А ей… ей тоже следует заняться поисками мужа. Только вот…

Уэстман посмотрел на Джози. Ее глаза закрыты, дыхание глубокое, на шее отчаянно пульсирует жилка. Она великолепна. Ошеломляюще восхитительна. Мысль о том, что рядом с ней в постели может оказаться другой мужчина, была невыносима. Джозефина должна принадлежать ему. И она могла бы ему принадлежать, если бы не их проклятые глупцы деды.

– Нам обоим должно быть стыдно, – произнес Стивен, когда Джози наконец открыла свои темно-зеленые глаза и посмотрела на него. Услышав это, Джози удивилась.

Стивен провел рукой по волосам.

– Я хочу сказать, что мы отвлеклись от дела. Мы должны заниматься поисками сокровища, а не предаваться этому… – Он попытался подобрать наименее оскорбительное определение произошедшему. – Этому распутству.

Девушка прищурилась, брови сошлись на переносице.

Стивен пытается сбежать. Нет. Опять не то.

Джози встряхнула юбки, на мгновение ослепив Стивена, а когда тот пришел в себя, поправила корсет и скрестила руки на груди. Она кипела от ярости.

– Пожалуйста, не…

– Не обижаться? – перебила его девушка. – Не прошло и полминуты после того, как я пережила самое восхитительное приключение в своей жизни, а вы уже говорите о стыде и распутстве.

Стивен удивленно вскинул бровь.

– Мисс Хейл, вы сказали, что ищете любовника. Разве вы не были готовы к тому, что вас ждет? Грош вам цена, если вы этого не знали.

Джозефина поднялась.

– Но вы-то знали. И это вам должно быть стыдно. Вы постоянно говорите мне, что не хотите быть моим любовником, а когда я начинаю чувствовать себя уродливой и уязвимой, соблазняете!

Стивен хотел возразить, но промолчал. Процесс соблазнения, описанный Джозефиной Хейл, был совершенен, однако Стивен ни о чем таком не думал. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять: Джози не в том настроении, чтобы рассуждать здраво.

Стало быть, надо снова ей все объяснить.

– Мы не любовники, мисс Хейл.

Девушка, нервно расхаживающая взад и вперед, остановилась и вскинула голову.

– Но если мы не любовники, тогда что это было? – Она указала на свою юбку, а потом на пол.

– Это, – произнес Стивен, поднимаясь с пола, – ошибка. Я поступил необдуманно. Один необдуманный поступок не делает нас любовниками.

– Необдуманный!.. – Джози посмотрела на Стивена и отошла от него. – Теперь я все поняла. Для вас это ничего не значило. Какая же я дура! – Самое восхитительное событие в ее жизни он считает ошибкой.

– Мисс Хейл, – произнес Стивен, шагнув к девушке.

– Нет. – Джози протестующе вытянула руку, повернулась и стала спускаться с лестницы. – Я сама доберусь до дома. Уверена, вы найдете чем заняться, вместо того чтобы тратить время на ошибку. Ведь я для вас всего лишь ошибка.

– Мисс Хейл! – крикнул Стивен, но Джози уже ушла.

Черт, черт, черт!

Стивен опустился на стоявший поблизости ящик и уткнулся лицом в ладони. Все-таки он не распутник. Разве можно назвать распутником мужчину, отвыкшего от общения с женщинами? Обычно они бежали к нему, а не наоборот.

Поразмышляв, Стивен вынужден был признать, что в конце концов все они сбегали от него. Ни одна женщина не оставалась рядом с ним слишком долго. Он не хотел никаких обязательств, не хотел всплеска чувств. Ему просто нужно было общение. И весьма разнообразное. И когда Стивен узнавал женщину слишком хорошо, он делал все возможное, чтобы ей самой захотелось уйти.

Тогда действо мало чем отличалось от того, что случилось сегодня в мансарде. Правда, на этот раз все обстояло гораздо хуже. Джозефина не была одной из тех женщин, которых Стивен мог проигнорировать на улице или в гостиной. Она – его деловой партнер, от нее зависит его благополучие.

Стивен может послать ей письмо с извинениями. Послать цветы. Может залезть к ней в окно и, встав на одно колено, молить о прощении. Но это не сработает. Он не учел одного весьма важного момента. Джозефина – девственница.

– Дьявол!

Стивен принялся расхаживать по мансарде. Он давно догадывался об этом, и сегодняшняя ночь лишь подтвердила его догадку. Джозефина дважды повторила, что случившееся – самое восхитительное событие в ее жизни.

Теперь Стивен знал, что может удовлетворить женщину, но был не настолько самонадеян, чтобы считать себя виртуозом в этом деле или самым лучшим любовником в Лондоне. Естественно, его действия были направлены на то, чтобы доставить Джозефине удовольствие, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что он мог дать ей.

При одном лишь воспоминании об очаровательной соседке Стивена вновь охватило желание. Ему хотелось снова услышать ее стоны, почувствовать, как ее тело напрягается и вздрагивает от малейшего прикосновения, вновь ощутить на своих губах ее вкус, услышать ее смех.

– Дьявол! – прорычал Стивен, стукнув кулаком по старому ящику.

Он ведет себя, как ослепленный любовью подросток. Он не питает к Джозефине Хейл никаких чувств. Это не та женщина, которая ему нужна.

Ему необходимо отыскать сокровище и спасти семью, пока не рухнули шаткие, с трудом возведенные им стены. Он уже выплатил большую часть долга, но остается еще очень много. Если его капиталовложения окажутся неудачными, а поместья не принесут дохода, к нему нагрянут кредиторы, которые уничтожат его и его семью.

К черту обещания, данные Джозефине Хейл! Он и без нее найдет сокровище, а потом отдаст принадлежащую ей половину. Пусть знает, насколько он великодушен. Взяв лом и просунув его под крышку следующего ящика, Стивен подумал, что без путающейся под ногами Джозефины Хейл работа пойдет быстрее и эффективнее. Он проверит оставшиеся ящики и, если ничего не обнаружит, отправится к матери и обыщет ее дом. Наверняка замок, отпирающийся найденным ключом, где-то здесь. Может быть, вторая часть карты приоткроет завесу тайны?

Вообще-то карта принадлежит Джозефине, но Стивен не видел ничего плохого в том, что позаимствовал ее на день, на неделю или две. Он рассеянно похлопал себя по карману, дабы убедиться, что карта на месте.

Но ее там не оказалось.

Стивен еще раз ощупал карманы, а потом снял фрак и встряхнул его. Ничего. Стивен просто не верил своим глазам. Он еще раз обшарил все карманы, но ничего не нашел. Как же так? Джозефина Хейл никак не могла залезть к нему в карман. Он наверняка обронил карту или…

В этот момент Стивен мысленно представил себе собственную библиотеку. Вот он берет карту и кладет ее на стол рядом с диваном, на котором сидит. Он просто не хотел, чтобы карта смялась у него в кармане. Стивен с облегчением вздохнул, а потом вспомнил любовь мисс Хейл к лазанью по окнам.

Выругавшись, он бросился к лестнице, в несколько прыжков преодолел все три пролета, едва не поскользнулся на лестничной площадке, рывком распахнул дверь библиотеки и уставился на стол.