Чем больше она размышляла об этих трёх своих промахах, тем лучше понимала, что выжила только по счастливой случайности: свихнувшийся лейтенант, морской шторм, извержение вулкана. С другой стороны, разве может быть иначе в этом безумном мире? Всякая душа в Шандралу была ещё жива только потому, что судьба пощадила её, уберегла от войны, болезни или катаклизма. Леандра напомнила себе, что только три её экспедиции обернулись бедой, а все остальные закончились успешно.

– Я бы сказала, – она повернула голову и искоса посмотрела на Холокаи, – что нынешняя ситуация так же опасна, как и история со слоном, но ей всё ещё далеко до историй с медузой или комарихой.

Тревога ушла из его глаз. Ему не слишком нравилось шевелить мозгами. Акулы, как правило, неважные мыслители.

– Тогда ладно.

– Ну что же, – Леандра вновь прижалась к его груди, – нет ли у тебя ещё каких-либо вопросов?

Он тихо рассмеялся. Его руки скользнули ниже, провели по коже, обняли за талию. Она почувствовала, что жадные пальцы начинают стягивать с неё одежду. Медленно, очень медленно подол её платья пополз вверх по ногам.

– Только один.

– И какой же? – она прижала ладони к его бёдрам, а он поцеловал её в шею.

– Уверена, что нас никто не побеспокоит?

– Я каждому дала задание, так что в ближайший час все будут заняты.

– И Дрюн? – он продолжал стягивать с неё платье, край подола был уже у бёдер.

– И он тоже.

– Обещаешь? – Холокаи вновь приник к её шее, а руки остановились на бёдрах. – Тебя слишком занимает четырёхрукий. Надо бы мне с ним разобраться, – он развернул её к своему красивому лицу с бездонными карими глазами. – Я не шучу. Ты чересчур много думаешь о нём.

– Когда ты ревнуешь, у тебя ямочки пропадают, – Леандра с улыбкой провела по его щеке. – Но ты ревнуешь зря.

– Я не ревную, – он прижал её к себе. – Но он какой-то странный. Он же обратился сам. Какой неодемон обратится по собственной воле?

– Тот, чьей ипостаси требуется слава и некто, кто эту славу может обеспечить. Мы с ним решили, что никогда не будем говорить о его прошлом.

– В общем, он выходит из ряда вон, – нахмурился Кай. – Тянет одеяло на себя, а мы – команда и должны работать вместе.

– Я с ним поговорю…

– Нет-нет… Сейчас у нас есть более важное дело, – он поцеловал её с возросшей нежностью, но она чувствовала почти безграничную силу в его руках.

– Да?

Его пальцы вновь медленно потянули платье по бёдрам, потом – выше.

Никодимус стоял на борту первой баржи и наблюдал, как Рори ремонтирует ту, которую пыталась украсть Речная Воровка.

После того как Никодимус взломал богозаклинание неодемона, Рори отредактировал друидский текст так, чтобы баржа держалась на плаву. Сэр Клод покинул свой металлический кокон и обработал раны Никодимуса, стараясь ни в коем случае не коснуться пациента.

Когда рассвет начал прятать звёзды за светлым пологом неба, на реке появился остальной отряд Никодимуса. Джону не удалось снять с Дории чары Речной Воровки. Лишь со смертью неодемона и быстрым разложением богозаклинания Джон сумел расколдовать магистру и всех остальных.

Рори выкрикивал команды лоцману четвёртой баржи, тот вместе с дюжиной матросов связывал два судна вместе. Друид хотел перенести часть текста с одной баржи на другую, чтобы завершить починку. Никодимус поплотнее закутался в одеяло, несмотря на тёплое тропическое утро, обещавшее стать жарким деньком.

– Я не приступила к шантажу только потому, – произнёс женский голос за его спиной, – что не решила ещё, чего мне от тебя надо.

Никодимус повернулся к магистре Дории Кокалас, эмиссару гидромантов Иксоса. В свои сто десять лет Дория была самым старшим чарословом при дворе Никодимуса. Она происходила из Облачного народа Шандралу и обучилась гидромантии в родном городе, а затем – целительству в Порте Милосердия.

Несмотря на почтенный возраст, Дория держалась прямо, гордо выпрямившись во все свои пять футов и десять дюймов. У неё были карие глаза, только начавшие мутнеть, и седые волосы, увязанные в конский хвост. Она рассеянно одёргивала длинные рукава синей мантии.

– Магистра, – улыбнулся Никодимус, – рад приветствовать вас этим прекрасным иксонским утром.

– Не уходи от темы. Когда я сообщу твоей жене, на какой риск ты пошёл, пытаясь завербовать мелкого неодемона, она просто взорвётся.

– Но сперва взорвёт меня.

– А чего ты ждал, женившись на драконице?

– Дория, прости, что не разбудил тебя. Просто время поджимало.

– О, не переживай, я кого угодно могу простить после небольшой взятки.

– Даже не знаю, чем тебя умилостивить? Обширное поместье? Кресло в совете Лиги?

– Я, пожалуй, склоняюсь к пяти-шести юным красавцам, которые будут таскать меню повсюду в паланкине, готовить мне кушанья и временами массировать пятки, – пожала плечами Дория.

Никодимус расхохотался. Из его эмиссаров и советников Дория была самой любимой и наиболее доверенной. Наверное потому, что она продержалась в его отряде двадцать пять лет, тогда как у всех прочих была скверная привычка погибать.

– Пять-шесть юных красавцев – это, по-моему, немного чересчур. Сойдёмся на двоих?

– Разве у тебя нет «первого правила борьбы с водяными», или как там это называется? – усмехнулась гидромантка.

– У Речной Воровки были атрибуты справедливого воровства. Ты же понимаешь, какую пользу она могла бы нам принести.

– Но ты ведь не знал об этом, когда полез в треклятую воду.

– Хорошо. Трое красавцев-слуг, – сказал Никодимус. – Это моё последнее слово.

Крик со стороны баржи заставил их оглянуться. Что-то так пошло не так, и два судна столкнулись, опасно накренясь. Взвыв, Рори сиганул с носа баржи в воду.

– Ну, по крайней мере, – Дория вздохнула, – ты не угробил друида с кузнецом. Может быть, им удастся протянуть дольше, чем один сезон.

– Оба держались бодрячком.

– Теперь я понимаю, как именно разыскала тебя на твоём высоком и одиноком насесте, – она замолчала и кивнула на корму, где сэр Клод, перегнувшись через ганвейл, наблюдал за Рори.

Друид плыл вдоль борта и, периодически прикасаясь к нему, редактировал заклинания в дереве.

– Сэр Железные Штаны поведал мне, что Речная Воровка утверждала, будто одна из составляющих её божественной совокупности явилась с Древнего континента. Кроме того, сэр Стальной Шлем доложил, что у неодемона было лицо твоей дочери.

– И не наврал. Я велел сэру Клоду рассказать тебе обо всём, но чтобы никто не подслушал.

– Он так и поступил.

– Можно ли теперь узнать, действительно Речная Воровка была с Древнего континента или нет?