Очевидно, Миша не очень нравился Земе, потомучто кенгуриха охотно двинулась со мной на улицу. Очень надеясь, что во дворе неокажется много народа, я довела животное до машины и без особых усилий устроилаего на пассажирском сиденье. Зема не протестовала. То ли она ко всему привыкла,то ли устала от приключений, то ли была пофигисткой, но факт остается фактом:кенгуриха мирно умостилась внутри малолитражки и не выразила протеста при видеремня безопасности.

Я села за руль и спросила:

– Тебе хорошо?

Зема горько вздохнула, мне стало жальживотное.

– Неудобно, наверное, в ластах? Давайсниму…

И снова со стороны бедолаги не последовало нималейшего возражения. Может, Миша напичкал несчастное существо наркотиками?Вроде Зема представительница дикой природы, а ведет себя тише декоративногокролика.

Машина бойко покатила по проспекту, Зема частозадышала, но через пару секунд успокоилась и, как мне показалось, уснула.

Я включила радио и вывернула на МКАД.Удивительно, но на Кольцевой дороге не было пробки. Я нажала на газ, лихопролетела несколько километров, и тут из-за припаркованной у обочины машинывыпрыгнул гаишник и замахал жезлом. Пришлось притормозить.

– Нарушаем? – бойко спросилкруглолицый парень. – Несемся с недозволенной скоростью?

– У вас нет радара, – заявила я.

– Зато глаз-ватерпас, – хохотнулпатрульный. – Протокол составим или как?

Откровенная наглость меня возмутила. Междупрочим, стрелка спидометра моей машины держалась точно на отметке «90».

– Глаз к делу не пришьешь, – пошла яв атаку.

– Так-так… – начал злитьсяпарень. – Страховка есть?

– И «Каско», и «Осаго», – сторжеством ответила я.

– Техосмотр?

– Талон в правах, – отбила яочередную подачу.

– Кхм… – закашлял инспектор. –Аптечка?

– Не первый день за рулем! Могупродемонстрировать. Лекарства с нормальным сроком годности, жгут, шприцы и двапрезерватива в наличии. Ей-богу, не понимаю, зачем они шоферу, на ходузаниматься сексом не с руки, но, раз ГАИ требует, у меня все в ажуре, –отчеканила я. – Огнетушитель и знак аварийной остановки тоже имеются.Можно ехать?

На лицо сержанта наползло выражение горькогоразочарования, я же ощутила себя мстительницей за весь женский род. Почти всешоферы на МКАД нарушают скоростной режим, но гаишники редко тормозят оченьдорогие машины – они откровенно побаиваются: мало ли кто там за рулем или всалоне. И ободранные «Жигули» хозяев полосатых жезлов не привлекают – имивладеют не самые обеспеченные граждане. А вот блондинка на новенькой малолитражке– самая жирная рыбка: у нее явно в кошельке шуршат бумажки, и она определеннодура, оставила дома голову и все документы. Вот только со мной этот фокус непрошел!

– Пассажир не пристегнут ремнем! –вдруг обрадовался мент.

– Как это? – возмутилась я. – Вон,все в порядке.

– Кого везешь?

– Какая вам разница?

– Имею право обыскать тачку.

– Покажите постановление прокурора.

– Оно не требуется!

– Спорим, что ты не прав? – Я пошлавразнос.

– Документы по моему требованию обязаныпоказать не только шофер, но и пассажиры.

– Они не участники дорожного движения.

– Я представитель органов! –патетично воскликнул сержант.

– Печени, почек или желудка? От чьегоимени действуешь? – не выдержала я. Обычно я не связываюсь с дорожнойинспекцией, но сегодня коса нашла на камень.

– Гражданочка, ваш паспорт! – заоралсержант, обращаясь к Земе. – Эй, чего она молчит?

Я полезла в сумочку, достала пятьдесят рублейи протянула парню.

– На и отстань.

– Э, нет, – покачал головойинспектор, – похоже, дело нечисто. То хамила, нагличала, пальцы вееромраспускала, а как только я подружкой заинтересовался, любезной стала.Регистрации у нее нет?

– Оставь мою тещу в покое! – ляпнулая.

– Кого? – изумился парень.

– То есть эту, как ее, свекровь.

– Пусть представится!

– Земфира, – после небольшогоколебания сообщила я. И добавила: – Укачало ее слегка.

– Певица, что ли? – с жадныминтересом спросил инспектор.

Я испытала огромное желание стукнуть его поносу правами, но нападение на милиционера слишком дорогое в прямом и переносномсмысле удовольствие, поэтому как можно спокойнее ответила:

– Нет, самая обычная пенсионерка.

– Бабушка? – зачем-то уточнилпатрульный.

– Уж не дедушка, – не удержалась яот ехидства.

Тут Зема медленно повернула голову иуставилась на нас.

Сержант судорожно икнул, а я начала мысленноподсчитывать содержимое кошелька. Интересно, сколько взяточник сдерет с меня запровоз кенгуру?

– Послушай, – отмер парень, – ачего у ней такие большие глаза?

– Чтобы тебя лучше видеть, –ответила я.

– А почему у нее такой здоровенный нос?

– Чтобы тебя лучше обнюхать, –отозвалась я. – Осталось спросить про уши и зубы. Сразу отвечу: первыенужны для замечательного слуха, а вторые – чтобы быстро-быстро сожрать тебя,внучка! Короче, сколько?

– Чего? – жалобно спросил гаишник.

– Рублей.

– За что?

– За перевоз кенгуру, – протяжновздохнула я. – Только имей в виду, больше пятидесяти баксов у меня нет.

– Так она не человек! – осенилопатрульного. – Фу, блин… То-то смотрю – рожа жуткая, волосатая. Ещепожалел тебя.

– Да ну? – изумилась я. – Скакой стати?

– Если маменька такая, то какой жекрасоты у тебя муж! – выпалил сержант.

Внезапно он перестал казаться мне противным.

– А зачем тебе эта тварь? – спросилон. – Вместо собаки держишь?

– Долго объяснять. Сколько с меня?