– Я рассказываю только то, что необходимо. – Луи едвазаметно вздохнул. – И предпочитаю говорить только о том, в чем уверен, ноэто сложно. Правда такова, что я действительно встречался с Меррик. Поверь, этотак. И она действительно послала в мой адрес какое-то проклятие. Этого былоболее чем достаточно, чтобы я от нее отвернулся. Однако не потому, чтоиспугался. Дело в том, что между нами возникло недопонимание. Если бы я умелчитать чужие мысли так же, как ты, этого бы не произошло.

– Ты должен мне все объяснить, – сказал я.

– Все случилось в темном переулке, довольно опасном, –начал он. – Мне показалось, что она хочет умереть. Она шла одна в полнойтемноте, а когда услышала мои шаги у себя за спиной, то даже не сочла нужнымоглянуться или прибавить шаг. Такое беспечное поведение совершенно нехарактерно для женщины, кем бы она ни была. Мне показалось, что она устала отжизни.

– Понимаю.

– А когда я приблизился, – продолжил Луи, – онаяростно сверкнула глазами и мысленно пригрозила: «Посмей только тронуть – и ятебя уничтожу». Я так четко уловил эти слова, словно они были произнесенывслух. Она произносила и другие угрозы, называла какие-то имена, но я не оченьих разобрал. Я не убежал, поддавшись страху, а остался стоять, стараясь несердить ее. Ведь жажда, которая влекла меня к Меррик, была вызвана именноуверенностью, что эта девушка ищет смерти.

– Да, понимаю, – вновь кивнул я. – Твой рассказсовпадает с тем, что говорила она. В других случаях, полагаю, она видела тебяиздалека.

Луи ненадолго задумался.

– Была еще какая-то старуха, очень могущественная старуха.

– Значит, ты и о ней знаешь?

– Дэвид, когда я пришел к тебе и попросил поговорить сМеррик, мне действительно было уже кое-что о ней известно. Но все эти встречипроизошли в прошлом, когда старуха была жива, и точно могу сказать: она менявидела несколько раз и знала, кто я такой. – Он помолчал секунду, затемпродолжил: – Еще в начале прошлого века были жрицы вуду, которые знали о насвсе. Впрочем, опасность нам не грозила, потому что никто не верил их словам.

– Разумеется, – ответил я.

– Но, видишь ли, сам я никогда особенно не верил вколдовские силы этих женщин. И только встретив Меррик, я ощутил нечтоневообразимо сильное и чуждое моему пониманию. А теперь продолжай, прошу тебя.Что произошло сегодня вечером?

Я поведал, как отвел Меррик в гостиницу «Виндзор-Корт» и какпотом под воздействием колдовских чар меня посетили многочисленные видения, всамом страшном из которых присутствовала умершая бабушка, Большая Нанэнн.

– Если бы ты только видел те две фигуры, стоявшие наподъездной аллее, если бы ты только видел, как они были поглощены своимтаинственным разговором и как бесстрашно поглядывали на меня, то оцепенел бы отужаса.

– Не сомневаюсь, – сказал Луи. – Значит, тыдействительно их видел, как будто они стояли там на самом деле? Это не былоигрой воображения?

– Да, мой друг, я видел их. Воочию, как живых. Разумеется,они мало походили на обычных людей. Но они все-таки там были!

Дальше я рассказал о возвращении в гостиницу, про алтарь,про Папу Легбу и, наконец, о своем приходе домой, снова упомянув клавесин ипение птиц в клетках.

Луи явно погрустнел, но снова не стал меня перебивать.

– Я уже тебе говорил, что узнал музыку, – сказаля. – Первая соната Моцарта. А исполнение было каким-то нереальным,полным...

– Продолжай.

– Но ты сам, должно быть, слышал ее – давным-давно, когдаона звучала здесь впервые. Ведь привидение только повторяет то, что когда-тослучилось. А такую музыку невозможно забыть.

– Ее игра всегда была исполнена гнева, – тихо произнесЛуи, словно само слово «гнев» заставило его перейти на шепот.

– Да, вот именно: гнева. Так играла Клодия – я прав?

Он не ответил и, казалось, был потрясен собственнымивоспоминаниями и мыслями.

– Но ты не можешь утверждать, что именно Клодия заставилатебя услышать эти звуки, – наконец заговорил Луи. – Возможно, вседело в колдовстве Меррик.

– Ты прав. Но мы точно так же не можем с уверенностью знать,что Меррик вызвала и остальные видения. Алтарь, свеча, даже мой носовой платокс каплями крови – все это не доказывает, что именно Меррик наслала на менядухов. Нам следовало бы подумать о призраке Большой Нанэнн.

– Ты считаешь, что ее призрак мог вмешаться в нашу жизнь пособственной воле?

Я кивнул.

– Что, если этот призрак хочет защитить Меррик? Что, еслиона не желает, чтобы внучка вызывала душу вампира? Откуда нам знать?

Луи был буквально на грани отчаяния. Он выглядел собранным иуравновешенным, но в глазах читалось страдание. Затем он, видимо, взял себя вруки и взглядом попросил продолжить, словно никакие слова не могли выразить,что творится у него на душе.

– Луи, послушай. У меня самого довольно слабые представленияо том, что я сейчас скажу, но это очень важно.

– О чем это ты? – Он вдруг оживился, выпрямившись настуле, всем своим видом показывая, что жаждет продолжения.

– Мы с тобой существа приземленные. Вампиры. Но мы неэфемерны. И неразрывно связаны с гомо сапиенс, потому что живем толькоблагодаря крови этого вида. Тот дух, который населяет наше тело, управляет егоклетками, позволяет нам жить, если на то пошло, лишен разума и имени. Во всякомслучае, так мы считаем. Ты ведь согласен...

– Согласен, – поспешно перебил меня Луи, с явнымнетерпением ожидая продолжения.

– То, что делает Меррик, это магия, Луи. Связанная с другимизмерением.

Он промолчал.

– Мы и просим Меррик совершить для нас магические обряды.Вуду – это магия, как и кандомбле. Как и Святое причастие.

Он был озадачен и в то же время, несомненно, захвачен этойидеей.

– Бог – это магия, – продолжал я. – И святые. Иангелы. И призраки, если они действительно представляют души, некогда жившие наземле, тоже проявления магии.

Луи уважительно ловил каждое слово, храня молчание.

– Надеюсь, ты понимаешь, я вовсе не утверждаю, что все этипонятия равны. Я только лишь имею в виду, что у них есть одна общая черта:оторванные от земли и плоти, они не принадлежат материальному миру. Разумеется,они не утратили связи с материей, но обитают в царстве чистого духа, гдесуществуют другие законы, совершенно не похожие на наши, земные...