Боже…

Внутренне указываю успокоиться и взять себя в руки, но Артем запускает руку во влажные волосы и откидывает их назад. Улыбается так, что я чувствую, как замирает все внутри меня. Он невозможно красив.

Я впитываю в себя его образ, как губка моющее средство. Растекаюсь от его правильных черт лица, от внимательных карих глаз, с интересом оценивающих меня, от губ, чуть приоткрытых и искривленных в полуухмылке. Он складывает руки на груди, видимо, ожидая ответа, а я сглатываю и, наконец, выдаю:

— Приехала… Не нужно было?

Стараюсь смотреть только в его глаза и не изводить себя рассмотрением других частей тела. А еще напоминаю себе, что ему двадцать шесть. И я аж на семь лет старше! Только сейчас меня почему-то осеняет это осознание, потому что раньше, я хоть и подозревала, но не интересовалась его возрастом. Боже, Юля, ты переспала с молодым парнем и заставила его огрести от бывшего.

— Прости за…

Я не договариваю. Не могу, потому что замечаю, как его правая бровь ползет вверх, а взгляд становится ироничным.

— Начну сначала, — наконец, он нарушает тишину. — Приходить нужно было. А просить прощения нет. Твой мудак еще получит свое.

— Артем, я… не надо, — я слишком быстро поднимаюсь, но когда он делает шаг ко мне, отшатываюсь и сажусь обратно, дыша как после олимпийского бега.

Артем

Выхожу из душа и сразу же натыкаюсь на Юлю. Она сидит на кровати и смотрит как на раненого зверя. Рассматривает своими чертовыми оленьими глазами. В них столько сожаления, вины и желания, что я напрочь забываю о том, что раскалывается башка. Вообще не понимаю, зачем меня сюда привезли. Пару дней дома отлежался бы и спокойно продолжил работать. По-любому мать настояла, ее гиперопека надоела настолько, что в один из моментов я просто срывался и уходил в драки. Сейчас такое же желание, но Юля…

— Ты как себя чувствуешь? — она едва шевелит губами, но я отчетливо слышу тревогу в ее голосе.

Это немного успокаивает злость, бушующую внутри. Я срываюсь, потому что она рядом. Ее запах проникает в мой нос, и мне кажется, что я даже чувствую вкус ее поцелуя на своих губах. Член болезненно дергается, упираясь головкой в полотенце, и я пытаюсь подумать о чем-то другом. Не получается.

— Нормально, — отвечаю и подхожу к ней ближе.

Жду, когда она поднимет голову и посмотрит на меня, но она взирает на полотенце, где уже вовсю стоит член. У меня давно не было такой быстрой эрекции. Она меня сводит с ума, даже ничего не делая. А что будет если начнет ластиться, как кошка?

Я жду этого момента, когда она сама решит прийти, но пока нужно приручить эту дикарку. Чтобы только мои руки помнила, мои губы знала и кайфовала только от моего члена.

— Посмотри на меня, — прошу её.

Хочу поверить, отзовётся ли с той же покорностью, с какой отзывалась раньше.

Но она медлит, смотрит перед собой, и я вижу как трепещут её ресницы.

— На меня посмотри, — рычу, потому что мне не нравится её борьба. Она должна беспрекословно слушаться.

Юля робко приподнимает взгляд, и я вижу, что ее зрачки расширены. Маленькая моя борется с собой, но жаждет моих прикосновений. Я хочу сдержаться, но у меня не получается. Я хочу ее и беру. Она больше не сопротивляется, опускается спиной на кровать, и я лишь на долю секунды замираю, ликуя и любуясь её отступлением. Она моя.

Это последнее, что приходит в мою голову, потому что дальше я впиваюсь в её сочные губы и стараюсь не прокусить их до крови. Они такие соблазнительные, что рвут моё самообладание к чертям. Ке кожа такая гладкая, что хочется ласкать каждый сантиметр. Буквально отрываюсь от ее губ и понимаю, что меня раздражает вся эта одежда на ней. Срываю блузку и только сейчас замечаю кровь на шее.

— Этот ублюдок навредил тебе? — Юля смотрит затуманенным взглядом и не понимает, о чем я спрашиваю. — Тебя касался муж?

Она щурит глаза и приподнимается на локтях, соприкасаясь с моими губами.

— Нет. Это твоя кровь.

Черт, ты конченный ублюдок, Артем.

Я поднимаюсь и утягиваю ее в ванную, чтобы смыть следы крови и скрыться от посторонних глаз, если таковые будут.

— В душ? — робко, но чертовски сексуально шепчет Юля.

— Именно, — улыбаюсь и провожу по губе большим пальцем, опускаю взгляд и оцениваю ее небольшую грудь со стоящими и манящими сосками.

Она слегка выгибается, а я призываю все свое самообладание, чтобы удержаться и завершить начатое до конца. Стаскиваю с нее одежду, оставляя только чулки. Приседаю и протягиваю ладонь, касаясь ее коленей. Юля вздрагивает от моих пальцев, но не отстраняется. Мне вообще срывает голову от того, что она здесь и рядом. Что не осталась с Егором. Я держу себя в руках, чтобы не набросится и не растерзать ее прямо на этом кафеле. Медленно, будто испытывая себя на прочность, стягиваю капрон и целую уже оголенную кожу бедра. Юля хватает меня за плечи, врезаясь острыми коготками, и издает протяжный хриплый стон.

— А кошка с коготками… — зачем-то говорю я.

Она ослабляет хватку, но лишь до того момента, когда я склоняюсь у ней и провожу языком по клитору. Юля стонет и сильнее цепляется за мои плечи.

Это действует как выпитая бутылка дорогого виски. Ее полувсхлип, полустон и меня срывает напрочь. Кружу и проникаю языком глубже, чувствуя, как она внутри сжимается и царапает кожу на руках. Не сдерживаюсь, поднимаюсь и закидываю ее ногу к себе на бедро заставляя облокотится спиной на кабинку. Резко вхожу в нее и ловлю губами протяжный стон.

Мышцы плотно обхватывают члену и мне хочется глубже проникнуть в нее.

— Я не могу, блять, — хриплю, всматриваюсь в ее полуприкрытые глаза.

— Да, Артем… — шепчет в ответ, и я начинаю сильнее вколачиваюсь в нее.

Мне не хватает места, хочу, чтобы она лежала и полностью вбирала в себя мой член. Подхватываю ее и переношу в палату. Мне плевать, что нас могут услышать и увидеть, что сюда может прийти Егор. Это даже хорошо, если он увидит, что она со мной. Мы никогда не делили девушек. Если начинали втроем, заканчивали втроем, но Юля…

Она мой наркотик, моя зависимость, та, ради которой я готов похерить договоренность с братом. Мы никогда не заводим отношения с девушками, которых имели вместе. Одна ночь и на утро девушки обычно уже нет в квартире. Но не в этот раз. Сейчас все изменилось. Я не хочу отпускать ее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍