стол, Хенеполис сразу же сказал: «Я слышал, что греки всегда едят лежа, когда устраивают банкеты».

Авиногес бросил на него предупреждающий взгляд, а Скамбрас, сидевший напротив него, с улыбкой сказал: «Молодой человек, ты много знаешь об образе жизни греков».

«Естественно, я же грек!». — ответил Хенеполис. Возможно, потому, что он был груб, Авиногес похлопал его.

«В больнице нашего Союза изучали, что прием пищи лежа плохо переваривает пищу, и от этого легко потолстеть (на самом деле, это исследование проводил Герпус по указанию Давоса, а затем проповедовал его пациентам, которые приходили на прием к врачам). А сидение во время еды может помочь пище плавно добраться до кишечника и желудка, что полезно для здоровья. Для таких пожилых людей, как я, это важно, поэтому естественно выбрать правильный способ приема пищи». — Скамбрас говорил с улыбкой.

«Даже в нашем далеком Лаосе часто встречаются люди, которые хвалят мастерство врачей Союза Теонии. Конечно, то, что они говорят, правильно». — Как только Авиногес закончил говорить, Хенеполис вмешался с любопытством: «Я слышал, что врачи вашего Союза были направлены Аидом. Это правда?»

Давос вмешался в их разговор: «Если у тебя есть возможность, ты можешь лично отправиться в Турию и спросить у Герпуса, главы больницы».

Хенеполис энергично кивнул головой: «Обязательно».

Услышав это, все посмотрели друг на друга.

Затем Авиногес сказал: «Архонт Давос, у меня есть просьба».

«Говори!».

«Я хочу, чтобы мой сын жил в Союзе».

Как только он это сказал, все удивились.

«Авиногес». — Давос подумал, что лидер Лаоса беспокоится, что Теония разрушит мост, поэтому он серьезно сказал: «Союз между Союзом и Лаосом — это священный договор, заключенный под свидетельством богов. Если Лаос не нарушит договор, мы, Союз Теонии, не нарушим клятву ни при каких обстоятельствах. Можете быть уверены».

«История о том, как Архонт Давос придерживался своего обещания, известна каждому человеку в Магна-Греции, поэтому я, конечно же, верю в нее! Я сказал это не потому, что беспокоюсь о соглашении, но…». — Авиногес сказал с горькой улыбкой: «Мой ребенок слаб и болезнен с юных лет. Я слышал, что медицинские навыки Союза превосходны, а мой сын с детства тоскует по греческой культуре. Поэтому, даже если это добавит проблем Союзу, я все равно приму это решение, и как отец, я надеюсь, что Союз согласится на мою просьбу!».

Авиногес сказал это так искренне, что Давос, обменявшись взглядом с государственным деятелем, принял решение: «В таком случае, от имени Союза я хотел бы принять Хенеполиса в Турии в качестве долгосрочного гостя. И обеспечить ему самое лучшее образование и медицинское обслуживание, чтобы он мог прожить здоровую и счастливую жизнь в Союзе, и чтобы в будущем он смог вернуться в Лаос и унаследовать ваше наследие, ведь он ваш единственный сын».

Как только Давос закончил говорить, Хенеполис радостно воскликнул: «Отлично! Наконец-то я смогу отправиться на Турий!».

Глава 178

Авиногес с любовью коснулся головы сына, и в его глазах было немного неохоты. Мгновение спустя он выразил Давосу свою благодарность.

После этого отношения между двумя сторонами стали намного ближе, а банкет стал оживленным.

После нескольких бокалов вина Авиногес воскликнул: «Архонт Давос, мы, Лаос, готовы стать такими же, как Союз, и хотели бы также внедрить систему пожизненного архонта. Как вы думаете, это нормально?».

Государственные деятели были слегка удивлены, но Давос выглядел спокойным и сказал с улыбкой: «В нашем соглашении четко сказано, что Союз не будет вмешиваться во внутренние дела союзных городов-государств. Нам нужно только, чтобы союзники вместе наступали и защищали в военном отношении, поддерживали единство в дипломатии и укрепляли экономические обмены».

Авиногес был счастлив в своем сердце и слушал, что говорит Давос.

«Но…».

Авиногес вдруг снова начал нервничать

«У меня есть несколько небольших предложений для Лаоса, я надеюсь, что вы всегда сможете обеспечить его стабильность. Иначе, когда начнутся беспорядки, и вы не сможете их уладить, нам придется послать войска, чтобы помочь вам восстановить порядок в Лаосе. Посылать войска на войну — это тяжелая работа, которая стоит денег и усилий, верно?». — полушутливо сказал Давос, и государственные деятели ему вторили.

Авиногес почувствовал облегчение. На самом деле, он не хотел быть архонтом пожизненно, а Лаос не привык к греческой системе, но они лишь хотели, чтобы Союз Теонии не думал, что Лаос — это просто город индигенов, поэтому он решил стать архонтом пожизненно, так как считает, что эта должность очень похожа на великого вождя. Поэтому в этот момент он радостно сказал: «Для меня большая честь быть союзником Союза Теонии. Я могу заверить вас и государственных деятелей, что я, Авиногес, сделаю все возможное, чтобы обеспечить стабильность Лаоса и всегда буду союзником Союза Теонии».

На это толпа зааплодировала.

***

Несколько дней назад Цинциннаг был в экстазе, потому что он победил Лусау, сына Акпира, и занял город Грументум. С двумя большими городами он мог стать новым владыкой Лукании.

Но затем ряд событий заставил его понять, что заменить Акпира не так-то просто.

Потому что он неохотно выделил большую часть имущества племени Акпира племенам, предавшим Лусау, и еще более неохотно разделил большую часть земель, принадлежавших племени Акпира, между племенами в Грументуме. С другой стороны, он скупец, а с другой — племена города Пиксуса, которые пошли за ним, тоже нуждаются в вознаграждении. Конечно, он может определить, кто к кому близок.

Нарушение им соглашения, естественно, вызвало гнев племен Грументума, которые объединились, чтобы занять северную часть города, и отказались позволить подчиненным Цинциннага войти на подконтрольную им территорию без разрешения, и угрожали изгнать Цинциннага из Грументума.

Цинциннаг был в ярости, ведь он уже считал себя хозяином Пиксуса и Грументума. Как же он мог позволить кому-либо нанести ущерб его величию? Поэтому по его приказу пиксы провели несколько небольших сражений с племенами Грументума в городе. В то же время он снова попытался использовать схему, чтобы попытаться разбить объединившиеся против него племена с помощью подкупа, но ему это не удалось, потому что никто из вождей Грументума не захотел снова поверить его обещанию.

Цинциннаг ломает голову над тем, как очистить предавшее его племя Грументума, когда пришла самая ужасная новость: Нерулум захвачен!

Он немедленно расспросил луканских пастухов, бежавших в Грументум, и услышал от них: «Мы видели, как бесчисленные греческие солдаты вошли в город Нерулум».

Он с трудом мог поверить в этот факт: Нерулум был захвачен греками!

'Как такое возможно? '. — Луканцы занимали земли других народов с тех пор, как продвинулись на юг с центрального Апеннинского полуострова,