Я бросил на землю рюкзак и сразу направился к воде. Берта скинула босоножки, побежала за мной следом.

Стоя на камне, я собрал удочку и, достав приготовленную наживку, насадил на крючок червяка. Так, стоя с удочкой в руке, начал рыбачить. Берта села на песок рядом со мной.

Все это время меня мучил один вопрос: неужели я ей интересен больше, чем этот скользкий Ион? Меня прямо-таки подмывало спросить, но я не мог найти слов. С одной стороны, я боялся ее обидеть, с другой — показаться бестактным.

Она молча смотрела на поплавок. Потом неожиданно спросила:

— Может, разведем огонь? Пока ты рыбачишь, я послежу за ним.

— Отличная идея.

Я попросил ее подойти ко мне и взять в руки удочку.

— Смотри на поплавок, если станет клевать, то он начнет резко прыгать вверх-вниз. Ну а если резко уйдет в сторону или под воду, тогда тяни. Тяни что есть сил.

— Хорошо, — и она коснулась моей руки.

У меня током по коже пробежали мурашки. От неожиданности поскорей вложил ей в руки удочку и отошел. Кажется, она ничего не заметила.

Черт, Берта действовала на меня как огонь и спички. Я вспыхивал в секунду как пионерский костер до самого неба. Такая реакция меня несказанно пугала, ведь так я не мог контролировать себя. Становился мямлей.

Я быстро натаскал дров. Сложил поленья шалашиком и поджег костер. Пламя вспыхнуло мгновенно, ведь я добавил бересты и соломы.

Рядом протекал ручей. Я зачерпнул воды и поставил греться на огонь. Кажется, все было готово, оставалось только почистить картофель и лук.

Поскольку я не сомневался в улове, то сразу же отправился к ручью чистить овощи. Когда вернулся, Берта все еще стояла с удочкой в руке.

— Не клюёт? — спросил я как можно более непринуждённо.

— Нет, не клюёт. Пробуй ты, может у тебя получится.

Я подошел к ней сзади и посмотрел на поплавок. Течением его прибило близко к берегу, потому и не клевала. Ведь лещ любит глубину.

Осторожно я взял из ее рук удочку и, обняв за талию, помог спуститься с камня. В этот момент она затрепетала, но я не подал виду, что заметил. Ведь я и сам не ожидал такой реакции на мои прикосновения.

Делая вид, что неимоверно занят рыбалкой, я отвернулся. Берта встала у меня за спиной. Я всем телом ощущал ее рядом с собой. Ее тепло и запах. Словно дурман-трава, она действовала на меня.

Неожиданно для нас двоих я вдруг выпалил:

— Ион, как у него дела?

Ее реакция меня удивила. Берта с явным равнодушием в голосе отозвалась:

— Не имею ни малейшего понятия! Этот человек мне совершенно не интересен.

— Почему? Ведь раньше вы неплохо общались.

Сам не знаю, что на меня нашло, но остановиться уже не мог. Забрасывал своими вопросами о делах, которые меня не касались.

В ответ Берта как-то даже заулыбалась. Я понял это по ее насмешливо-веселому тону:

— Позапрошлым летом он предложил мне прогуляться, и я согласилась. Там, на прогулке, он осыпал меня комплиментами, говорил, что влюблен, что не знает, как быть. Да вообще много чего наговорил. Затем от слов перешел к действиям. Заманил на сеновал и начал приставать. Полез целоваться и обнимать. Ну, так я и дала ему по роже, чтоб остудить пыл. На этом наше общение закончилось, чему я, признаться, рада.

На душе стало легче от ее слов. Значит, они расстались, и теперь Берта свободна. Значит, она не настолько глупа, чтобы подпустить к себе этого прохвоста Иона. Я был несказанно рад.

В этот момент поплавок поплыл в сторону. Затем резко пошел под воду, значит, рыба клюнула. Я резко потянул удочку на себя. Через мгновение на поверхности реки показался огромный лещ. Одним рывком я выдернул рыбину и бросил на берег.

Берта поймала ее и зажала в ладонях. В этот момент рыбина изо всех сил стала трепыхаться, и девушка громко рассмеялась:

— Поймалась, которая кусалась!

Жаль, что я не захватил свой фотоаппарат, чтобы запечатлеть этот момент. Берта выглядела счастливой с этой рыбой в руках. Мог бы получиться отличный кадр.

Я отложил удочку и направился к ней. Она отдала мне леща, и я направился к камню разделывать рыбу.

Когда вода в котелке закипела, я опустил в нее порезанный картофель. Берта сидела напротив на широком бревне. Длинным прутом поправляя угли, изредка поглядывала на меня.

— Люблю эту деревню, — начала она разговор, — приезжаю сюда каждое лето и не могу нарадоваться. Все здесь замечательно: и люди, и вода, и воздух. Всегда ощущаю себя свободно.

Я смотрел на нее, внимательно слушая. Ведь она говорила о себе. Это было неожиданно для меня.

Берта подложила в костер сухую ветку и продолжила:

— Город, в котором я живу, мне не нравится. В нем много суеты. Людям плевать друг на друга. Всех интересуют только деньги.

— Расскажи о своей семье.

— Не знаю, что именно тебя интересует.

Она посмотрела на меня, но я молчал. Так и подмывало ей признаться в том, что меня интересует все, что связано с ней. Какой была в три года, заплетала ли косички, о чем мечтала.

Берта отложила прутик в сторону и, обхватив себя за колени, посмотрела на синее небо.

— У меня полная семья. Отец, мать, я и младшая сестренка Ирма. Она моложе меня на два года. Я завидую ей, ведь родители ее любят больше меня. Всегда покупают лучшие платья, дарят дорогие подарки, даже ездят путешествовать вместе. Летом, когда я в деревне, они отправляются отдыхать в Швецию. Нравится тамошний климат.

Когда мы с Ирмой ссоримся, она распахивает мой шкаф и начинает резать ножницами лучшие вещи. Так обидно. Я пыталась поговорить с ней, но без толку. Сестра продолжает пакостить еще больше. Один раз взяла и спрятала мои туфли. Родителям сказала, что не имеет к пропаже никакого отношения. Спустя неделю призналась, что выбросила мои туфли на помойку. Конечно, я могла бы ей отомстить, но я не могу. Ведь Ирма моя сестра, какой бы ни была.

— Вы похожи с сестрой?

— Нет, ни капли. Она чуть полнее, и волосы у нее рыжие. Ирма похожа на нашу тетку. Я же — копия отца.

— Родственников не выбирают, — отозвался я, нарезая леща кусками, — мы можем только принимать их такими, какие они есть. Моя сестра тоже не подарок, но мы уживаемся.

— Твоя сестра дразнит тебя?

— Раньше дразнила, но после того как я ее прищучил, Мари перестала меня подкалывать. Я сделал так, что она вообще старается со мной не связываться. Просто показал ей, что я все-таки мужчина, и со мной шутки плохи.

Берта выпучила глаза:

— Неужели ты ударил ее?

— Я? Да никогда, просто она по моему тону поняла, что лучше не связываться. А вообще, я считаю ниже своего достоинства бить женщин. Ведь они слабые и могут только огрызаться. Ударить девушку большого ума не требуется. Куда сложней показать ей, что мужчина сильнее. Продемонстрировать свою силу.