— Что ты делаешь! — взвыла Беатриса.

Велосипед грохнулся на тротуар. Рой обернулся и увидел, как Беатриса убегает прочь, перекинув брата через плечо как мешок с картошкой. Проскочив между домами, она скрылась из виду.

Рой застыл посреди дороги. Нужно на что-то решаться, и очень быстро. Ждать полицейскую машину и просить о помощи? Но его друзья бегут в другую сторону…

Ну, пусть не друзья — но все равно, ближе этих двоих в Кокосовом Заливе у него никого нет. Рой судорожно вздохнул и ринулся за ними. Машина засигналила, но он не стал оглядываться, надеясь, что полицейский не выскочит из машины и не кинется за ним вдогонку. Он ведь не сделал ничего дурного — или сделал? Он помогает Рыбохвату, который уклоняется от обязательного школьного образования… Да, но Рыбохват хочет спасти сов — разве это преступление?

Через пять минут он догнал Беатрису, усевшуюся перевести дух в чьем-то палисаднике, в тени махагониевого дерева. Рыбохват выглядел не лучшим образом: глаза полузакрыты, лоб в испарине. На раздувшейся руке пламенели глубокие укусы: бинты (а вместе с ними рукав зеленой футболки) он разодрал, когда падал с забора.

Беатриса потрогала его лоб и растерянно взглянула на Роя.

— Что будем делать, Пастушка?

Нет, решил Дикобраз, больше никаких собак. Лучше уж самому сторожить. Конечно, мало радости ночевать в вагончике, но как еще помешаешь злоумышленникам перелезть через ограду, устроить очередную пакость и снова сорвать строительство?

Если за выходные опять что-то стрясется, Дикобраза уволят. Чак Чуддинг так ему и сказал — со своей любимой «полной ясностью».

Жена отнеслась к новости о его предстоящих ночных дежурствах довольно спокойно. К ней в гости приехала мама, и на выходные они запланировали себе кучу магазинов. По большому счету им все равно, будет Дикобраз ночевать дома или на работе.

Дикобраз угрюмо собирал «походный комплект»: зубную щетку, зубную нить, бритву, крем для бритья и большой пузырек с аспирином. Сунул в дорожную сумку свежую спецовку и смену белья, прихватил подушку со своей половины кровати. В дверях жена вручила ему два толстых сэндвича с тунцом — на ужин и на завтрак.

— Ты поосторожней там, Лерой, — сказала жена.

— Угу.

Дикобраз зашел на участок, запер за собой ворота и двинулся к вагончику, по-журавлиному поднимая ноги — так, на всякий случай. Весь вечер он думал о неуловимых мокасинках. Почему змеелов их не нашел? Куда могла подеваться такая уйма змей? Не сквозь землю же они провалились?

Дикобраз боялся, что они спрятались в какой-нибудь норе и дожидаются темноты, чтобы отправиться на охоту.

— Но меня врасплох не возьмешь! — сказал Дикобраз громко, чтобы взбодриться.

Он запер вагончик изнутри, уселся перед переносным телевизором и включил канал «Развлечения и спорт». Он с нетерпением ждал начала бейсбольного матча: вечером флоридские «Девил Рейз» играют с балтиморскими «Ориолс». А пока сойдет и трансляция футбольного матча из какого-то Кито в каком-то там Эквадоре.

Он уселся и отпустил ремень, чтобы не давил на живот. К ремню была пристегнута кобура с прихваченным на всякий случай револьвером. Вообще-то в последний раз Дикобраз стрелял тридцать один год назад, когда служил в морской пехоте, но револьвер дома держал и надеялся не промазать, если что.

В конце концов, попасть в длинную толстую змею — что может быть проще?

Прораб приканчивал свой вечерний сэндвич с тунцом, когда по телевизору пошла реклама всеамериканской сети «Блинчики бабушки Паулы». И конечно же, появилась не кто иная, как Кимберли Лу Диксон — бывшая красотка-финалистка «Мисс Америки» — в наряде бабушки Паулы. Она пела какую-то дурацкую песенку и подбрасывала блинчики на горячей сковородке, переворачивая их на лету.

Гримеры хорошо над ней потрудились, но все равно было заметно, что рекламная старушка гораздо моложе, чем хочет казаться, и что она красотка хоть куда. Дикобраз попытался представить, как будет выглядеть Кимберли Лу Диксон в роли Королевы кузнечиков-мутантов. Ребята из группы спецэффектов наверняка приделают ей шесть ног и парочку усиков-антенн. Забавно будет глянуть.

Интересно, а его, Дикобраза, представят Кимберли Лу, когда она приедет в Кокосовый Залив на церемонию открытия строительства? А что, почему бы и нет? Ведь он тут не кто-нибудь, а инженер-супервизор!

Дикобразу еще не приходилось встречаться ни с кинозвездами, ни с Мисс-Америками. Попросить автограф — прилично это будет? Может, она согласится сфотографироваться с ним на память? А как она будет разговаривать — своим голосом или бабушки-Паулиным?

На этом месте изображение на экране вдруг замигало и рассыпалось на дрожащие полосы. Кабельное телевидение накрылось в аккурат на рекламе «Бабушки Паулы». Дурной знак, мрачно подумал Дикобраз. Он сердито постучал по телевизору запачканным в майонезе кулаком, но изображение не вернулось.

Проклиная свою невезуху, Лерой припомнил все нехорошие слова, какие знал. Уже много лет он не проводил вечер без телевизора и теперь плохо представлял, чем себя занять. Радиоприемника в вагончике не было, а из чтива имелся только журнал строительной индустрии — сплошь занудные статьи о противоураганных кровлях и противотермитной обработке фанеры.

Можно бы смотаться в ночной магазин и взять напрокат пару видеофильмов, но тогда придется пройти сначала от вагончика до ворот, а на обратном пути — от ворот до вагончика. И это в сумерках, когда можно запросто наступить на ядовитую мокасинку.

Он прислонил стул к тонкой стенке вагончика и подложил под голову подушку. Интересно, а змея сюда не пролезет? Совершенно некстати вспомнилась слышанная где-то история про удава, который забрался в нью-йоркскую квартиру: прополз по канализационной трубе и вылез из слива в ванной.

Дикобраз представил себе эту картинку, и от страха у него скрутило живот. Он встал, осторожно подошел к двери своего крошечного санузла, приложил ухо к двери и прислушался.

То ли воображение разгулялось, то ли и в самом деле что-то шуршит? Дикобраз достал револьвер и снял его с предохранителя.

Точно — там кто-то есть!

Дикобраз рывком распахнул дверь. Уже через мгновение он понял, что там нет ни ядовитых змей, ни других опасных животных. Но за это мгновение палец, не дождавшись команды от мозга, сам нажал на спусковой крючок.

Дикобраз испугался грохота не меньше, чем мышь-полевка, которая мирно занималась своими делами на кафельном полу. Когда пуля просвистела мимо ее головы, серый комочек с визгом проскочил в дверь между ног Дикобраза.

Он опустил револьвер и печально уставился на дело своих рук. Стало быть, вот так. Минуту назад он застрелил унитаз.

А ведь выходные еще только начинались.

Мистер Эберхард читал за столом в кабинете, когда вошла встревоженная жена.

— Тут к нам опять полицейский.