– Золотым голосам – зеленый свет! – дружелюбно начал Леня.

Отразилась ли та же степень дружелюбия у него на лице – в этом ветеран концертного дела не был уверен.

Светлана заулыбалась и сделала движение к своему спутнику, явно собираясь представить его Зюнику.

Леня ее опередил:

– А вот поклонников и фанатов я попрошу в зал. Артистам надо собраться, сосредоточиться. Не будем их отвлекать. Добро пожаловать после концерта!

Еще мягче сформулировать то, что юноша – нежелательное лицо за кулисами, вряд ли смог бы и знаменитый дипломат Макиавелли.

Парень вопросительно взглянул на солистку, та кивнула.

– Иди в зал, займи удобное место. Потом подойду!

– Я буду ждать, – тихо сказал он и скрылся за дверью.

Светлана поджала губы и заявила:

– И ты, Брут.

– Ну и в чем же это я Брут? – осведомился Зюник. – Ты знаешь правила. Гости только после выступления. Корабль это или что-то еще.

– Я видела, как ты на него прореагировал и как на нас пялился народ там, в салоне. Что с нами вообще происходит? Видят кавказского парня – и сразу дистанция. Как будто он ходит, весь обвешанный гранатами. Ты его совсем не знаешь, Трофимов видел мельком. А реакция одинаковая, как у сторожевых собак.

– Светик, ты уверена, что нам надо это сейчас обсуждать? – осторожно поинтересовался Зюник.

Он знал, что у артистов синдром предстоящей встречи со зрителем снимается по-разному. Одним надо успокоиться, расслабиться, другим – в том числе и его прежним подопечным из группы «Тутси» – шел на пользу небольшой скандальчик, возможность на ком-нибудь разрядиться. Если это надо замечательной певице, то он, Леня, готов быть громоотводом.

– А когда это обсуждать? – с напором откликнулась Светлана. – Мы вроде бы воспитанные люди, на словах очень даже толерантны. Но когда дело доходит до общения, до личных отношений – все. Барьер, табу, хорошая девочка пошла с плохим парнем. Деревенская какая-то психология, тебе не кажется? Вот у тебя есть основания не доверять Тимуру? Этому парню?

– Тимур? – уточнил директор круиза. – Понятно. У меня нет оснований не доверять лично ему. Но в целом я не стал бы шибко доверять представителям его замечательной, не сомневаюсь, малой родины.

– Почему? – спросила Светлана так громко, что кто-то даже выглянул из дальней гримуборной, но увидел директора и скрылся. – Только потому, что ты читаешь в газетах, какие они плохие и агрессивные?

– Света, я слишком долго живу на свете, чтобы доверять газетам. Я уже их практически не читаю, если только там не пишут про моих артистов. Я основываюсь только на своем опыте. Он говорит мне, что с людьми кавказской национальности лучше не связываться. Хочешь объяснений? Я могу их дать.

– Очень хочу! – с вызовом подтвердила певица.

– Один пример финансовый, другой из области человеческих отношений. Если можно так выразиться. Мы с «Тутси» раскрутились довольно быстро – ты это помнишь. Телевидение, ротация на ФМ-станциях, пикантные фотки. Плюс тексты и музыка, конечно. Ты ведь не забыла, кто для нас тогда сочинял! И вот после очередного концерта за кулисы приходит компания. Точнее сказать, она нагло вламывается. Несколько шкафов с бритыми головами и такой кавказский хлыщ в сверкающем пиджаке. Он нам объявляет, что они теперь берут нас под свое покровительство – слово «крыша» этот фрукт не произнес, – будут заботиться о нашей безопасности, помогать решать вопросы. Но наши финансовые дела теперь переходят под их контроль. Это все говорится в присутствии девчонок и Кирилла – продюсера. А у нас нет проблем, которые надо было решать криминальным способом. С бандитами мы не работали никогда. Я вижу, как Кирилл начал возбухать – он товарищ резкий, это все знают, – и предлагаю им встретиться на следующий день, в спокойной обстановке, все обсудить. Тут в коридор выходят ребята из подтанцовки. Они как будто почувствовали, что началась какая-то заварушка. Так один из этих сукиных сынов, уходя, бьет крайнего нашего парня по лицу, просто так, для устрашения. Как точку в разговоре ставит. Сломал парню нос, кровища хлещет, девки ревут. Кирилла еле удержали, он уже за травматикой полез.

Повисла пауза. Рассказ был банальным, но Светлану не порадовал.

– Ну и что, встретились потом?

– Знаешь, я ведь бывший комсомольский работник, когда-то возглавлял один не слабый райком. Из наших ребят многие в определенных структурах оказались. Связи с кем надо я не теряю. На следующий день в ресторан, который они назвали, приехали несколько очень серьезных людей и внятно объяснили им, кто помогает группе «Тутси» и почему не надо больше приходить к нам за кулисы. Так что мы одним сломанным носом отделались. В общем, я думаю, что счет был в нашу пользу. Физическое воздействие мои друзья тоже организовали. Потом где-то глухо промелькнуло, что в ресторане произошел конфликт и несколько лиц кавказской национальности получили телесные повреждения. Совместимые с жизнью, правда.

– Да, история убедительная, – вынуждена была признать Светлана.

– Ну а вторая тебе даже ближе по сюжету. Черт нас дернул принять предложение выступить в гостинице «Рэдиссон-Славянская». Славянской она никогда не была, ее контролировала чеченская мафия. А может, они и сейчас ее держат под «крышей» – я не знаю. Творили они там черт те что, даже, помню, писали, что совладельца гостиницы с американской стороны убили в подземном переходе рядом. Он отказался подписать какую-то бумагу, нужную им. Нам это было по фигу, пригласили, гонорар хороший. Отработали мы как положено, топчемся на задворках, и тут опять заявляется компания. Персонажи другие, типаж тот же. А сейчас, говорят, продолжение банкета – девочки поедут с нами. К тому времени уже была охрана. Жизнь научила! Ребята встали с двух сторон, у них разрешение на оружие, все дела. Не хватало нам еще перестрелки, как за кулисами «Юбилейного». – Зюник тяжело вздохнул, вспоминать это все ему было неприятно.

– Я достал из борсетки нужную визитку – постоянно с собой носил, прямо как талисман. Показываю ее одному из кавказских мордоворотов, говорю: «Посмотри. Хочешь, чтобы я сейчас ему позвонил?»

Их на понт, конечно, не возьмешь. Он заявляет, мол, звони давай, посмотрим, кто тебе ответит. У меня, дескать, таких визиток целая сотня. В результате я не сомневался, главное, чтоб не занято было. Набрал номер, поздоровался, объяснять начал. Дескать мы сейчас в «Рэдиссоне», выступили нормально, но от нас еще чего-то хотят. Ситуация сложная. Мне велят дать трубу кому надо. Я телефон отдаю. Они послушали – сначала один, потом другой. Телефон отдали, извинились сквозь зубы и смылись. Через пять минут один поганец вернулся, принес пару бутылок шампанского.

– Вы его выпили? – поинтересовалась Светлана.

Леня не понял, как на нее повлияли эти рассказы, но выглядела она спокойной, если не умиротворенной.

– Конечно, выжрали тут же, стресс сняли. С паршивой овцы, сама понимаешь, хоть шерсти клок.