Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я ощутила признательность к новому знакомому за то, что он не счел чем-то особенным набор из одинокой дверной ручки, непарного носка, медицинской маски и дырокола.
Возможно, мы с этим парнем еще найдем общий язык — похоже, у него достаточно широкие взгляды.
— А что вообще ты там искал? — спросила я, не получив ожидаемых объяснений.
— Не знаю, — Артем пожал плечами, и я снова невольно обратила внимание на их ширину. — А что там хотели найти все остальные? Сама подумай: на тебя дважды за четверть часа напали… На тебя вообще часто нападают грабители?
— К счастью, нет, это был первый раз…
— Первый, и сразу же за ним второй! — Блондин показал мне количество нападений на пальцах и потянулся получившейся двузубой вилкой к хачапури.
Поскольку я со своей порцией уже справилась, мне оставалось только смотреть, как он ест (неуверенно, явно испытывая неудобство от отсутствия столовых приборов), и обдумывать высказанное предположение.
В самом деле, типчики, приставшие ко мне в подворотне, сразу же потребовали отдать им сумку и вывернуть карманы. Уличный вор сцапал ту же сумку вообще без разговоров.
— Слу-у-ушай, а может, им нужна была та архаичная каменюка, которую изъяли из твоей сумки на границе? — Внутренний голос моментально родил стройную версию. — Смотри, как гладко получается: в аэропорту Кипра какой-то контрабандист, не пожелавший попытать счастья самостоятельно, подбросил тебе в сумку артефакт, который теперь подельники того контрабандиста по эту сторону границы хотят у тебя забрать!
— Но у меня уже все забрали на границе! — напомнила я.
— А подельники могут об этом не знать!
— Не думаю, — не согласилась я. — Если та штука была ценная, контрабандист не стал бы упускать ее из виду и проследил бы за тем, с каким результатом я прошла досмотр. Нет, тут что-то другое…
— Что же?
Я задумалась.
Так. Будем исходить из факта, установленного только что проведенной инвентаризацией: в данный момент в моей сумке нет ничего такого, ради чего стоило бы совершать бандитский налет. Однако два дерзких нападения подряд свидетельствуют о том, что у грабителей было веское основание полагать, что оно — это самое нечто особенное — находится при мне.
Судя по тому, что ребятки в подворотне намеревались осмотреть мои карманы, эта штука невелика. То есть это все-таки не та мраморная черепушка с ушком, из-за которой у меня возникла проблема на досмотре в Ларнаке — та массивная каменюка в карман моей куртки просто не поместилась бы.
Рассуждаем дальше.
Пример дырокола и дверной ручки показывает, что то, что попало в мою сумку, имеет серьезные шансы залежаться в ней на века. Регулярно нужные мне предметы — мобильник, ключи, блокнот, ручку и прочее — я достаю из сумки, пользуюсь ими и снова кладу обратно.
Вопрос: что еще недавно находилось в моей сумке, а сейчас уже там отсутствует?
— Письмо стервозы покойному Александру! — подсказал внутренний голос.
Я обдумала этот вариант и отвергла его:
— Глупо было бы искать это письмо у меня сегодня, если вчера я его доставила адресату.
— Тогда… О! Я знаю, знаю! — Внутренний голос завибрировал от возбуждения. — Это расписка Александра в получении того письма! Она небольшая, легкая и лежала у тебя в сумке еще час назад!
А вот это было очень похоже на правду.
И, хотя я не видела, кому и зачем (кроме бухгалтера нашей фирмы) могла понадобиться эта бумага, мне захотелось получить ее обратно. Раз уж она такая ценная, что за ней грабители толпами охотятся!
Однако делиться своими мыслями и планами с собеседником и сотрапезником я не стала.
Я просто поднялась и сказала Артему:
— Ты ешь, я на минуточку отлучусь.
— Фу-фа?
— Схожу в одно место, попудрю носик.
Стереотипы — штука мощная. Где дама в ресторане (ну ладно, в хачапурной) будет пудрить носик? По умолчанию — в уборной. Уверена, что Артем так и подумал.
Я же имела в виду совсем другое место, поэтому демонстративно проследовала в аппендикс с табличкой «WC», но вошла не в туалет, а в неприметную дверь без опознавательных знаков — да, да, это мой любимый финт!
Мимо тетенек, раскатывающих тесто, я просквозила легким ветерком и выскочила из кухни в зал у самой двери, которую Артем со своего места за перегородкой с княжной Ахтамар Долгорукой увидеть не мог.
Вихрем взбежала по лестнице на наш этаж, перед дверью офиса притормозила, выдохнула, спокойно вошла и спросила у секретарши в ближайшем окопчике:
— Рюрикович не вернулся?
Секретарша отрицательно потрясла патлами.
— А вернется?
Секретарша пожала плечами.
Я сделала вид, будто раздумываю, что же мне делать. Обвела помещение рассеянным взором, сфокусировала его в районе приметной фигуры бухгалтерши.
Бумажка, которую я оставила на ее столе чуть больше часа назад, так и лежала слева от клавиатуры, придавленная пышным локтем Луизы. Она еще не успела зарегистрировать и подшить документ. Она и сейчас была занята другим, значительно более важным делом — самозабвенно пила чай с конфетами.
Если бы на нужной мне бумажке не покоился массивный, как пресс-папье, Луизин локоть, я мимоходом стянула бы расписку со стола — и вся недолга. Теперь же, чтобы забрать документ незаметно, нужно было придумать какую-нибудь хитрость.
— Плевое дело! — отмахнулся внутренний голос. — Ты же помнишь, что Луиза боится пауков?
Я поймала намек на лету.
Одну секундочку подумала и сунула руку в сумку.
Вот и пригодились канцелярские скрепки!
Я прицелилась и одну за другой запулила мелкие металлические штучки в горшечное растение по правому борту бухгалтерши.
— Что это?
Луиза повернула голову на длинный шорох и удивленно уставилась на вздрагивающие листья растения.
— Ой, да там паук! Здоровенный какой! — испуганно ахнула я.
Чтобы так растрясти могучий фикус, воображаемый паук должен был быть размером с камчатского краба, но Луиза с ее арахнофобией как раз такими и видела ненавистных ей насекомых. Она отшатнулась в сторону, чай из чашки выплеснулся на стол, и я подоспела как раз вовремя, чтобы спасти от намокания бумаги на столе.
И никто не заметил, что верхний в стопке документ я присвоила, ловко спрятав его в рукаве.
На мой уход тоже никто не обратил внимания: добросердечные коллеги успокаивали взволнованную Луизу, а кровожадные затеяли охоту на воображаемого гигантского паука.
К столику, за которым как раз заканчивал трапезу Артем, я вернулась тем же конспиративным путем, и как раз вовремя: блондин промокнул губы бумажной салфеткой и деловито объявил следующий пункт программы: