ещё, и решил не заказывать. Как раз в это время кухонная занавеска колыхнулась и показалась хозяйка, несущая дымящееся блюдо. Жуга привстал.

– Агата…

– Сиди, сиди, – кивнула та. Поставила тарелку. – Держи свои гребенщиковые бобы. Как доешь, иди в комнату наверху. Ну, помнишь, ту, что на углу. За Золтаном я уже послала.

– Золтан… Как ты догадалась, что я пришёл к нему?

– Да ладно, брось, – усмехнулась Агата. – Чего от тебя ещё ждать, кроме неприятностей?

– Он здоров?

– Не жалуется. Пойду похлопочу насчёт кроватей. Народу с тобой много?

– Четверо. Два взрослых, мальчишка и Линора.

– Линора с тобой?!

– Её стрелой ранили.

– О господи! Час от часу не легче. Ещё и это! Где она?

– В фургоне, возле рынка. Нас один фермер подвёз.

– Я скажу, чтоб приготовили телегу, заодно пойду присмотрю ей что-нибудь переодеться. Эх, молодёжь, молодёжь…

Она повернулась и направилась на кухню.

Жуга поковырялся ложкой в блюде, рассеянно сжевал остывшие бобы и направился наверх. Ждать пришлось недолго – не прошло и десяти минут, как травник услышал в коридоре знакомые шаги, а вскоре появился Золтан.

– Смотри-ка, в самом деле ты! – с порога усмехнулся он. – Здорово, рыжий.

– Здравствуй. Быстро ты.

– Работа такая, – Хагг прищурился. – А ты, однако, изменился. Загореть успел. А солнышко-то нездешнее. Где тебя носило?

Золтан изменился мало, лишь снова отпустил длинные волосы и отрастил усы, скрывая шрамы на губе. Движенья Хагга обрели былую гибкость, повязки на глазу он больше не носил, да и вообще сейчас напоминал прежнего Золтана, с которым Жуга ходил по горам.

– Как глаз? – спросил травник.

– Нормально. Видит, – Золтан придвинул к себе табурет. – Наслышан о твоих делах, наслышан. О лавке, о собаках, драке в «Петухе»… Силён, ничего не скажешь. Я знаю только двух человек, которые попали в чёрный список воровской братии сразу двух городов. Можешь гордиться – один из них ты.

– Вот как? – хмыкнул Жуга. – Интересно, кто второй.

– Я, – буркнул Золтан. – И не вижу в этом ничего интересного. Ладно, выкладывай, зачем пришёл.

– С чего ты взял, что я по делу?

– Шутишь? Полгода ты где-то пропадал, потом примчался, будто в заднице стрела или все десять… Что у тебя стряслось?

Травник молча развязал мешок и выложил на стол дощечку с фигурками.

Воцарилась тишина.

– Чтоб мне лопнуть… – наконец выдохнул Золтан. – АэнАрда!

* * *

– АэнАрда! – Золтан взволнованно зашагал по комнате, остановился у стола и вновь склонился над доской, сжимая и разжимая кулаки. – Аллах милосердный, АэнАрда! Я думал, их уже не осталось.

Травник с удивлением следил за ним – он никогда не видел Золтана таким растерянным и взвинченным одновременно.

– Где ты это взял?!

– Послушай, Золтан, – Жуга нахмурился. – Быть может, я потом расскажу? У меня четыре человека сидят на холоду в повозке, из них один пацан, другой – раненая женщина.

– А? – Золтан вскинул голову, но через мгновенье взгляд его опять вернулся к доске. – А, да-да… Линора ранена, я знаю, Агата мне сказала. Не беспокойся, Эггерт уже поехал за ними. Ты хоть знаешь, что это такое?

– Доска? Понятия не имею. Я нашёл её в лавке старьёвщика. Рудольф из Лиссбурга – наверное, ты его знаешь.

– Да, я его знаю, – нетерпеливо перебил его Хагг. – А у него она откуда?

– Он и сам уже не помнит. А что такое эта Ан… Анарда?

– АэнАрда, – поправил его Золтан, – здесь два ударения. Смотрю я на тебя, Жуга, и поражаюсь. Везёт же дуракам! Второй раз на моей памяти в твои руки попадает волшебная вещь, а ты ни сном ни духом. Думаю, попади к тебе Мьёльнир, ты ничего бы не придумал, кроме как гвозди им забивать.

– Третий. Ты забыл про меч.

– А, верно. Кстати, как он? Ты его не потерял?

– Нет. Хотя…

– Ну, вот что, – Золтан выдвинул из-под стола вторую табуретку. – Садись, рассказывай. Я распорядился, чтобы нам пива принесли. Не нужно говорить, что было в городе, я в курсе. Рассказывай то, что знаешь только ты.

– Хорошо, – кивнул Жуга. – Про акробатов тоже говорить не надо?

– Про акробатов? – Брови Золтана полезли вверх. – Надо. Я об этом ничего не знаю. Ещё, будь другом, поясни, что произошло в корчме – мне рассказывали об этом пять человек, и каждый говорил другое.

– Интересно было бы послушать, – усмехнулся травник. – Ладно. Всё началось, когда я встретил в городе мальчишку и дракона…

Золтан слушал, не перебивая, только иногда вставал и начинал расхаживать по комнате, хмыкая и нервно теребя себя за ус.

– История… – сказал он наконец, когда Жуга окончил свой рассказ. – Я и не знал, что твой дракон остался жив.

– Дракон не мой, он Тила. А вообще, это Арнольд придумал чучело набить. Теперь ты мне расскажи, что это за доска.

– Доска… – Золтан нацедил себе пива. – Тебе посчастливилось, а может быть, наоборот, не посчастливилось найти игру, которая у эльфов называлась «АэнАрда», а у гномов – «Квэндум».

– Игру? – нахмурился Жуга. – Так это – игра? Как карты или кости?

– О нет, пожалуй, посложнее. Видишь ли, АэнАрда – это нечто большее, чем игра. В неё нельзя играть просто так, от скуки или от нечего делать. Доска магически повязана едва ли не со всей Землёй. Название, между прочим, так и переводится – «Кровь Земли». Здесь от исхода партии зависит жизнь играющих. Да ладно бы только играющих! Тебя, вон, говоришь, в пустыню зашвырнуло. Представляешь, какие силы вы разбудили?

– Но если она так опасна, – Жуга покосился на доску, – какого чёрта эльфы в неё играют… то есть играли?

– А мне откуда знать? – развёл руками Золтан. – Их народ покинул наш мир сотни лет назад. Даже гномы не упомнят, когда это было. Возможно, это ритуал, а может, поединок. Борьба за власть, наконец. Одно могу сказать точно: если можешь в неё не играть – не играй. Себе дороже.

– А нельзя ли как-нибудь её остановить?

Золтан покачал головой:

– Боюсь, что нет: как только фигурки расставлены, игра начинается. Их даже с доски нельзя убрать, ход может сделать только сам игрок. К тому же он должен быть или эльфом, или очень сильным магом. Ты случаем не эльф?

– Сильным магом ты меня, как видно, не считаешь?

– Ладно, ладно. Я шучу.

– Нашёл время для шуток! – огрызнулся травник, встал и тоже заходил по комнате. – Я ничего не начинал, а стало быть, не могу их сдвинуть. И вообще, я подозреваю, что эта фигурка, которая лис, как-то связана со мной. Всё время, знаешь ли, неприятности на мою шею валятся, чуть только она шевельнётся.

– Шея?

– Лиса!

– Возможно, – согласился Золтан. – Возможно,