— В том доме живет глава клана с сестрой и братом, еще мать. Дома остальных Серовых разбросаны по поселку. Через несколько домов от нас живет их двоюродная тетка с дочерями. Довольно сварливая особа, так что с ней лучше не связываться, — ввела в курс дела Мила. — Еще и скидку постоянно требует, скупердяйка.

— А глава их клана — Ден? — осторожно уточнила я.

— Да, Денис Серов, — кивнула Мила.

— А кто глава клана у Волковых? — я отчего-то затаила дыхание.

— Глеб, конечно, — теперь Мила смотрела на меня с подозрением. — А вы не знали, разве? Вроде ж невеста, разве нет?

— Не знала... — я рассеянно качнула головой. Я вообще до вчерашнего дня не знала, кто такой Глеб на самом деле, теперь же пытаюсь смириться с этим знанием и не сойти с ума.

— Ладно, идем обедать, — Мила с неким сочувствием похлопала меня по спине. — Я могу обращаться на «ты»?

— Конечно, — я чуть улыбнулась. — Так даже лучше.

— Ну и меня можно назвать на «ты», — усмехнулась Мила. — Жору, кстати, тоже. Все, идем, а то остынет все. Вещички позже разберешь...

В кухне нас ждал большой накрытый стол со всякими разносолами: от горячей картошки шел пар, на тарелки тонкими ломтиками нарезана буженина, рядом —  спелые помидоры и огурчики, тарелка с жареными лисичками, отдельно — свежая зелень и хлеб. В запотевшем кувшине угадывался квас. Ждали только нас, лишь малышка Лина тихонько спала неподалеку в своей коляске. Меня усадили во главе стола как важного гостя, отчего мне стало неловко. Я всего лишь их квартирант, а тут такой стол... Мила суетливо разложила еду по тарелкам, ее муж разлил квас, и мы наконец приступили к трапезе. Блюда были простыми, но какими же вкусными! Я с голода едва язык не поглотила. Дети насытились быстрее и убежали играть во двор, а Мила попросила мужа:

— Сходи-ка, Жора, за наливочкой. Абрикосовой, прошлогодней. Выпьем с Аней по рюмочке на десерт, за знакомство, так сказать. Ты же не против, Аня?

Отказывать было неудобно, и я кивнула. Жора справился быстро, и вот уже в моих руках оказалась хрустальная рюмка, наполненная ароматным оранжевым напитком.

— Так ты простой человек? — спросила Мила чуть погодя. Одной рюмочкой обойтись не удалось, за ней была еще, и еще, голова вскоре немного захмелела, а язык развязался. — Не оборотень?

Я покачала головой и тяжко вздохнула:

— И я не знала, приезжая сюда, что здесь все такие... Точнее, я думала, что такие как вы — это сказки, фэнтези... Ну... Там «Сумерки» всякие... А тут Глеб... Он обманул меня, понимаешь?

— Не дело, конечно... — тоже вздохнула Мила, разливая новую порцию наливочки.

За окном взвизгнул кто-то из детишек, и я встрепенулась, вспоминая:

— За детьми ведь нужно приглядывать...

— Сиди, все в порядке там, — остановила меня жестом Мила. — Слышишь? Хохочут уже. Вот завтра с утра пойдем на ярмарку, там и понадобится твоя помощь. А дома можно не смотреть за ними... Лина тоже пока занята, — она усмехнулась, поглядывая на младшую дочку, которая уже ползала по закрытом манежику.

— Тяжело с пятью детьми? — посочувствовала я.

— Нет, нормально, — засмеялась Мила. — Все ж свои!

Я тоже улыбнулась, а после озадачилась:

— Можно один вопрос, Мила? Может, нескромный...

— Спрашивай! — махнув ладошкой, разрешила та.

— А дети у вас, оборотней, — я понизила голос почти до шепота, — рождаются в человеческом виде или... Ну... Зверятами?

Мила захохотала снова и ответила лишь тогда, когда отсмеялась:

— Конечно в человеческом! Звериная ипостась пробуждается только после трех лет. Вот Лина еще не умеет оборачиваться.

— А если один из родителей человек, как я? Какие дети получатся? — назрел у меня еще один вопрос.

— Трудно сказать... — Мила задумалась. — Я с таким не сталкивалась... Мы как-то все создаем союзы между своими. Иногда бывает, что образуются пары с разной звериной ипостасью, тогда ребенок берет себе одну из них, чаще, того зверя, который сильней в природе. Возможно, и в твоем случае так же... Но волки... Это очень сильная ипостась, так что, полагаю, он бы и победил.

Значит, роди я ребенка от Глеба, он бы с большой вероятностью был волчонком? А об этом Глебушка тоже хотел умолчать? Вот же... Ну почему все так сложно, запутанно и не по-человечески, а?

Я впервые за последние дни выспалась. То ли наливочка Милы обладала успокаивающим эффектом, то ли организм уже выдохся, но факт остается фактом: первую ночь в доме оборотней-енотов я провела в глубоком сне. Не тревожила даже близость Серовых, а о Глебе я просто старалась пока не думать. Правда, на утро все же вспомнила о нем, когда увидела Жору, рубящего дрова. Сама не ожидала, что это зрелище вызовет у меня тоску. Конечно, я была рада укрыться от внимания Глеба, но мысли о том, знает ли он, где я нахожусь, и скучает ли по мне, переживает ли, нет-нет, да и всплывали в голове. В общем, ни из сердца выкинуть его не могла, ни принять в новом обличии... Терзания, сплошные терзания...

Завтракали опять всей семьей, блинчиками со сметаной и клубничным вареньем, ну и чай ароматный, с какими-то травками.

— Скоро, скоро пойдем, мам, пап? — младшие дети поели быстрее и беспрестанно канючили, бегая вокруг стола.

— Сейчас позавтракаем и пойдем, — спокойно отвечала Мила. — Все равно на ярмарке раньше полудня делать нечего. Пока все соберутся...

— А что вообще за ярмарка? — поинтересовалась я. Вчера как-то было не до этого. — Она к чему-то приурочена или просто так?

— Праздник у нас большой, день основания Больших Перевертышей, восемьсот тридцать лет в этом году, — пояснила Мила с гордостью. — Будем гулять всю неделю! Сегодня открывается ярмарка на главной площади, потом будут всякие соревнования, гуляния, представления... В общем, будет весело. Тебе понравится, увидишь.

После завтрака все еще, наверное, час собирались. Эдик перед самым выходом успел измазать штанишки, пришлось переодевать. Потом Тата разбила коленку, как итог: перекись, пластырь и еще пятнадцать минут потерянных. Ко всему прочему Кира никак не могла выбрать наряд, несколько раз бегала переодеваться.

— Она надеется увидеть там парня, который ей нравится, — заговорщицки поделилась секретом дочери Мила. — Слава небесам, он тоже из енотов... А то эти смешанные союзы — сплошная морока.

Наконец покинули дом. Мне поручили приглядывать за Эдиком и Татой, поэтому я вела их за руки, Лину же в коляске везла сама Мила. Пока шли к центру города, я разглядывала окрестности. И особенно мне в глаза бросались ухоженные дворы и огородики, даже в самых скромных на вид домах. Деревья плодоносят, а овощи на грядках прямо как на подбор.

— Мам, смотри какого я жирного пикси поймал! — воскликнул вдруг Федя, и в его руках я заметила малюсенького, не больше полевой мыши, человечка в зеленом костюмчике и колпачке. Он морщил красное личико, явно злясь, вырывался и что-то возмущенно пищал.