— Мастер, мы не ожидали...

— В этом году в переэкзаменовке вам отказано, — отрезает Мастер.

Бэр выглядит совершенно раздавленным, и я решаю подбросить несколько поленьев. Но не в его костёр...

— Ошибки учеников — полное и безоговорочное поражение их Учителя, — провозглашаю я, прислоняясь к косяку. Мастер переводит взгляд на меня. Лукавства в серых глазах становится ещё больше.

— А это у нас кто? Вещь? Если так, то ты должен в данный момент: первое — лежать, и второе — тихо!

— А мне что-то не лежится, — скалюсь я. — Вот решил взглянуть на своего хозяина...

— Доволен?

— Ну, могло бы быть и хуже, конечно, хотя... Пять баллов из десяти.

— Так мало? — Левая бровь взлетает вверх.

— На первое время достаточно. — Я важно выпячиваю нижнюю губу. Интересно, как звучит мой голос? Щека совсем онемела, и я говорю только половиной рта.

— Какой же ты строгий, — качает головой Мастер.

— Какой есть. Не нравится? Я к тебе в рабы не напрашивался.

— И то верно... Так что ты сказал насчёт ошибок?

— Ты сам виноват в промахах этих парней.

— Неужели? — Он всем своим видом выражает неподдельный интерес.

— Сомневаешься?

— Докажи, сделай милость!

— Легко! — Угу, только с такой пьяной головой я и могу что-то доказывать... — Тебе надо было подробно рассказать о накрах и особенностях их применения оборотнями. Если бы маг заранее предполагал такую возможность, первая атака шадды не выбила бы его из колеи.

— Первая атака?

— Ага, когда она рассеивала чары защитных амулетов... Амулеты-то хоть были? — Я вопросительно смотрю на Бэра. Тот смущается, краснеет, бледнеет и что-то лепечет в своё оправдание. Из бессвязного потока слов мы с Мастером заключаем: амулеты были, но полуразряженные. Я догадываюсь о причине такого плачевного состояния магических принадлежностей, но предпочитаю опустить эту деталь.

— Ладно, дело даже не в этом... Он смог удержаться и не впасть «в спячку», верно? Почему же он не разбудил пару крепких мужиков? — Снова вопрос, на этот раз — в воздух, потому что лучник ответа не знает, а маг не в состоянии ответить. Он подхватывает:

— И правда, почему?

Я пожимаю плечами:

— Наверное, не успевал. И это тоже твоя вина! — Мой указующий перст утыкается в грудь Мастера.

— Почему же? — протестует он.

— Потому что ты должен был научить своих подопечных правильно оценивать силы противника и просчитывать партию на несколько ходов вперёд.

— А ты-то сам можешь оценить противника?

— Могу, но обычно ленюсь это сделать, — честно признаю я.

Мастер почти хохочет.

— Ну и молодёжь пошла! Ещё молоко на губах не обсохло, а уже стариков пытаются учить... Впрочем, кое-что ты сказал совершенно правильно, и Клемету придётся серьёзно заняться тактикой и стратегией. Когда он очнётся...

Клемету? А, таково полное имя Мэтти...

— И чего же ты ждёшь? — Я удивлённо хлопаю ресницами.

— Как это — чего? Он в бессознательном состоянии, и мы с доктором пока не решили, каким способом разбудить...

— Умники! — хмыкаю я, решительным, но несколько замедленным шагом направляюсь к кровати, склоняюсь над магом и истошно реву прямо ему в ухо:

— Подъё-о-о-о-м!

Мэтт вздрагивает и открывает глаза, а я с видом победителя поворачиваюсь к Мастеру:

— Можешь начинать лекцию!

— Бэррит, беги за доктором, — приказывает Мастер, и лучник радостно срывается с места.

Мой «хозяин» подходит ко мне и закатывает пощёчину. Прямо по онемевшей щеке. И мне больно, фрэлл подери!

— Никогда, слышишь? Никогда не читай мне нотации в присутствии моих учеников! — сквозь зубы цедит Мастер. — Я этого не потерплю!

— А что ты согласен терпеть? — Наши взгляды скрещиваются, как дуэльные скайлы[3]. С таким же глухим, но от этого не менее грозным лязгом.

Он молчит, изучая мои глаза и то, что прячется за ними, в глубине моей души.

— Возможно, многое. Но указывать мне на мои ошибки может только такой же Мастер, как я.

— Такой же? Если он видит твои ошибки, разве это не значит, что он — лучший Мастер, чем ты? — Я жду новой пощёчины, но глаза моего хозяина неожиданно теплеют:

— Очень может быть, — улыбается он уголками рта и поворачивается к Мэтту: — Как ты себя чувствуешь?

Я выглядываю из-за плеча Мастера:

— Вот-вот. Расскажи, пожалуйста! Мне тоже интересно...

Мэтт недоумённо смотрит. В первую очередь — на меня.

— Я тебя знаю?

Что и следовало ожидать. Я даже не очень-то расстроен. Но и не рад — чего греха таить? Я рассчитывал, что он будет помнить хотя бы нашу первую встречу...

Доктор, по-прежнему энергичный, влетает в комнату. За его спиной маячит Бэр.

— Ну-с, голубчик, как мы себя чувствуем? — Ловкие пальцы быстро и чётко снуют по телу ошарашенного таким вниманием мага.

— Я... не знаю... Со мной что-то случилось?

— Собственно говоря, кое-что было, но я с трудом нахожу следы...

Доктор, нахмурившись, окидывает взглядом обнажённый торс Мэтти. Следы есть, но они — всего лишь тонкие белые полоски, практически теряющиеся на бледной коже. Хорошо получилось! Значит, я потратил ровно столько времени, сколько было нужно. Что ж, запомним на будущее...

— Доктор, будьте так любезны, приготовьте успокоительное. — К беседе подключается Мастер.

— Успокоительное? Позвольте, но зачем? Юноша вполне нормально себя чувствует... — Доктор не понимает.

— Для другого юноши. — Мастер кивает в мою сторону. Смуглый живчик переводит взгляд на меня и гневно восклицает:

— А вам, голубчик, полагается лежать! Зачем вы поднялись, позвольте узнать?

— Надоело. — Я пожимаю плечами.

— В вашем состоянии... Ай-яй-яй, как нехорошо! — Он вглядывается в моё лицо ещё пристальнее, — Неужели мышцы повреждены? Вы чувствуете губу?

— Ничего я не чувствую, к счастью. — Я едва удерживаюсь, чтобы не показать Мастеру язык.

— Готовьте успокоительное, доктор, и чем сильнее, тем лучше, иначе мы его в кровать не загоним...

— А зачем меня загонять? Я и сам пойду... Особенно с красивой женщиной. Ну, в крайнем случае, с красивым мужчиной. — Я глубокомысленно перечисляю варианты. Можно было бы на этом и остановиться, но что-то дёргает меня за язык, и я продолжаю: — А ещё неплохо было бы заполучить в постель кошку. Большую и пушистую. Или даже двух, чтобы грели бока...