массовом сознании, что становятся чем-то вроде символа, знака, той единицей информации, которую сейчас называют словом «мем». Есть даты, распространенные широко, есть и те, превращение которых в мем происходит в профессиональной среде. У меня был знакомый – историк,  – который свой номер телефона сообщал так. Называл первые три цифры, а потом говорил: «А дольше – год взятия Казани». Он был уверен, исходя из опыта собственного общения с коллегами, что год взятия Казани (1552) знают абсолютно все. В предыдущей главе, рассуждая о числе «е» и  мнемонических правилах для его запоминания, мы видели, что в качестве подобного мема фигурирует год рождения Льва Толстого (1828).

В этом разделе я опишу некоторые из тех дат, которые, по моему ощущению и опыту, превратились в слова, в «главные» слова.

1  мая  

Для советских людей моего поколения Первомай был важным и радостным ежегодным событием: первомайская демонстрация. Заодно скажу, что демонстрация не воспринималась как политическая акция – сейчас это ее исходное значение вернулось. Демонстрация была формой общенародного празднования, нечто среднее между походом, пикником (в буквальном смысле – «на обочине»), народным гулянием. Чуть подробнее об этом в статье «7 ноября».

Разумеется, с точки зрения власти это было именно политическое мероприятие, людям вручали транспаранты с лозунгами и призывами ЦК КПСС, накануне публикуемыми в газете «Правда». Например, в начале шестидесятых предлагались, в частности, вот такие.

•  Да здравствует 1 Мая – день международной солидарности трудящихся, день единства и братства рабочих всех стран!

•  Да здравствует марксизм-ленинизм – великое революционное учение, могучее идейное оружие трудящихся всего мира!

•  Работники промышленности, сельского хозяйства, строительства и транспорта! Боритесь за наиболее разумное и экономное использование капитальных вложений! Сосредоточивайте ресурсы на важнейших пусковых стройках!

•  Горячий привет конголезскому народу, борющемуся за независимость и единство конголезского государства, против происков колонизаторов!

Ну и многое другое, всего обычно около ста призывов. Опираясь на свой опыт восприятия этого процесса, признаюсь, что смысловая составляющая лозунгов мною почти не ощущалась, они звучали и выглядели как бы сказанными на другом языке: слова и буквы знакомые, и смысл прост и понятен, а сердцем это слабо воспринимается. Но даже если приходилось зачем-то вдуматься в содержание, оно лично у меня не вызывало отторжения. Я был, в общем-то, вполне согласен со сказанным, воспринимая это как очевидную банальность, о которой не стоит и говорить, не говоря уж о водружении этих высказываний на стены и крыши домов.

Поскольку праздники 1 мая и 7 ноября по своим формам были очень похожи друг на друга, описание демонстрации и праздничной атмосферы и приведу в разделе «7 ноября». Отмечу лишь, что на первомайской демонстрации для украшения колонн использовалось больше цветов, в том числе искусственных. Призывы и лозунги, и, соответственно, плакаты содержали больше обращений к международной жизни, к борьбе угнетенных народов с империализмом и колониализмом.

О глубинном смысле «международной солидарности трудящихся» хочется задуматься. Видимо, это ошибка. Не знаю, чья ошибка, возможно, Маркса, но – ошибка.

Никак она себя не проявляет, эта «международная солидарность трудящихся», и «пролетарии всех стран» никак не объединятся. Даже пролетариям одной страны не удается зачем-либо объединиться по той лишь причине, что они – «пролетарии» или «трудящиеся». Не возникает у них такого чувства, нет предполагаемых Марксом и ожидаемых марксистами не то что единства – единство – это воплощенная на практике организационная модель,  – но и общих идеалов, целей. Даже те английские и немецкие рабочие, глядя на которых Маркс, видимо, строил свою модель, не объединились в борьбе с буржуазией для свержения ее господства. Скорее всего, все они вполне себе мечтали самим стать буржуазией, а не уничтожить ее как класс.

Тем не менее политики, особенно советские марксисты, многие годы вбивали этот лозунг в массовое сознание. Вряд ли они рассчитывали на его магическое воздействие, поскольку были материалистами. Скорее всего те, кто его придумали и успели понять опрометчивость своих умозаключений, не успели или не смогли сказать об этом своим последователям, которые либо некритично, догматически восприняли положения марксизма, либо цинично продолжали, так сказать, креститься, не веря в  Бога.

И вот что получилось: смысл улетучился, либо его и вовсе никогда не было. Событие, чья дата была увязана с общенародным праздником – митинг американских рабочих, требовавших сократить продолжительность рабочего дня до 8 часов,  – утратило актуальность и ощущение сопричастности. Эта дата была более ста лет тому назад была использована партийными и профсоюзными активистами как ежегодный повод для проведения митингов и борьбы за свои права, а вовсе не как повод для праздника: какой там праздник, если окончательным основанием для призыва к ежегодным первомайским стачкам стала гибель шести рабочих – участников митинга 4 мая 1896 года в Чикаго – в ходе разгона их пикета, а потом и еще четверых, приговоренных к повешению.

А вот в  России, в СССР произошло преображение: трагический повод для политической борьбы превратился в веселый общенародный праздник!

Сегодня солнышко печёт.

Сегодня праздник – Май.

Влезай, сынишка, на плечо

И флаг свой поднимай!

А через год пойдёшь пешком

С красным праздничным флажком.  

Это строки Агнии Барто.

Самолёт летит куда-то

В первомайской синеве,

А в троллейбусе ребята

Едут с песней по  Москве…  

Это стихи Ольги Высотской. Можно вспомнить еще много других стихов и песен. Например, вот такие строки Зои Александровой:

На деревьях к  Маю распустились почки.

Мама красный бантик завязала дочке.

По  Москве весенней улицей зелёной

Все несут на площадь красные знамёна.  

В общем, праздник подпитывался самыми разными способами. Выпускалось множество красочных почтовых открыток, которыми люди поздравляли друг друга с праздником! Думаю, что массовый выпуск праздничных открыток – к  Новому году, 1 мая, Дню Победы и 7 ноября – был очень эффективным организатором советского праздничного годового цикла, воспринятого большинством народа как действительно праздничные поводы для веселья, для застолья, для общения – лично, по телефону или по почте. Эти праздники стали той самой массовой культурой, которая создает среду, символы, объединяющие народ в единое целое. Народ как бы «переваривает» под себя и доктрины и лозунги.

Отметим, что праздник Первомай – в отличие от 7 ноября или 9 мая –