● Приближенные олигархи первоначально не располагали значительным собственным состоянием и даже свой начальный капитал составили, занимая позиции, сросшиеся с политикой, в качестве своего рода «инвестиций на зеленом поле». Поначалу это могло принимать форму партийного бизнеса (например, некоторые предприятия на заре партии «Фидес»), который позже был отчасти ликвидирован, а отчасти превратился в частное предпринимательство, освободившись от партийных уз. Состояние этих олигархов сопоставимо с состоянием тех, кто разбогател в ходе хаотической спонтанной приватизации после смены режима. Они составляют внутренний круг олигархов, связанных с политическим бизнесом, которые, как правило, принадлежат и к числу активно влияющих на политику акторов приемной политической семьи, не занимая при этом никакой легитимной позиции в публичной власти. К ним принадлежит Лайош Шимичка[43] и вошедший в этот круг позже Жолт Нергеш. Но из первоначальной команды можно и выбыть, как это случилось с Тамашем Варгой, поставившим под угрозу бизнес политической семьи уголовным налоговым преступлением, или с Дюлой Ганшпергером, впутавшимся в частный бизнес, обособленный от политической семьи.

● Адаптированные олигархи накопили свое состояние при классической смене коррупционных режимов, и их прием в политическую семью лишь стабилизирует их позицию и защищает их в мире политически мотивированных насильственных перераспределений собственности. Они получают возможности, обеспечиваемые приемной политической семьей, и в то же время оказывают ответные услуги, платя «дань» в соответствии с экономическими или политическими нуждами политической семьи. И все же сальдо их баланса остается сильно положительным. Представители этой группы, например Габор Селеш, разбогатевший в ходе спонтанной приватизации олигарх, владеющий проправительственным телевизионным каналом, или собственники сети продовольственных магазинов CBA Ласло Бальдауф и братья Лазар, переживают прием в семью с религиозным пылом. Они никогда не определяют, а лишь обслуживают стратегию политической семьи, организуют и частично финансируют демонстрирующие лояльность мероприятия и кампании (например, стотысячные демонстрации в поддержку правительства, так называемые «Мирные шествия»).

● Подчиненные олигархи вышли из числа олигархов, некогда располагавших относительной автономией или «игравших в команде противника». В их подчинении играли роль сокращение заказов в условиях мафиозного государства, а также внеэкономическое принуждение, орудиями которого были налоговая служба, прокуратура и полиция. Они боролись за экономическое выживание и, поскольку не располагали защищенными государством позициями, зато могли многое потерять, вынуждены были войти в субординационную иерархию политической семьи. В итоге им удалось добиться преимуществ, но взамен они вынуждены платить «дань» в соответствии с запросами политической семьи. Характерным представителем этого типа является Тамаш Лейстингер, который поначалу был связан с левыми. Во время первого срока правления «Фидес» у него отобрали часть его состояния (АО BÁV, сеть приватизированных государственных ломбардов), использовав для этого средства внеэкономического, государственного насилия от налоговой службы до полиции. После 2010 г., во время второго срока правления «Фидес», он стал перебежчиком и в качестве покоренного олигарха получил задание участвовать в финансировании хобби Крестного отца, ему отвели роль собственника футбольной команды «Диошдёр» из Северной Венгрии.

Подчинение политической семье одновременно должно сопровождаться демонстративным разрывом с конкурентными политическими силами и политиками. Недостаточно только быть, нужно еще и казаться лояльным. После смены правительства в 1998 г. руководство одной крупной западной автомобильной компании, следуя западным образцам, поставило во главе своего венгерского предприятия министра промышленности смененного правительства. Это оказалось ошибкой: новое правительство дало понять, что, пока бывший министр не будет удален со своего поста, нечего и мечтать о том, что какое-либо правительственное учреждение или государственное предприятие купит хоть одну машину этой марки. Через полгода бывший министр был уволен. Уже во второй срок правления партии «Фидес» был случай, когда с поста председателя наблюдательного совета венгерской транспортной фирмы, выросшей до международных масштабов, был удален бывший министр финансов от социалистов. Этот шаг сопутствовал заключению стратегического соглашения между фирмой и правительством, принесшего фирме налоговые льготы. Но бывало и так, как в случае с фирмой, осуществлявшей масштабный проект развития недвижимости, которая непосредственно перед выборами 2010 г., как бы опережая события, уволила преседателя наблюдательного совета, бывшего министра внутренних дел, который, конечно, занимал этот пост не в правительстве «Фидес». Эти примеры призваны лишь проиллюстрировать природу массовой практики государственного шантажа.

● Олигархи-попутчики, как правило, обязаны своим состоянием не политическому бизнесу мафиозного государства, больше того, «капитал связей», которым они обладают, восходит еще к периоду, предшествовавшему смене режима. Они являются крупнейшими олигархами «двух смутных десятилетий переходного периода», чьей благосклонной поддержки добивались все политические силы. Эта вынужденная взаимозависимость еще больше укрепила их положение. Однако их позиция «одинаковой дружбы – одинаковой дистанции» по отношению к конкурирующим политическим силам была подорвана нарушением политического равновесия после 2006 г., когда стало ясно, что за развалом правительства социалистов и либералов, по всей вероятности, последует длительное правление правительства «Фидес». Настойчивое наступление приемной политической семьи выбило ранее автономных олигархов с позиции балансирования между различными политическими силами и для начала навязало им роль преданных попутчиков. Хотя в качестве союзных олигархов они еще не влились в субординационную иерархию политической семьи, им все же пришлось прекратить или по крайней мере сократить до минимума всякое содействие, связывавшее их с политическими конкурентами «Фидес», если такие связи имелись. Эмблематичные фигуры этой группы – президент – генеральный директор крупнейшего бывшего государственного банка OTП Шандор Чани, как правило возглавляющий рейтинг самых богатых венгров, и Шандор Демьян, глава девелоперской компании TriGránit и председатель Всевенгерской ассоциации сберегательных кооперативов.

После молниеносного захвата политических институтов в 2010 г. руководство «Фидес» решило, что настало время начать приводить к покорности союзных олигархов. В случае Шандора Демьяна началом операции послужило присвоение сберегательных кооперативов с помощью законодательных средств, посредством транзитного огосударствления, в то время как Шандор Чани получил публичное предупреждение от Яноша Лазара, главы кабинета премьер-министра, что в случае неподчинения уважаемый президент крупнейшего банка может легко превратиться в «главного ростовщика страны»[44]. Успех таких попыток в значительной степени зависит от размеров бизнеса, влиятельности бизнесмена и характера его состояния. Если структура деловых интересов Шандора Демьяна сделала возможной подрыв его общественной позиции, то в случае Шандора Чани это оказалось неосуществимым. Его положение президента – генерального директора крупнейшего банка страны и олигарха, считающегося самым богатым венгром – сделало «тотальную войну» против него крайне рискованной с точки зрения премьер-министра, несущей в себе угрозу для экономической стабильности политической семьи и страны. Поэтому Орбан, прервав операцию по подчинению, пока удовлетворился тем, что оставил Чани в позиции лояльного олигарха-попутчика.