– Зачем повару колпак? – переспросил он, чтобы как следует отыграть вопрос.

Омару было понятно, что подобная экскурсия – это его мини-спектакль для продвинутой публики. Он прекрасно вел свою роль.

– Как сказано в сказке «Карлик Нос», чтобы в нем побольше стыренных продуктов поместилось!

Публика ответила благодарным смехом. Все, очевидно, наглядно представили, как Абдрахманов выносит в колпаке изрядный кусок праздничного торта или бобы, воспетые им.

Потом шеф посерьезнел и проговорил:

– На самом деле он, конечно, нужен, чтобы волосы не попадали в пищу. Колпак должен плотно прилегать к голове. Это у нас как фуражка у пограничника, шлем у летчика.

– Это понятно. А зачем он такой высокий? – решил до конца удовлетворить собственное любопытство Омар.

Абдрахманов изменил тональность, перешел к почти сказовой речи:

– Во Франции, известной своей необыкновенной кухней, жил-был повар по имени Мари-Антуан Карем. За свои многочисленные заслуги он имел прозвище Король поваров и Повар королей. Кстати, вы знаете, что у нынешнего российского президента был личный повар-француз? Жером Риго. Работал не один год. Мы с ним немного знакомы, встречались на приемах. – Абдрахманов был доволен эффектом, произведенным на публику, тем не менее не стал затягивать паузу. – Мари-Антуан Карем впервые ввел белый цвет для наших костюмов. По его задумке, новый цвет должен был символизировать чистоту на кухне. Кроме того, он решил, что поварские колпаки должны быть разного размера, чтобы можно было без труда отличить настоящего мастера от его не столь квалифицированных коллег. Сам Карем носил колпак восемнадцати дюймов в высоту, это сорок сантиметров. А у меня двадцать – я пока не король. Кстати, по французским традициям наш колпак должен иметь ровно сто складок – по количеству способов приготовления блюд из яиц, которые должен знать хороший повар.

Участники экскурсии притихли, раздавленные эрудицией шефа. Да и перекусить им, видно, захотелось после его рассказов. Но без обязательного вопроса все же не обошлось.

– А что сами предпочитаете? Если для себя, то что готовите? – прогудел мужской голос.

– Мясо, жареное по-арабски, – охотно поделился мастер.

– Какой у вас рецепт? – зазвенели уже женские голоса.

Несколько дам достали блокнотики. Получить рецепт от самого шеф-повара «Ромео» было большой удачей для любой хорошей хозяйки.

– Все просто. – Шеф развел руками. – Мясо нарезаю по два кусочка на порцию, тонко отбиваю и мариную в течение одного, лучше двух часов, если есть время, с добавлением лимонной кислоты, мелко рубленной зелени, перца и соли. Затем обжариваю вначале на раскаленной сухой сковородке, а потом с жиром. При подаче поливаю лимонным соком и посыпаю зеленым луком. Гарнир – картофель, жаренный во фритюре, или отварной рис. Хорошо заправить его мелкорубленым пассированным луком и морковью. – Он задумался, вспоминая. – Говядина – сто шестьдесят один грамм, жир животный – семь, сок лимонный – пять, кислота лимонная – один, лук зеленый – пять, зелень – пять, гарнир – сто пятьдесят, перец и соль вместе – один. Все. Итого триста тридцать пять граммов. Это в сыром виде. В готовом – двести тридцать.

Публика ломанулась из камбуза так прытко, как будто решила немедленно в собственных каютах проверить заветный рецепт.

Абдрахманов стянул колпак, вытер пот, выступивший на лбу.

– Вот видишь, для чего еще колпак нужен, – пояснил он Омару, оставшемуся в камбузе. – Чтоб пот не стекал куда не надо. Ну что? Поговорим?

– Угу. – Гость утвердительно кивнул.

За этим он и шел на камбуз.

Вообще Омар как-то изначально не доверял татарам. Он и среди своих соплеменников выделял немногих, а уж здесь!.. Вроде испокон веков религия у татар – ислам, но среди них много крещеных. Все свадьбы с водкой, хотя известны сорок хадисов о запрете алкоголя. В них ясно сказано, что употребление спиртных напитков хуже воровства и прелюбодеяния.

Многие даже не задумываются, что они едят и пьют, с кем спят. Им все равно, харам это или халяль.

Как он убедился, побывав в Казани, многие татары не знают, что означает выражение «Ля иляха илляллах» – «Нет достойного в поклонении, кроме Аллаха», хотя их бабушки и дедушки читают Коран и творят намаз.

Впрочем, в случае с «Ромео» выбирать не приходилось. Ему назвали конкретное имя – Александр Абдрахманов. Именно с ним Омару следовало обсудить и продумать все аспекты сложной операции. Она должна была стать горьким уроком для неверных, существование которых бессмысленно и даже оскорбительно для всякого истинно верующего человека. Они погрязли в грехах и уже никогда не ступят на путь истины.

Когда появлялась такая возможность, Омар наблюдал за шеф-поваром. Ему понравилось, что на капитанском приеме тот не позволил себе ни капли спиртного. Его подкупило то подчеркнутое уважение, с которым обращались к повару старшие офицеры корабля. Было видно, что он сумел поставить себя должным образом. Никакой фамильярности, ровный доброжелательный тон.

А экскурсия по камбузу показала, как Абдрахманов может владеть аудиторией. Он легко менял ее настроение, переключал внимание на нужный объект, при этом держал профессиональную дистанцию.

Омар знал свой собственный недостаток – он не был красноречивым оратором. Тут, на корабле, хорошо подвешенный язык шеф-повара мог очень пригодиться для решения задач, стоящих перед ними.

А главное – этот человек знал весь корабль изнутри, отлично изучил схемы прихода судна в порт и ухода в море. Без него их план вообще не имел бы никакого смысла.

Абдрахманов увел Омара в какой-то кухонный закуток, где был слышен только отдаленный стук ножей.

– Обстановка без комфорта, извини, но нам светиться вместе незачем, а в каюте говорить не стоит. Сам понимаешь.

Гость кивнул. В каюте вполне могла стоять прослушка. На месте владельцев корабля он обязательно установил бы подобную систему. Чем тщательнее ты контролируешь ситуацию, тем спокойнее спишь.

– В Лании все готово, – сказал он. – Сегодня пришло сообщение. Гуманитарная помощь уже на складе. Теперь осталось два этапа. За первый отвечаешь ты. Это погрузка. Наши ребята подвозят контейнеры в порт. А дальше?

– Дальше все просто, – уверенно откликнулся шеф-повар. – В Лании мы загружаем десяток контейнеров перед последним переходом. Это ни у кого не вызовет подозрений. Контейнеры встречаю я. Все под моим контролем.

– А служба безопасности никогда не проверяет?

– Мой груз – никогда, – с определенной гордостью сообщил Абдрахманов. – Да они же как дети, любят новые игрушки. Ты видел сканер, рамку на пассажирском входе? Вот это им интересно. Можно поглазеть, что там у гостя просвечивает. А у меня? Железные контейнеры, полуфабрикаты, зелень, разная хрень. Кому это надо? Да и не забывай – я на «Ромео» третий год. Это что-то значит.