Сосиху-Зашкваркин недоверчиво поглядел на меня, потом робко улыбнулся, как будто начал что-то понимать, но вдруг его лицо исказилось, и он сперва тихо, а после все громче и громче, размахивая перед собой руками и как бы отталкивая невидимую преграду, заверещал:

– Нет, нет, нет, нет… ты врешь. Ты балабол просто и неудачник. Я всю жизнь продавал реализованные мечты, я пять бизнесов продал за деньги, которые тебе и не снились. А ты просто неудачник и прикрываешь свои неудачи высокими словами. Пошел вон отсюда, урод! Ты время у меня отнял. Вон пошел! Неудачник, лошок, ничтожество! Нищим сдохнешь, вон пошел!!!

Последнего его «неудачника» и пророчество про нищету на смертном одре я дослушивал в необъятной приемной. Мне не удалось, мне и не могло удастся, каждый должен сам дойти до переворачивающих жизнь выводов. Угроз его по поводу смерти в нищете я ничуть не испугался. Нашел каким местом ежа пугать! Все мы нищие, я понял это только что абсолютно ясно. И потом, какая разница, умирать состоятельным или бедным? Вот если бы совсем не умирать, тогда другое дело. Но Сосиху-Зашкваркин не мог мне этого предложить. Спускаясь в лифте с самого высокого этажа небоскреба, я вдруг снова засомневался. Серийный предприниматель и вправду продавал реализованные мечты. Все его бизнесы были хорошо отстроены. Сеть по продаже дешевой и модной одежды, салоны сотовой связи, закусочные, производство замороженных полуфабрикатов, еще чего-то… Может, он прав? Но еще не доезжая до первого этажа, я вспомнил, что ни один проданный им бизнес не существовал после продажи больше четырех лет. Сосиху, как и все, продавал мечты. Хорошо продавал, может, лучше всех продавал, задорого, но мечты, и они, не реализованные, неминуемо обращались в прах. Поняв эту очевидную, лежащую на поверхности истину, я перестал сомневаться в своей правоте и не сомневался уже в ней больше никогда.

Бизнес я свой, конечно, загнал. Но раза в три дешевле, чем мог бы Сосиху. Просто как сеть хорошо оборудованных офисов, приспособленных для финансовых услуг. Небольшой, но бурно развивающийся региональный банк у меня их купил. Вырученной суммы едва хватило расплатиться с кредиторами и вернуть часть вложенных денег. Но я ни о чем не жалею. Я продал бизнес, а не мечту. Честно говоря, этот бизнес моей мечтой никогда и не являлся. Продавать задорого свои мечты – это плохо, но еще куда ни шло. А выдавать за свою мечту тривиальное желание зашибить по-легкому бабла – уже совсем чистое мошенничество. Вселенная этого не прощает и, как правило, очень больно бьет по заднему месту хитрого жулика, вздумавшего провернуть такую аферу. Иногда не сразу, иногда много лет проходит, но всегда очень больно. Так что я ни о чем не жалею. Другого жалко – огромного количества времени, потраченного на бессмысленную продажу ручек. Но что было, того не воротишь, нужно жить дальше…

Расквитавшись за несколько месяцев с делами, я жил. Теоретически понимал все очень хорошо, а практически около года не мог додуматься, в чем состоит моя мечта и зачем мне все-таки нужна эта долбаная ручка. Она лежала у меня на столе в кабинете, часами я рассматривал ее и все думал, думал, пока в один прекрасный или не очень (жизнь покажет) день не понял – ручка нужна для того, чтобы писать. То есть лично и только мне нужна для того, чтобы писать, другим, может, и на что другое сгодится. Осознав эту гениальную в своей простоте правду, я взял ручку и стал писать этот рассказ. Медленно писал, не получалось сначала. Пока писал, успел издать несколько книг, но все же я взял ручку и первый раз в жизни попробовал осуществить мечту.

С тех пор и пишу.

Мой самый лучший Новый год на Новый год похож не был. Также я не вполне уверен, что он является лучшим, но самым веселым, суматошным, невероятным и поучительным он был точно. А что еще нужно для того, чтобы Новый год удался? Пожалуй, много алкоголя, приятная компания и снег, крупными хлопьями валящий с небес под бой курантов. Из всего вышеперечисленного в том месте, где я находился ночью 31 декабря 2002 года, присутствовал только алкоголь. И тем не менее праздник удался на славу. Впрочем, я забыл еще об одном ингредиенте удачного Нового года – чуде. Куда же без него? В ту новогоднюю ночь чудо случилось. Но обо всем по порядку.

Второй раз в жизни я проводил новогодние каникулы не в России. До тридцати лет как-то не решался уезжать далеко от дома. Слишком свежи еще были детские воспоминания о предчувствии чего-то невероятного, волшебного и непременно доброго. Когда пойманной бабочкой трепещет в груди сердечко, заходится сладко душа и веришь, веришь не столько даже в Деда Мороза, а в то, что все изменится с переменой календарной даты. В лучшую, конечно, и самую желательную сторону. Со временем это ощущение почти проходит. Не чуда ждут люди, а просто длинных выходных. К тридцати я оброс семьей, бытом, обязательствами и понял, что ждать вообще ничего не стоит. Жить нужно здесь и сейчас, а значит, какая разница, где я встречу еще одну цифру в календаре? Лучше ее, пожалуй, встретить в каком-нибудь теплом комфортном месте, а не в заиндевевшей, бухаˊющей по-черному от холода и безделья Москве. И мы полетели с женой в королевство Таиланд.

Когда после длинного перелета спускаешься по трапу и тебя вместо собачьего холода, мокрого снега и пара от идущих рядом людей обдает горячим влажным ветром, впадаешь в состояние культурного, физиологического и даже в чем-то нравственного шока. Организм теряет ориентацию, с удивлением пялишься на теплый пуховик у себя в руках и не понимаешь, где находишься. Неужели такое бывает? И вообще, где подлинная реальность? Здесь, в стране вечного лета, или там, в России, в стране лета далеко не вечного. Да чего там, в осенне-зимней стране, в привычном демисезонном пространстве, где оставил друзей и родственников. Стыдно вдруг становится, что ты здесь, а они там. А если на выходе из аэропорта видишь ряд высоченных пальм, украшенных елочными игрушками, ум вообще заходит за разум. Не меня одного пришибло, на лицах всех пассажиров нашего «Ил-96» было написано одно и то же. Общее мнение выразил в дупель пьяный, еле стоящий на ногах мужик в середине нашей колонны.

– Ну ни хера ж себе… – выдохнул он протяжно скопившиеся за время полета алкогольные пары. И все мысленно с ним согласились. Впоследствии глубокомысленное изречение мужика превратилось в слоган нашей с женой поездки. И если кто-то хочет заранее узнать мораль этой сумасшедшей истории, то, пожалуйста, никаких секретов нет. Мораль проста, понятна и всеобъемлюща. И звучит она так (да, вы не ошиблись и поняли правильно): «Ну ни хера ж себе…»

Начать, однако же, стоит с того, почему мы выбрали для новогодних каникул именно Таиланд. Помимо волнующей азиатской экзотики, теплого моря и привкуса немыслимых в скованной морозами России удовольствий, немаловажную роль сыграло следующие соображение: там мало русских. Напомню, дело происходило в самом начале двухтысячных и русских в Таиланде тогда было действительно немного. Позднее, уже объехав полмира, я задумался: «А почему русские (и я в том числе) так не любят русских?» То есть не то чтобы в принципе не любят, а именно за пределами Российской Федерации. Ведь не логично же. Немцы за границей ищут немцев, англичане передвигаются по курортам шумными группами, японцы, нежно взявшись за ручки, ходят толпами, о сплоченности и взаимовыручке евреев распространяются легенды, гуси летают стаями, лосось плывет косяком, мошкара вьется тучей, все родственные твари стремятся быть ближе друг к другу во враждебном мире. Особенно во враждебном и незнакомом мире. И только русские…