные источники майя и инков. Уничтожив все, что только можно, он стал через двадцать лет восстанавливать их по памяти.

Все, что мы знаем, взято из записей отца Ланда. Девяносто девять процентов наших знаний об американских индейцах основывается на его летописях, и только один-единственный дохленький процент знаний базируется на найденных археологами в раскопках «вещдоках». А вы сейчас с такими умными лицами дискутируете, что мог и что не мог представлять собой дворец-колоннада! Может, там и дворца-то никакого не было…

А рассказы о жертвоприношениях! – Я не сдержалась и опять фыркнула. Вадим с любопытством посмотрел на меня, но я чувствовала, что меня понесло. Нет, мне нельзя много пить, особенно после тяжелого дня. – То, что люди разучились читать и им можно впарить все, что хочешь, выдавая за свое произведение, – обычная практика сегодняшнего дня. Откуда мы знаем об истории майя? Из фильма Мела Гибсона, который считается в Голливуде ученым братом. Смотрели его «Апокалипсис»? Ну, естественно, кто же может пропустить шедевр! Помните место в фильме, где жрецы в Чичен-Итце усмиряют народ после затмения солнца? Ах, как все красиво показано! Пирамиды, затмение солнца, хитрые жрецы, обманутый народ.