Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Смерть! — Хэньен выплюнул слово, закрыв руками глаза. Потом он медленно опустил руки. — Ты переполнен смертью. — Он покачал головой, уставившись на меня. — Ты убил? — потребовал он ответа. — Как они могли послать тебя к нам, зная, что ты сделал подобное? Они думали, что мы этого не увидим? Они что, действительно думали, что мы так же слепы, как они?
Я закрыл глаза. Другие члены Совета вскочили один за другим из-за стола, плюясь в меня словами — словами, которые можно услышать, некоторые на неизвестном мне языке, и не было в них ни прощения, ни доброты. Затем они стали исчезать, растворяясь в небытии, как показалось мне. Я ощущал мягкий натиск воздуха на коже.
— Прекратите! — крикнул Хэньен.
Было больше гневного шума со стороны все еще стоявших вокруг стола гидранов, тишины жестикулирующих рук, указывающих на меня. Ни один не смотрел на меня, мне не было дано и шанса объяснить что-то, что было выше их понимания…
Вдруг пространство и время разорвались вокруг меня, мир почернел, словно я был выхвачен из реальности энергией, которую я инстинктивно узнал, хотя никогда не управлял ею…
Я оказался во внутреннем дворике, все было ярким и беспорядочным. Я тяжело шлепнулся на старинную мозаику, поскольку подо мной не оказалось стула.
Я ошеломленно сидел, глядя на игру теней пыльных листьев, на Перримида, спешащего навстречу мне с того места, где он ждал рядом с модулем. Я начал подниматься.
Внезапно между нами появился Хэньен. Перримид отпрянул в удивлении, я снова упал.
— Что… — Перримид не смог договорить. — Что это значит? — Звук его голоса был жалким, как и выражение лица.
— Мы не можем быть рядом с ним, — сказал Хэньен. — Вы не должны были приводить его сюда. Он не один из нас.
Перримид посмотрел на меня, потом снова на Хэньена.
— Что вы имеете в виду? — спросил он. — Конечно, он…
— Он жив. — Взгляд Хэньена коснулся меня, швырнув обратно на землю. Он посмотрел в лицо Перримиду, его глаза изменились, затуманившись. — Я вижу, что вы этого не понимаете, Дженас. Если вы желаете дальше обсуждать похищение ребенка, присоединяйтесь к нам в зале. Но не с ним.
Он повернулся к нам спиной и пошел прочь, двигаясь с нечеловеческой грацией, но все-таки не так быстро, чтобы Перримид мог следовать за ним.
Перримид остановился рядом со мной. Он протянул руку, чтобы помочь мне подняться.
— Что случилось? — пробормотал он.
Я с трудом встал, игнорируя протянутую руку.
— Вы это сделали. Проклятье. Убирайтесь прочь от меня.
Я повернулся спиной к нему, ко всему, что за его спиной, ко всему, чего он ожидал.
Я подошел к модулю и влез в него, захлопнув за собой дверь.
— Отвези меня назад, — приказал я ему.
— Прошу извинить, — Голос машины был, подобно голосам гидранов, унылым и бесстрастным. — Я ожидаю меза Перримида.
— Пришлете за ним другой модуль. Отвези меня назад!
— Прошу извинить. Я ожидаю…
Я выругался и ударил ботинком по контрольной панели.
Дисплей внезапно ожил с плавающей в нем головой Санда.
— Что такое?
— Вытащите меня отсюда, — сказал я.
— Почему? — спросил он. — Что-то не так?
— Не так, — холодно ответил я. — Чертово несчастье.
— Что ты сделал такое, — нахмурился он, — что они оскорбились?
— Не умер. — Я откинулся на сиденье, обхватив себя руками. — Я слушал тебя, сукин сын, но ты не слушал меня. Вытащи меня отсюда. — Я отвернулся от лица на дисплее.
— Не понимаю, — сказал он.
— И никогда не поймешь. — Я снова пнул панель, и лицо Санда исчезло. Модуль ожил и вынес меня из дворика.
Был уже полдень, когда Boyно подобрал меня в отеле и доставил обратно на обзорную площадку рядом с рекой. Я ничего не говорил во время пути. Он тоже.
Я пошел в лагерь, голова моя была наполнена пением реки, непрерывным шуршанием гравия под моими ботинками. Все выглядело так, как я помнил это, за исключением того, что изменились непостоянные границы теней. Все звучало так же, пахло и ощущалось так же. Мой разум пытался доказать мне, что я должен чувствовать некое облегчение: испытание позади. Я вернулся на безопасную землю, к тому, к чему принадлежал я, к людям, которых знал и которым доверял. Я хотел поверить этому так же, как хотел поверить этому прошлой ночью, когда эти же люди пришли спасти меня от легионеров корпорации Тау. Я в безопасности…
Но я понял, когда пересек полосу гравия и попал в тень рифа, что никогда окончательно не поверю этому. Я в безопасности — это просто ложь, которую все говорят себе, чтобы не сойти с ума. Я принадлежу — тоже ложь, которой я пытаюсь поверить. С тех пор как я покинул Старый город, а это было годы назад, я нигде не оставался достаточно долго, чтобы обрести чувство принадлежности. И тут было то же самое. Куда бы я ни взглянул, я видел лица незнакомцев, ходил по улицам, названий которых не знал, спал в незнакомых комнатах один в пустых кроватях.
И я знал, что при всей моей ненависти к прошлой жизни в Старом городе временами в полночь нечто больное внутри меня начинало скучать по ней. Я помнил его стены, окружавшие меня как руки матери. Как легко было знать, что небо — только крыша над моей головой на высоте десяти метров. И в эти моменты я желал снова быть никем — невежественным, осторожным изгоем, желал снова вернуться в то место, где я понимал правила.
— Кот… — Голос Киссиндры долетел до меня сквозь шум и движение лагеря, как брошенная тонущему веревка, вытаскивая меня из зыбучих песков. Она решительно направилась ко мне, полы ее плаща развевались.
Она остановилась, и я остановился перед ней, словно мы внезапно наткнулись на невидимый барьер между нами. Я заметил, как она проглотила слова «с тобой все в порядке», потому что не хотела задавать мне снова этот вопрос, когда еще и дня не прошло.
— Я вернулся. — Это все, что сказал я.
— Хорошо, — пробормотала она, но я заметил беспокойство в ее глазах. Беспокойство за свою семью, за похищенного мальчика, за то, что она не знала, как задать мне вопросы, которые ей нужно было задать, но она не могла этого сделать.
— Я ничем не помог, — пробормотал я, опустив глаза. — Твой дядя все еще с гидранами.
— О! — произнесла она. Звук был пустым и уклончивым. Она повернулась, оглянулась, колеблясь достаточно долго, чтобы можно было принять это как приглашение. Мы двинулись через площадку бок о бок.
Когда мы прошли немного, она указала на какие-то ящики.
— Принесли полевое оборудование. Эзра помогает разобраться с ним. Ты вернулся как раз к демонстрации.