class="p1">Действительно, программа социализма отличается от программ других партий тем, что содержит видение будущего, предлагает идеал лучшего, более человечного общества, чем существующее. Социализм стремится не исправить тот или иной дефект капитализма, он стремится к созданию нового общества, какого еще не бывало; он ставит себе цели, выходящие за рамки имеющей место социальной реальности, однако базирующиеся на реальном потенциале человека. Социалисты говорят: вот чего мы хотим, вот к чему мы стремимся; это не абсолютная и окончательная форма жизни, но лучшая, более человечная форма. Это осуществление идеалов гуманизма, которые вдохновляли лучшие достижения западной и восточной культур.

Многие скажут: мы не хотим идеалов, мы не хотим выходить за рамки существующего. Мы, социалисты, утверждаем: это не так. Напротив, люди жаждут чего-то, ради чего они могли бы трудиться и во что верить. Вся жизненная сила человека зависит от возможности выйти за рамки рутины, от стремления к цели, которой достичь возможно, хотя этого еще никогда не случалось. Если у человека не будет шанса осуществить свой рациональный, гуманистический идеал, он в конце концов от депрессии и скуки станет жертвой иррациональных, сатанинских бредней диктаторов и демагогов. Самая большая слабость современного общества заключается в том, что оно не предлагает идеалов, не требует веры, не имеет перспективы, кроме все большего количества того, что уже есть. Мы, социалисты, не стыдимся признаться в своей глубокой вере в человека и видении нового, гуманного общества. Мы обращаемся к вере, надежде и воображению наших современников, призываем их присоединиться к нам в попытке реализовать наши идеалы. Социализм – это не только социо-экономическая и политическая программа, это программа человечества: реализация идеалов гуманизма в условиях индустриального общества.

Социализм должен быть радикален. Чтобы быть радикальным, нужно дойти до корней – корней Человека.

VII. Психологические аспекты гарантированного дохода

Гарантированный доход не только установил бы истинную, а не на словах, свободу, он также утвердил бы принцип, глубоко укорененный в западной религиозной и гуманистической традиции: человек имеет право на жизнь независимо ни от чего!

Данная статья посвящена исключительно психологическим аспектам гарантированного дохода, его ценности, рискам и человеческим проблемам, которые с ним связаны.

Наиболее важной причиной для принятия этой концепции является то, что гарантированный доход может резко увеличить свободу индивида[9]. До сих пор в человеческой истории свободу действий человека ограничивали два фактора: силовые методы усмирения несогласных (включая убийство) и, что более важно, угроза голодной смерти для тех, кто не желает принять условия труда и существования в обществе, которые ему навязываются.

Любой, кто отказывался принимать эти условия, даже если против него не применялась сила, оказывался под угрозой голода. Принцип, действовавший на протяжении большей части истории человечества и в прошлом, и в настоящем (как при капитализме, так и в Советском Союзе), гласит: «Кто не работает, тот не ест». Эта угроза принуждала человека не только действовать в соответствии с тем, что от него требовалось, но и думать и чувствовать так, чтобы даже не возникло соблазна вести себя иначе.

Тот факт, что история прошлого определялась угрозой голода, как показывает анализ, связан с существованием человека, за исключением некоторых примитивных племен, в условиях дефицита как в экономическом, так и в психологическом смысле. Никогда не бывало достаточно материальных ресурсов, которые позволяли бы удовлетворить потребности всех – обычно небольшая группа правителей забирала себе все, что желала, а тем, кому не хватало места за столом, говорилось, что таков божественный закон или закон природы. Однако следует отметить, что главной причиной этого была не алчность правителей, а низкий уровень материального производства.

Гарантированный доход, ставший возможным в эру экономического изобилия, мог бы впервые в истории освободить человека от угрозы голода и тем самым сделать его действительно свободным и независимым. Никто не должен был бы соглашаться на определенные условия труда только потому, что боялся бы остаться без средств к существованию: талантливый или амбициозный человек мог бы приобрести новые умения, чтобы освоить другую профессию. Женщина могла бы оставить мужа, молодой человек – свою семью. Люди научились бы не бояться, если бы им не пришлось больше опасаться голода. (Это верно, конечно, только при условии отсутствия политической угрозы, ограничивающей свободу мысли, слова и действия.)

Гарантированный доход не только установил бы истинную, а не на словах, свободу, он также утвердил бы принцип, глубоко укорененный в западной религиозной и гуманистической традиции: человек имеет право на жизнь независимо ни от чего! Это право на жизнь, пищу, крышу над головой, медицинскую помощь, образование и т. д. есть присущее человеку от рождения право, которое не может быть ограничено ни при каких условиях, даже требованием «общественной пользы».

Переход от психологии нехватки к психологии изобилия – один из самых важных шагов в развитии человека. Психология нехватки порождает тревогу, зависть, эгоизм (что наиболее отчетливо проявляется в крестьянских культурах). Психология изобилия рождает инициативу, веру в жизнь, солидарность. Несомненно, большинство все еще психологически основывается на экономических фактах нехватки, в то время как индустриальный мир входит в новую эру изобилия. Однако из-за такого психологического отставания многие не могут даже понять новых идей, представленных в концепции гарантированного дохода, поскольку традиционные взгляды обычно определяются чувствами, связанными с предыдущими формами общественной жизни.

Еще одним следствием гарантированного дохода, помимо резкого сокращения рабочего времени для всех, стало бы то, что духовные и религиозные проблемы сделались бы реальными и неотложными. До сих пор человек был слишком поглощен работой (или был слишком усталым после работы), чтобы всерьез задумываться о таких вопросах: «Каков смысл жизни?», «Во что я верю?», «Каковы мои ценности?», «Кто я?» и т. д. Если работа перестанет занимать большую часть его времени, он сможет серьезно заняться этими проблемами или сделается полубезумным от прямой, ничем не уравновешенной скуки.

Из всего сказанного следует, что экономическое изобилие, устранение угрозы голода должны были бы отметить переход от до-человеческого к истинно человеческому обществу.

Для того чтобы уравновесить картину, необходимо выдвинуть некоторые возражения или по крайней мере сомнения по поводу концепции гарантированного дохода. Самый очевидный вопрос, который возникает в связи с ней, – это не уничтожит ли гарантированный доход стимул к труду.

Несмотря на то что уже сейчас для все большей части населения не находится работы (а значит, для этих людей вопрос о стимуле к работе не важен), возражения остаются, и достаточно серьезные. Я полагаю, впрочем, что материальный стимул ни в коем случае не является единственным стимулом для работы и усилий.

Во-первых, существуют и другие стимулы: гордость, общественное