- Ведь у меня есть подруга, почему я не сижу с ней тут? – спросила она его.

- Да, - снова закивал Кир, - Почему?

- Может быть, потому что... Нет, не знаю почему. Следует позвать ее сюда, тут весело, все такие симпатичные, - Искра обвела взглядом зал. Люди за ближайшими столиками посмотрели на нее: должно быть, она сказала это слишком громко.

У Кира пискнул телефон. Он мигом выключил его и упрятал в карман.

- Нам следует чаще выбираться куда-нибудь, - сказал он. - Это укрепляет корпо...тарифный дух.

- Корпоративный, - поправила Искра и хихикнула.

- Пусть так. Ну, тебе полегчало? – спросил Кир.

- О да! Еще как полегчало. Я даже забыла, что там у меня было не так... А нет, еще помню, - Искра кивнула на графин, давая знать Киру, что пора налить еще по одной.

- Э нет, так не пойдет. Сначала поешь. Иначе ты скоро вырубишься, и у нас с тобой не выйдет разговора.

Искра закатила глаза к потолку, подсвеченному разноцветными гирляндами.

- Ты хоть понимаешь, какой это кошмар – разговаривать в вашем понимании слова? - спросила она, принимаясь за бифштекс.

- А если просто – «вопрос-ответ»? – предложил Кир, проигнорировав пародию на самого себя.

- Валяй.

- Ты не обидишься?

- Это первый вопрос? Учти тогда: я тоже буду задавать такие же дурацкие.

- Ладно... вот вопрос: ты любишь своего мужа?

- Ненавижу.

- А все-таки?

- Что все-таки? Я же сказала...

- Ну и что, что сказала. Можно любить и ненавидеть одновременно.

- Ни фига.

- Можно.

- Хорошо, - Искра вздохнула и потянулась к графину, но Кир перехватил его и пододвинул к себе. - Я его не люблю. Уже давно. Он мне противен. Ответ устраивает?

- Да.

Искра уперлась локтями в стол и подалась вперед:

- Моя очередь: у тебя есть кто-нибудь или нет?

- Сейчас?

- Ну да.

- Уже нет. Расстался.

- Это были ... долгие отношения?

- Нет уж, только по одному вопросу. Теперь спрашиваю я.

- Тебе трудно ответить?

- Тогда ты потом тоже ответишь два раза подряд.

- Да хоть трижды!

- Ну, хорошо: да, долгие, даже слишком. Теперь отвечай ты: как давно вы расстались?

- Два месяца назад. А ты?

- У меня еще два вопроса.

- Как два?

- А вот так. Сказала, что ответишь трижды, вот и отвечай. У тебя, правда, есть дочь?

- Да. Ей два года.

- Где она сейчас?

- В... ты все равно не знаешь такого названия. Короче, далеко отсюда, у мамы моей. Я ее навещаю так часто, как только могу. Но хотелось бы... чаще.

Кир задумчиво прищурился, словно что-то прикидывал.

- Тяжело тебе, наверное, - сказал он негромко.

Искра изловчилась, схватила графин, вылила себе в рюмку содержимое и опрокинула ее залпом.

- Поверь, сейчас мне гораздо лучше, - подмигнула она.

Кир натянуто улыбнулся. Искра вдруг поняла, что он абсолютно трезв. Она подала знак официанту принести еще коньяк. Какое-то время они молча ели, потом она почувствовала острую необходимость внести ясность в то, что сказала:

- Понимаешь... Я много ошибалась. Когда я была совсем зеленая, то ошибочно думала, что женщину украшает количество мужчин, которые ее хотят. Это делает ее богиней, предметом вожделения. И я старалась быть такой... желанной. Короткие юбки, косметика, топики на лямках... Ну кого я могла завоевать таким образом? Только такого как Макс. Тоже молодого, впечатлительного, готового любить все, что шевелится.

- Мне это знакомо, - улыбнулся Кир.

- Сомневаюсь, - покачала головой Искра. - В каком-то смысле, я его обманула.

- Ты? Обманула?

- Я строила из себя секс-бомбу, которой не являлась. Хотя по началу мне казалось, что у меня есть потенциал, но я быстро выдохлась. И когда обман раскрылся... Он взбесился и... разлюбил меня, что ли. Ну а я его.

- Погоди, - перебил ее Кир, - по-твоему, выходит, это ты виновата, что он тебя угнетал?

- Ну... отчасти.

Кир нахмурился.

- По-моему, - сказал он, - если отношения двух человек заходят в тупик, то тут виноваты оба. У меня тоже был опыт, когда человек... короче, когда мне много чего обещали. А в итоге мы несколько лет мучали друг друга. Я даже не припомню, когда у нас в последний раз был нормальный секс...

- О да! – иронично кивнула Искра. - Для вас, мужчин, это ведь важнее всего. Вас должны хотеть и днем и ночью, несмотря на усталость или даже ядерную войну.

- Если бы это было важнее всего, я бы не тратил столько времени на эти отношения... Я терпел. Я надеялся, что все наладится.

- Ладно, - несмотря на выпитое, Искра понимала, что разговор у них вышел неудачный. Она сидела с симпатичным и богатым мужчиной, который, как выяснилось, свободен, и едва не начала ему рассказывать про то, как сильно ей не хотелось спать с мужем после родов, - теперь моя очередь спрашивать.

- Разве?

- Не юли. Ты считаешь меня... ничего? – она встряхнула волосами и на всякий случай уточнила: красивой?

Кир подпер рукой щеку. От этого его ответ вышел невнятный.

- На тебя приятно смотреть, - сказал он, – если это и есть твоя мера красивости, то ты очень даже...

- И только? На меня приятно смотреть? - Искра непонимающе нахмурилась, – а остальное?

- Что остальное? Если для тебя красота не ограничивается зрительным восприятием, тогда... пахнешь ты тоже хорошо, и голос у тебя приятный. Насчет осязания и вкуса, то тут я тебя еще не оценивал.

Слово «еще» резнуло Искре слух, но она решила не оскорбляться по пустякам. Что поделать, разговор у них вышел развязней некуда.

- А как насчет внутренней красоты?

Кир вздохнул, собрал руку в кулак и почесал костяшками пальцев подбородок.

- С этим у нас всех сейчас сильная напряженка, Искра, - сказал он, - но ты не заморачивайся. Cтервозность вроде даже в моде. Типа в духе времени.

- Значит... внутренне я – урод, - сделала вывод Искра.

- Ну... У тебя хоть есть причина стать такой. Жизненные обстоятельства и тому подобное. А вот я, например.... ты даже не представляешь, чего только я не творил. Как погано относился к тем, кого люблю...

Искра фыркнула: похоже, у Кира действительно было исключительно детское, наивное мировоззрение: полные эгоизма поступки, затем запоздалое, но искренне раскаяние. А счастье и прочие идеалы у него сделаны из всего чистого и светлого, как в ярких книжках.