Стеклорез храпел.

Я думал о том, что неплохо было бы узнать способ, благодаря которому погонщик големов уходит от внимания наших сканеров. Не то, чтобы я собирался пуститься в бега, но сама возможность ускользнуть из-под опеки грела бы мне душу. Потом я стал думать о том, что делал бы, если бы пустился. Все упиралось в обычную проблему — деньги и документы. Ну, и если в федеральный розыск объявят, то и с внешностью надо будет что-то придумывать. Фальшивый нос, накладные усы…

Еще мне не давала покоя мысль о снайпере. Интересно, а на Тверской тоже был снайпер? Может, все это время мы ползали под прицелом? От этих соображений, конечно, в дрожь не бросало, но становилось неприятно где-то внутри.

И почему для атаки была выбрана наша штаб-квартира? Есть тут какое-то рациональное объяснение, была ли это демонстрация силы — смотрите, я настолько крут, что достал цепных псов кровавого режима в их собственной конуре — или же это был террор ради террора, и выбор цели не имел принципиального значения? Что я там говорил про блокнот для вопросов?

Стеклорез перевернулся на другой бок.

Конспиративная квартира находилась на девятнадцатом этаже двадцатипятиэтажной новостройки. Я встал с кровати, вышел в прихожую, нацепил на себя обувь и верхнюю одежду, открыл дверь и обнаружил, что огромный лифтовый холл был оккупирован четырьмя оперативниками в полном боевом облачении. Бронежилеты, автоматы, каски…

Двое сидели напротив лифтов на раскладных стульях и держали эти самые лифты под прицелом, двое маршировали по холлу, меж восьми дверей, ведущих в квартиры. Видимо, управление занимало весь этаж.

— Привет, — сказал я ближайшему оперативнику.

— Привет, — сказал он.

— Я пройду?

— Куда?

— Туда, — я махнул рукой в сторону лифтов.

— Не положено, — сказал он.

— Это домашний арест? — поинтересовался я.

— Это высокий уровень безопасности, — сказал он.

— Понятно, — сказал я. — А вы здесь, вообще, зачем? В смысле, ваша главная цель не впускать или не выпускать?

— Я не вникаю, — сказал оперативник. — У меня приказ.

— Позиция вызывает уважение, — сказал я и вернулся к себе.

Стеклорез все еще храпел в комнате, поэтому я прошел на кухню, закинул капсулу эспрессо в кофемашину, добавил чуть молока и пол-ложки сахара и с получившимся результатом уселся за стол.

Эники с меня просто так не слезут и жизни не дадут, это понятно. Да и не просто так тоже не слезут. По крайней мере, до тех пор, пока есть вероятность, что я окажусь джокером, а уж если я на самом деле им окажусь… Током бьют, свободы передвижения лишают, и это только начало. О том, что будет дальше, лучше вообще не думать.

И вроде бы ребята делают нужное дело, и я им сочувствую, и даже где-то за них болею, но какого черта они решают, как мне жить?

* * *

Третье явление погонщика големов состоялось уже вечером и прошло без нашего со Стеклорезом непосредственного участия. В кои-то веки удалось отсидеться в тылу и, надо сказать, что нам удалось принести ровно столько же пользы, сколько мы приносили и на передовой.

Около ноля, то бишь.

На этот раз голем появился на заброшенном и наполовину разрушенном заводе неподалеку от Третьего Транспортного кольца, где, как вы понимаете, материала для строительства големов было хоть отбавляй. Я бы на месте Кукольника Джо (если это на самом деле он) построил бы там целую армию, покрасил бы в белый цвет и заставил бы маршировать под имперский марш. По-моему, красиво бы вышло.

В наше время никакое событие не имеет шансов остаться незамеченным, даже если это всего лишь соседский мальчик Вася как-то особенно смешно с велосипеда навернулся. Почти у каждого есть в кармане телефон с функцией фото и видеосъемки и возможностью моментально выложить снятое в интернет или вовсе вести репортаж в прямом эфире, а камеры наблюдения, на тот случай, если рядом людей не оказалось, перекрывают весь город, а некоторые его районы — и вовсе несколько раз, так что падение можно с нескольких ракурсов посмотреть, и третье явление вылезло в популярные тренды очень быстро.

Первый голем разломал кирпичный забор и вылез с территории завода около двух часов назад. Раздавив несколько припаркованных вдоль улицы машин, голем двинулся к вылетной магистрали, где был блокирован доблестными сотрудниками ГИБДД и примкнувшим к ним ОМОНом. Тяжелого вооружения у них не было, но им удалось сдерживать каменюку до тех пор, пока на место событий не примчался Безопасник. Он снова растер голема в пыль своим фирменным способом, но благорастворение воздухов долго не продержалось, ибо из дыры в заборе уже вылезал следующий голем.

Безопасник растер в пыль и его.

Тем временем, сканеры забили тревогу, а средства аэроразведки обнаружили на территории завода заготовки еще для десяти боевых механизмов. Ну, как заготовки, просто кучи строительного мусора, аккуратно собранные на одном из пустырей.

Это очень смахивало на ловушку, и Безопасник попер внутрь только после того, как к заводу подтянулись танки и спецназ. К этому моменту мы со Стеклорезом уже отслеживали прямую трансляцию, ведущуюся с нескольких парящих над территорией завода дронов, принадлежащих Бэд Максу, одному из топовых видеоблоггеров.

Безопасник двигался по проходу между заброшенными цехами, на некотором отдалении от него крался отряд спецназа, два танка въехали на территорию через главный вход, остальные прикрывали периметр. Объединенные силы управления, полиции и прочих силовиков старались оцепить завод так, чтобы с территории и крыса проскользнуть не могла. По всему походило, что погонщик големов сам загнал себя в ловушку. Завод огромен, но не бесконечен, и если он действительно находится внутри, а наши уверяли, что так и есть, уйти оттуда ему будет весьма затруднительно.

С другой стороны, до этого момента ему всегда удавалось ускользать, и он не показал себя человеком, способным допустить такую грубую ошибку.

Безопасник тем временем прихлопнул третьего голема, и от площадки, на которой они зарождались, его отделяло около пятисот метров.

— Это все, конечно, очень зрелищно, — заметил я. — Однако, проблема в том, что Безопасник один, и мы не можем вечно затыкать им каждую дыру.

— Можно запустить танки, — сказал Стеклорез. — Но Безопасник эффективнее.

— Зато танки бахают громче.

Бэд Макс в очередной раз сменил ракурс съемки и мы увидели фигуру Безопасника, снятую крупным планом. Сейчас наш главный как раз перебирался через какой-то искусственный завал. Он был облачен в городской камуфляж без знаков различия, на каждом бедре у него висело по пистолету, а плечо оттягивал карабин. Бронежилетами, касками и прочими средствами защиты Безопасник пренебрегал, делая ставку