В самом конце пути подруга довольно ловко обогнула живую изгородь, а меня на фюзеляже растопырчатой стремянки проволокло прямо сквозь самшитовый куст.

– Ой! – тихо пискнула я.

– Что ой? – зыркнула на меня тяжело отдувающаяся Ирка. – Чувствую себя пожарной машиной: красная, запыхавшаяся и с лестницей на спине!

– Сильный образ, – признала я.

Мы немного помолчали, вглядываясь в темную громаду неосвещенного особняка.

– Ну, что, полезешь? – неуверенно предложила Ирка.

– Давай поставим лестницу во-он под то двойное окошко, – попросила я. – Мне кажется, оно неплотно закрыто, левая створка явно утоплена несколько глубже, чем правая.

– Можно и под двойное, – Ирка крякнула, вздергивая лестницу вертикально.

Я помогла ей, и вместе мы растопырили стремянку под нужным окном.

– Не убиться бы! – опасливо пробормотала я, начиная подъем.

Стремянка оказалась неожиданно удобной и вполне устойчивой, так что я подобралась к окну без проблем. Зрение меня не подвело и удача тоже: одна из створок окна и впрямь была приоткрытой. Я тихонько толкнула ее, крепко ухватилась руками за подоконник, подтянулась, села и перебросила ноги в комнату. Отдышалась, помахала Ирке, вытащила из-за пазухи пригревшийся на груди галогеновый фонарик, включила его и обозрела помещение, в котором очутилась.

Комната, в которую я попала, оказалась библиотекой, и это меня несколько затормозило в продвижении по дому, потому что я не удержалась, пошла рассматривать с фонариком книжные корешки на полках. Подбор литературы меня немного удивил: здесь совсем не было фантастики, никакой детской литературы, зато целую стену занимали полки с томиками женских романов в пошлом слюнтяйском стиле. Это, как я догадалась, было любимое чтиво хозяйки дома. А вот вдоль другой стены тянулись полки с детективами, и тут были широко представлены и классика жанра, и произведения современных авторов – как кровавые новорусские ужастики на литературном матерном языке, так и вполне добродушные иронические детективы. Странно, обычно люди, которым нравятся легкие жизнерадостные произведения, не читают кошмарно-мерзостные «маньячества»… Я задумчиво почесала переносицу. Может, это книги Желтикова? Так сказать, специальная и справочная литература? Если я правильно поняла характер Диминой работы в «Планиде», то детективы во всем их многообразии должны были стать покойному социальному инженеру неплохим подспорьем: из них можно черпать сюжеты для создания собственных «легенд» и заимствовать приемы психологической обработки граждан.

Подсвечивая себе фонариком, я вышла из библиотеки и по слегка поскрипывающей деревянной лестнице с точеными балясинами спустилась на первый этаж. Меня интересовало главным образом банно-прачечное помещение, то есть ванная.

Она оказалась просторной комнатой без окон, благодаря чему я смогла убрать фонарик и включить электричество, не боясь выдать свое присутствие в доме. Я зажгла всю иллюминацию – и верхний свет, и пару бра на стенах – и внимательно огляделась.

Сразу скажу, что именно здесь я надеялась найти ответ на вопрос, от чего и как умерла Аделаида Титоренко. То есть от чего – я уже догадалась: женщину укусила ядовитая змея; но почему Фаня цапнула несчастную Аделаиду именно в момент купания? Конечно, можно было предположить, что это произошло случайно, ведь если змея на беспривязном содержании ползала по дому, рано или поздно она непременно нашла бы свою жертву. Однако я предполагала, что убийство было хитро задумано и точно спланировано. Кем? Честно говоря, я подозревала в совершении этого преступления сына Аделаиды Титоренко – Диму Желтикова. Сейчас объясню, почему. Начнем с того, что в ночь с субботы на воскресенье наш социальный инженер без явной на то причины не вернулся домой, собирался ночевать в офисе и, наверное, так и сделал бы, если бы добросердечный олух Андрюха не притащил его в гости к нам. Вероятно, ядовитая змея уже была в доме на Школьной, сидела где-то в засаде, поджидая свою жертву, и Дима не хотел рисковать собственной жизнью. Мало ли, какая промашка могла получиться, будь у Фани возможность выбора! Кроме того, спонтанное гостевание у нас в эту ночь создавало Желтикову превосходное алиби. Правда, его смерть создала ему еще более прочное алиби на все последующие дни, но это наверняка в Димины планы не входило. Думаю, роковая встреча Аделаиды и Фани должна была произойти не во вторник, а еще в воскресенье утром. Может, Ада тоже не ночевала дома? И, кстати, на-до будет спросить у Веньки, когда у него пропала змеюка…

Но вернемся к Диме: он у меня попадал под подозрение еще по паре причин. Во-первых, директриса «Планиды» сказала, что Желтиков некоторое время работал на кухне в китайском ресторане, а ложные китайцы Хой и Бинь рассказали, что каждый азиатский поваренок умеет ловко обращаться со змеями. Во-вторых, всего пять минут назад в домашней библиотеке хозяев особняка я видела восьмитомное собрание сочинений Конан Дойла, а именно этот автор, как всем нам известно, в одном из рассказов о Шерлоке Холмсе придумал способ почти идеального убийства с помощью ядовитой змеи! Помнится, там гадина попадала в комнату жертвы через маленькую дырочку в стене и сползала прямо на кровать по шнурку звонка.

С моей точки зрения, логично было предположить, что и в случае с Аделаидой произошло нечто подобное: змея где-то пряталась, пока женщина не забралась в ванну, а потом тоже как-то попала в воду. Но как?

Я тщательно осмотрела все подступы к ванне и не нашла ничего подозрительного. Никаких дыр или трещин в гладком розовом кафеле не было. Единственное вентиляционное отверстие находилось в стене, противоположной той, вдоль которой была установлена ванна, но эта брешь оказалась забрана мелкой стальной решеткой. Я встала на цыпочки и дотянулась до нее рукой, потрясла: сетка была прикреплена намертво.

Если бы в ванной была газовая колонка, змея могла бы, наверное, до поры сидеть в трубе дымохода, но колонки не было, горячую воду производил электрический водонагреватель – плоская коробка размером с почтовый ящик. Я подергала и его – прибор надежно крепился к стене, не разваливался на составные части и не имел каких-либо окошек и выходов, не считая металлических трубочек диаметром в сантиметр и гибкого шланга, заканчивающегося душем. Дырочки в рассеивателе воды были такие крошечные, что через них не проскочила бы не только крупная змея, но и мелкий яблочный червячок.

Ниши между днищем ванны и полом не имелось, так как ванна с боков была обложена кирпичом, а потом еще облицована все тем же розовым кафелем. На всякий случай я самым добросовестным образом простучала стены, но полостей за облицовкой не обнаружила. Плитки держались крепко, не открывались, не проворачивались, тайников я не нашла. Так где же пряталась змея?!

Смахнув пот со лба, я еще раз обозрела помещение. Ничто здесь не напоминало о произошедшей трагедии. Белоснежная ванна была чистой и сухой, раковина перламутрово сверкала, сияли начищенные краны и цепочки, приделанные к пробкам. Пробок, кстати, было аж три: одна в раковине, вторая в сливном отверстии в днище ванны и третья – на боковой розеточке, в которую выплескиваются излишки воды, если ванна переполнена. Я где-то слышала, что такие пробки возят с собой путешествующие англичане, которые настолько привыкли экономить воду, что редко купаются под душем, предпочитая полоскаться в ванне, и даже посуду моют в раковине, оснащенной пробкой. Может, у Аделаиды были английские корни? Миледи Титоренко? Нет, вряд ли…