Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Казалось, глаза прота застыли.
— Вы не можете себе представить, как там красиво, — прошептал он. — Окраска неба изменяется от насыщенно алого цвета до ярко-голубого и обратно, в зависимости от того, какое солнце освещает ее поверхность. Скалы, злаковые поля, лица — все светится в лучистой энергии солнца. И настолько тихо, что вы можете услышать, как летят кормы или как дышат другие существа, находящиеся далеко от вас.
Я никогда не получу возможность задать ему любой из множества вопросов, которые у меня накопились. Его, как и многие другие вопросы, придется отложить на неопределенное время.
Несмотря на то, что я уже вызывал Роберта после гипноза прота, по некоторым особым причинам я хотел обойти последнего и иметь дело непосредственно с Робом. Я запланировал тест на восприимчивость Роберта к гипнозу (тест Стенфорда) на раннее утро вторника и не был удивлен появлением прота. Немного волнуясь, я воспользовался возможностью спросить Прота о том, как обстоят дела у моей семьи (именно прот пять лет назад указал мне на проблемы Уилла с наркотиками).
— Твоя жена делает великолепный фруктовый салат, — сказал он, набивая полный рот малиной.
Так упорно, как будто я его заставлял.
— Что-нибудь еще?
Он размазал ягоды вокруг рта, по его подбородку текли маленькие струйки кроваво-красного сока.
— Кажется, Эбби — одна из немногих человеческих существ, которые понимают, что нужно сделать, чтобы спасти ЗЕМЛЮ от самих себя. Конечно, она слишком впадает в крайности…
Он криво усмехнулся, при этом пережеванные ягоды высыпались у него изо рта.
— Мне это нравится.
— Черт побери, прот, а что насчет Уилла?
— А что насчет него?
— Он принимает какие-то наркотики?
— Только секс и кофеин. Вы, люди, никогда не прекратите поиски того, что сможет заполнить ваши скучные жизни, не так ли?
— Ты можешь удивиться, мой друг, узнав, что нет на Земле более человека, чем ты сам.
— Не нужно оскорблений, джино.
Я рассмеялся над этим, возможно, почувствовав облегчение.
— Так ты думаешь, что у Уилла будет все хорошо?
— Он станет великолепным врачом, mon ami[20].
— Спасибо тебе. Я очень рад это слышать.
— Обращайся.
Из его кривой ухмылки я сделал вывод, что он все еще не собирается рассказывать мне ни о дате своего отбытия, ни о том, кого он планирует взять с собой. Однако когда я вел машину в то утро, со мной произошло кое-что еще.
— Прот?
— Даа, сир? — ответил он голосом Даффи Дака[21].
Он слишком долго торчал в обществе Милтона, подумал я.
— Бетти рассказала мне, что видела тебя в комнате отдыха за чтением «КА-ПЭКСА».
— Мне стало любопытно.
— Ты нашел в нем какие-либо неточности?
— Только твои абсурдные предположения о том, что я всего лишь плод воображения роберта.
— Возникает интересный вопрос, который я давно хотел тебе задать: почему я никогда не видел тебя и Роберта в одно и то же время?
Он хлопнул себя по лбу.
— Джин, джин, джин, ты когда-нибудь видел одновременно меня и всемирный торговый центр?
— Нет.
— Тогда, я полагаю, ты думаешь, что всемирного торгового центра не существует?
— Знаешь, какой наилучший способ окончательно доказать или опровергнуть, что ты и Роберт — это одно и то же лицо? Можешь ли ты дать нам образец своей крови?
— Ты уже брал образец, когда я был здесь в прошлый раз, помнишь?
— К сожалению, он случайно был испорчен. Можно, мы возьмем немного еще?
— Это не случайность, мой друг. Но почему бы и нет? У меня ее много.
— Я договорюсь с доктором Чакраборти насчет следующей недели, хорошо?
— Ладно, парень[22].
— А сейчас мне нужно немного поговорить с Робертом. Можешь сказать ему, пожалуйста?
— Сказать ему что, доктор Брюэр?
— О, привет, Роберт, как ты себя чувствуешь?
— Я думаю, что хорошо.
— Отлично. Я приводил тебя сюда, чтобы посмотреть, насколько хорошо ты поддаешься гипнозу, помнишь?
— Помню.
— Прекрасно. Просто расслабься на мгновение. Я объяснил ему процедуру. Он внимательно выслушал, в нужное время кивнул, и мы начали.
Процедура заняла почти час. Роберт был протестирован на ряд простых реакций на гипнотическое внушение, таких как иммобилизация конечностей, вербальное торможение и прочее. Я с удивлением обнаружил, что в то время, как прот сдал этот же тест на высший балл из двенадцати, Роберт еле дотянул до четырех, что было гораздо ниже среднего. Меня заинтересовало, действительно ли эти результаты означают отсутствие склонностей к гипнозу или он боролся с ними. Не имея другого выбора, в следующей запланированной беседе я решил идти напролом, хотя и с меньшей уверенностью, чем мне бы хотелось.
Для того чтобы Роберт выздоровел и навсегда покинул пределы своего защитного панциря, нужны были очень веские причины. Поэтому в его лечении мне требовалась помощь Жизель, несмотря на то, что к проту она испытывала более сильные чувства. Она как нельзя лучше подходила для роли связующего звена между Робом и миром. За обедом я спросил, что она думает о нем.
— Он хороший. Довольно-таки милый парень. Правда, мне он нравится.
— Рад это слышать. Жизель, я должен попросить тебя об одолжении. Роберт борется за сохранение своей индивидуальности, даже в моем смотровом кабинете. К слову, вчера он ненадолго появился в моем доме. Насколько я знаю, он никогда не появлялся в палатах. Ты когда-нибудь видела его во втором отделении?
— Нет, не видела.
— Дело вот в чем. Почему-то судьба дала тебе уникальный шанс помочь ему. Постараешься ли ты его использовать? Сделаешь нам одолжение? Я предоставлю тебе к нему свободный доступ, никаких ограничений по времени.
— Почему бы тебе просто не посвистеть ему, как раньше?
— Это был особый случай. Я не хочу шокировать его вызовом за пределами палаты прежде, чем он будет готов.
— Что же я могу сделать?
— Чего я не хочу, чтобы ты делала, так это пытаться уговаривать Роба стать доминирующей личностью. Мне бы хотелось, чтобы ты заставила его почувствовать себя настолько комфортно, чтобы, когда он появится в окружении людей, он оставался самим собой, а не прятался внутри.
Ее брови приподнялись.
— Как мне это сделать?
— Просто будь с ним милой. Настолько, насколько это возможно. Разговаривай с ним. Узнай, чем он интересуется. Играй с ним в игры. Читай ему. Все, что придет тебе в голову, чтобы удерживать его рядом. Я хочу, чтобы ты нравилась ему. Хочу, чтобы он от тебя зависел. Хочу, чтобы ты существовала для него, — я