«Если кому-то и будет видение, так это Биллу», — подумал Ричи, но тут он как раз и ошибся.

— Конечно, там написано, что срабатывает такое только для индейцев, но попробовать будет интересно.

— Да, скорее всего мы отключимся от дыма и умрем здесь, — мрачно предрек Стэн. — Это действительно будет интересно, будьте уверены.

— Ты не хочешь этого делать, Стэн? — спросил Эдди.

— Скорее хочу. — Стэн вздохнул. — Боюсь, из-за вас у меня едет крыша, понимаете? — Он повернулся к Биллу. — Когда?

— Се-ейчас. Ло-ови мо-омент, т-так?

В клубном доме повисла ошарашенная, раздумчивая тишина. Потом Ричи поднял руки, откинул дверцу и впустил тусклый свет застывшего летнего дня.

— Топорик при мне. — Бен вылез из клубного дома следом за ним. — Кто поможет мне нарубить ветки?

В итоге помогали все.

3

На подготовку ушел час. Они принесли четыре или пять охапок зеленых веток, с которых Бен обрубил все сучки и ободрал все листья.

— Дым они дадут, — заявил он. — Не знаю только, удастся ли нам их разжечь.

Беверли и Ричи спустились на берег Кендускига и принесли кучу больших камней, использовав вместо мешка куртку Эдди (мать всегда заставляла его брать с собой куртку, даже если температура воздуха превышала двадцать пять градусов: может пойти дождь, говорила миссис Каспбрэк, и если у тебя будет куртка, она не даст тебе промокнуть до нитки).

— Ты в этом участвовать не сможешь, Бев, — заметил Ричи, когда они несли камни к клубному дому. — Ты девочка. Бен говорил, что только воины спускались в дымовую яму — не скво.

Беверли остановилась, посмотрела на Ричи, во взгляде читались удивление и раздражение. Прядь волос выбилась из конского хвоста. Беверли выпятила нижнюю губу и сдула прядь со лба.

— Я могу уложить тебя на лопатки, когда захочу, Ричи. И ты это знаешь.

— Это не вашно, мисс Скавлетт! — Ричи округлил глаза. — Ты все равно девочка, и всегда будешь девочкой! Ты не индейский воин!

— Тогда я буду воинессой, — ответила Беверли. — Так мы несем эти камни к клубному дому или мне посмотреть, как они будут отскакивать от твоего сраного кумпола?

— Помилуйте, мисс Скавлетт! — заорал Ричи. — Нет никакого сральника в человеческом кумполе.

Беверли так смеялась, что выронила свой край куртки, и камни высыпались. Она бросала на Ричи мрачные взгляды, пока они собирали камни, а Ричи шутил, кричал на разные Голоса и думал, какая же она красавица.

Хотя Ричи шутил, говоря о том, что в дымовую яму вход ей заказан по половому признаку, Билл Денбро придерживался того же мнения, но уже на полном серьезе.

Она стояла перед ним, подбоченившись, ее щеки пылали от злости.

— Можешь взять эти слова и запихнуть длинной палкой сам знаешь куда, Заика Билл! Я в этом тоже участвую, или я уже не член вашего вшивого клуба?

— Де-дело н-не в э-этом, Бе-Бе-Бев, и т-ты э-это зна-а-аешь, — терпеливо пытался объяснить он. — Кто-то должен остаться на-наверху.

— Почему?

Билл попытался ответить, но голосовые связки его не слушались. Он посмотрел на Эдди, прося помощи.

— Стэн это уже говорил. Насчет дыма. Билл думает, что такое возможно. Мы можем отключиться, сидя там, внизу. И умрем. Билл говорит, что именно это происходит с людьми при пожарах. Они не сгорают. Они задыхаются от дыма. Они…

Теперь она повернулась к Эдди:

— Хорошо. Он хочет, чтобы кто-то остался наверху на случай беды?

Несчастный Эдди кивнул.

— Так почему не ты? Астма-то у тебя.

Эдди промолчал. Она вновь повернулась к Биллу. Остальные стояли вокруг, сунув руки в карманы, разглядывая свои кроссовки.

— Причина в том, что я девочка, так? Это настоящая причина, да?

— Бе-е-е-е…

— Можешь ничего не говорить, — фыркнула она. — Только кивни или покачай головой. Башка твоя не заикается, так? Причина в том, что я девочка?

Билл нехотя кивнул.

Она долго смотрела на него, губы задрожали, и Ричи подумал, что она сейчас заплачет. Вместо этого Беверли взорвалась.

— Да на хер вас всех! — Она поворачивалась, глядя на каждого, и они подавались назад под ее взглядом, словно он обжигал. — На хер вас всех, если вы думаете то же самое! — Она опять посмотрела на Билла и заговорила быстро, бомбардируя его словами: — Это больше, чем паршивая детская игра вроде салочек, войны или пряток, и ты это знаешь, Билл. Нам надо это сделать. Это часть игры. И ты не должен исключать меня только потому, что я девочка. Понимаешь? Тебе лучше это понять, иначе я уйду прямо сейчас. А если я уйду, то совсем. Навсегда. Ты понимаешь?

Она замолчала. Билл смотрел на нее. Он, похоже, успокоился, но Ричи охватил страх. Он подумал, что они могут лишиться шанса (если он у них и был) найти способ добраться до твари, которая убила Джорджи Денбро и других детей, добраться до Оно и убить Оно. «Семь, — думал Ричи, — это магическое число. Нас должно быть семеро. Только так, а не иначе».

Где-то запела птица; замолчала; запела вновь.

— Хо-о-орошо. — Ричи облегченно выдохнул. — Но к-к-кто-то должен остаться на-аверху. Кто хо-очет?

Ричи думал, что Эдди или Стэн наверняка вызовутся добровольцами, но Эдди ничего не сказал. И Стэн молчал, бледный и насупленный. Майк сунул большие пальцы за ремень, как Стив Маккуин в сериале «Взять живым или мертвым», и двигались только его глаза.

— Ну, ч-ч-что же вы? — добавил Билл, и Ричи понял, что теперь все серьезно — к этому подвели страстная речь Бев и суровое, слишком взрослое лицо Билла. Обряд этот — еще один шаг на их пути, возможно, такой же опасный, как его с Биллом экспедиция в дом 29 по Нейболт-стрит. Они это знали… и никто не отступился. Внезапно Ричи почувствовал, что очень гордится ими, очень гордится, что он среди них. После стольких лет, когда его не брали в расчет, теперь он вошел в число главных действующих лиц. Наконец-то без него не могли обойтись. Он не знал, остаются они неудачниками или нет, но в том, что они единое целое, сомнений не было. Они друзья. Чертовски близкие друзья. Ричи снял очки и энергично протер стекла подолом рубашки.

— Я знаю, что делать. — С этими словами Бев достала из кармана книжицу спичек. Переднюю обложку украшали фотографии (такие маленькие, что рассмотреть их без увеличительного стекла не представлялось возможным) претенденток на титул «Мисс Рейнгольд»[280]1958 года. Беверли зажгла одну спичку и тут же ее задула. Оторвала еще шесть и добавила к сгоревшей. Встала к ним спиной, а потом повернулась лицом, держа правую руку перед собой. Из сжатого кулака торчали белые концы семи спичек. — Тяните. — Она сунула руку Биллу под нос. — Тот, кому достанется сгоревшая спичка, останется наверху и вытащит остальных, если они начнут давать дуба.