— Я… я хотела спросить… А что будет с Тинголом теперь? — Кириэль, переборов страх, прямо взглянула в глаза мужу.

— С Тинголом? — Таэл осторожно прижал к губам руки Кириэль, которые продолжал сжимать в своих. — Я ничего с ним не сделаю, если ты переживаешь об этом. Он достаточно наказан. — Кириэль удивленно смотрела на Таэла, ожидая продолжения.

— Он любит тебя. Действительно любит, больше всего на свете. — Кириэль испуганно ахнула, а Таэл грустно кивнул.

Ослепленная своим счастьем, Кириэль ненадолго забыла про Тингола, про его чувства. А теперь, почувствовав, что значит любить и быть любимым, она с внезапной ясностью осознала, каково теперь Тинголу. Буря эмоций пронеслась по ее лицу. Таэл, внимательно за ней следивший, снова кивнул.

— Теперь ты понимаешь, что я имел в виду? Страшнее муки даже я не смог бы для него придумать…

— Ты позволишь мне поговорить с ним перед отъездом? — Кириэль умоляюще посмотрела на Таэла.

— Позволю, Кириэль. — Он тяжело вздохнул, с сожалением отнимая руки от жены. — Но не испытывай мое терпение, прошу тебя. Не долго.

Кириэль радостно кивнула и выбежала за дверь. Таэл нахмуренно обвел взглядом комнату, словно пытался запомнить мельчайшие детали обстановки: остывшую ванну, кучку порванного тряпья, бывшего когда-то платьем, накрытый и наполовину опустошенный стол. Дернув головой, словно отгоняя от себя назойливые мысли, Таэл развернулся и покинул домик.

Кириэль выбежала из домика, на миг застыв от света, успевшего залить полянку. В доме было темно, здесь же уже наступало утро. Привыкнув к солнцу, Кириэль осмотрелась. На небольшой полянке перед домиком стояли лошади, мирно щиплющие траву. Справа от них расположились воины, приехавшие с Таэлом. Среди них Кириэль с удивлением узнала Тириона. Он осуждающе посмотрел на нее, и, поджав губы, отвернулся. Только сейчас Кириэль поняла, как дико она, должно быть, выглядела перед ними! В мужской одежде с чужого плеча, растрепанная, с царапинами на лице, босая (одну туфлю она потеряла ночью во время скачки). Она медленно залилась краской, хоть и понимала, что стыдиться ей нечего. Главное, что муж ей верит!

Отвернувшись от обвинительного взгляда Тириона, Кириэль посмотрела влево и увидела одиноко сидящего на бревне Тингола. Плечи его были опущены, руки безвольно свисали с колен. Никто его не трогал, не подходил и даже не пытался заговаривать. После того, как за принцем закрылась дверь, Тингол дал слово, что никуда не сбежит, и ему позволили сесть отдельно.

Осторожно подойдя к эльфу, Кириэль присела перед ним на колени, стараясь заглянуть в опущенное лицо.

— Тингол? — Кириэль ласково коснулась его руки кончиками пальцев.

Тингол вздрогнул и медленно поднял голову. Кириэль невольно прижала руку к губам — за час эльф, казалось, постарел на века! Нет, все так же темнели волосы, а на безупречном лице не было ни одной морщинки, но глаза… Глаза словно впитали в себя всю боль окружающего мира.

— Моя принцесса. — Голос звучал глухо и надтреснуто, словно его хозяин через силу проталкивал его через горло.

— Друг мой. — Кириэль с состраданием посмотрела в его глаза. Сейчас, когда она была так счастлива, даже мысль о чужом горе заставляла ее чувствовать себя виноватой.

— Прошу простить меня, моя принцесса. Боюсь, я причинил вам немало горя своим поступком. — Он покачал головой. Потом, собравшись с силами, Тингол продолжил: — Сидя здесь, я ожидал своего приговора, до конца надеясь на то, что мне улыбнется счастье… Но увидев вас, принцесса, выходящую из домика, такую счастливую… Молчите, прошу вас, ваши глаза говорят сами за себя. — Он с тоской посмотрел на Кириэль и снова опустил голову.

Кириэль тихонько вздохнула, стараясь отогнать от себя непрошеные слезы: почему все так несправедливо, почему такой замечательный эльф обречен теперь вечно страдать? Неужели это она во всем виновата?

— Что теперь с тобой будет? Куда ты поедешь?

— Куда? — Тингол попытался улыбнуться, но вышло лишь жалкое подобие ухмылки. — Я не знаю, моя принцесса. Без вас мне это все равно. Возможно, отплыву на Запад, в надежде, что там мне помогут если не излечиться, то хотя бы притупить любовь к вам…

— Друг мой, я… Если бы вы встретили меня раньше… А сейчас… — Кириэль бессвязно лепетала, всей душой переживая за Тингола. Она не знала, как его утешить, но чувствовала, что от ее жалости ему будет только хуже.

— Я от всей души желаю тебе счастья, — тихо прошептала она и резко поднялась с колен. Отвернувшись, Кириэль направилась к домику, на ходу смахивая слезинки. На пороге ее ждал Таэл.

— Мы можем ехать? — Голос его звучал прохладно. Он всеми силами пытался подавить в себе ревность. Голос ревности твердил, что Кириэль слишком добра и великодушна к своему похитителю. Но голос разума шептал: разве ты сам не жалеешь его? Разве теперь, когда твоя любимая с тобой, не желаешь ли ты всем добра? Таэл внимал разуму, но, как и любой мужчина, не мог не радоваться в самой глубине души поверженному сопернику.

Посадив Кириэль на коня, а сам вскочив сзади, Таэл дал сигнал отправляться. Всадники покидали полянку, оставляя так и оставшегося без движения Тингола. Он даже не пошевелился, не пытался поднять голову вслед уезжающим. Через несколько мгновений никого не осталось среди примятой травы, кроме одинокой лошади, осторожно срывавшей траву. И одинокого эльфа, застывшего без движения на бревне.

Всю дорогу до замка Кириэль проспала. Измученная бессонной ночью, она с удовольствием откинулась на спину мужа и прикрыла глаза. Когда они достигли замка, оказалось, что их отсутствия действительно никто не заметил. Замок был погружен в сон после праздника, что продолжался до утра. Даже слугам было позволено поспать подольше.

Таэл спрыгнул с коня, снял Кириэль и понес ее в покои. Он отметил неодобрительный взгляд Тириона, но решил отложить разговор с ним на потом. Принц умышлено отнес жену в свои, а не в ее покои. Кирсэон с радостью увидел принцессу, которую Таэл осторожно положил на свою кровать. Сердце старого дворецкого счастливо забилось, ведь тот факт, что Кириэль оказалась именно здесь, говорил об очень многом!

— Распорядись, чтобы принцессу переодели, стараясь не будить ее. Она очень устала. — С этими словами Таэл вышел из комнаты. Ему предстояло сделать несколько дел, прежде чем он сам сможет лечь спать.

Пройдя в свой кабинет, Таэл велел снова позвать к себе Гвиэль. В ожидании эллет он налил себе вина, задумчиво рассматривая игру солнца в багровом блеске бокала. Как он устал! Один Эру знал, как вымотала его эта ночь. Бури, которые бушевали в его душе сегодня, не сравнились бы ни с чем, прожитым за всю жизнь. Боязнь потерять Кириэль, страх, что охватил его, когда он узнал, что она пропала… Ненависть после разговора с Гвиэль, потребность все крушить, убивать всех вокруг. Нежность, что затопила его после ее признания, безудержное счастье… Разве может любое существо, будь то человек, гном или эльф, вынести столько за одну ночь? Но даже валясь с ног от усталости, он хотел разрешить все вопросы. Таэл хотел вступить в новую жизнь без сомнений, без нерешенных вопросов за спиной.