Задняя стенка гаража была оклеена ярлыками компаний-производителей и этикетками с названием их продукции. В основном это были привычные марки бытовой техники, которая уже настолько распространилась по всему миру, что названия прочно срослись с именами самих компаний. С последнего посещения Пирса здесь появилось немало новых наклеек. Он знал, что Зеллер помещал очередную этикетку только в том случае, если ему удавалось влезть в компьютерную сеть этой фирмы. Это были своего рода памятные насечки на его охотничьем ружье.

Будучи высококлассным хакером, Зеллер зарабатывал по 500 долларов в час. Обычно он работал в независимом режиме, выполняя заказ одной из бухгалтерских компаний «Большой Семерки», которые интересовались прочностью финансового состояния своих клиентов. По сути дела, все это было сродни рэкету. Системы, которые Зеллеру не удавалось взломать, попадались довольно редко. После успешного проникновения в компьютерную сеть той или иной фирмы заказчик заключал выгодный и надежный контракт с этой компанией на разработку системы цифровой безопасности данных, а Зеллеру перепадал от этого заказа очередной жирный кусок. Он однажды сообщил Пирсу, что разработка систем электронно-информационной безопасности является самым развивающимся сектором современных финансовых технологий. Зеллеру часто поступали предложения от крупных фирм перейти к ним на постоянную работу, но он всегда отказывался, предпочитая работать на себя. Однажды по секрету он признался Пирсу, что такая независимость, кроме прочего, позволяет ему избежать проверок на потребление наркотиков, которые крупные фирмы периодически проводят среди своего персонала.

Зеллер вернулся с двумя коричневыми бутылками пива. Перед тем как выпить, они дважды чокнулись — еще одна традиция. Пиво показалось Пирсу совсем недурным — холодным и бархатистым. Он ткнул бутылкой в направлении красно-белого квадратика, который вдруг заметил на стене. Это была легко узнаваемая эмблема известной фирмы, производившей миллионы литров всевозможных напитков по всему миру.

— Это что-то новенькое, не так ли?

— Да, я только недавно ее наклеил. Провернул одну работу по заказу из Атланты. Ты ведь знаешь, сейчас для производства массового пойла используются всякие секретные формулы. Они там вводили...

— Ну да, кокаин.

— Нет, это все выдумки. Во всяком случае, они просили, чтобы я проверил, насколько надежно защищена их новая рецептура. И я обнаружил там настоящую пробоину. На это у меня ушло семь часов, после чего я направил формулу электронной почтой их исполнительному директору. А тот не знал, что мы проводили испытание системы защиты — оказывается, это была инициатива его подчиненных. В общем, как мне сказали, его чуть удар не хватил, когда он представил, что секретная формула преспокойно болтается в сети и запросто может попасть в зубы всяких «Пепси» и прочих акул.

Пирс понимающе улыбнулся.

— Классно. Сейчас тоже над чем-то потеешь? Похоже, агрегаты на полном ходу. — И он показал бутылкой на батарею светящихся дисплеев.

— Так, ничего особенного, небольшая разведка. Пытаюсь отыскать того, кто наверняка прячется за всем этим.

— Кого же?

Внимательно взглянув на приятеля, Зеллер слабо улыбнулся:

— Если я назову его имя, мне придется тебя убить.

Таковы суровые законы бизнеса. Зеллер не раз говорил ему, что благоразумие — краеугольный камень всей его работы. Да, они были приятелями со студенческих времен, знававшими и добрые, и самые трудные — по крайней мере в биографии Пирса — времена. Но дело есть дело.

— Понимаю, — медленно произнес Пирс. — Не буду вмешиваться, но хотел бы кое-что обсудить. Ты сейчас очень занят, чтобы взяться еще за одно дело?

— А когда надо приступить?

— Пожалуй, вчера было в самый раз.

— Довольно шустро. Но я люблю быструю работу, тем более на «Амедео текнолоджиз».

— На этот раз не на компанию, а на меня лично. И плачу тебе я.

— Это мне еще больше по душе. Так что тебе нужно?

— Для начала надо разобраться в некоторых людях и в том, чем они занимаются. А дальше — в зависимости оттого, что удастся узнать.

Зеллер задумчиво кивнул и спросил:

— Крутые ребята?

— Точно не знаю, но думаю, следует проявлять осторожность. Они работают в области, как принято выражаться, интимных услуг.

На этот раз Зеллер расплылся в улыбке, а на загорелой коже в уголках глаз появились лукавые морщинки.

— Эй, дружок, уж не хочешь ли ты сказать, что влез не в свое дело?

— Нет, ничего подобного.

— Тогда что же?

— Пойдем-ка присядем и поговорим подробнее.

В гостиной Пирс передал Коуди все, что удалось узнать о Лилли Куинлан без упоминания лишь того, откуда она приехала в Лос-Анджелес. Он также попросил Зеллера выяснить все, что удастся, по поводу общества с неограниченной ответственностью «Зрелищные проекты» и Венца, который, судя по всему, там всем заправлял.

— А как его имя?

— Не знаю. Просто Венц. Не думаю, что в этом бизнесе много людей с такой фамилией.

— Итак, полное сканирование?

— Все, что сумеешь раскопать.

— Но при этом оставаться в рамках?

Пирс заколебался. Зеллер внимательно за ним наблюдал. Ему надо было выяснить, насколько жестко, по мнению Пирса, он должен оставаться в пределах законности. По своему опыту Пирс отлично понимал, что значительно больше Зеллер узнает, если не будет скован рамками закона и сможет проникнуть в систему, вход в которую посторонним запрещен. А Зеллер в таких делах был мастак. Все думстеры из их компании могли в этом убедиться еще на втором курсе колледжа. В те годы компьютерное хакерство только входило в моду, а их команда — под предводительством Зеллера — уже выделывала весьма непростые трюки. Пожалуй, самой забавной проделкой были проникновение в информационный банк местной телефонной компании и замена номера службы доставки компании «Пицца „Домино“» — ближайшей к их студенческому городку — на домашний номер декана факультета электронно-вычислительной техники.

Но эта забава одновременно привела и к самым печальным для них последствиям. В результате их загребла полиция, и думстеры были наказаны. Всех шестерых тогда приговорили к шестимесячному испытательному сроку и отстранили на один семестр от учебы. Пирс после отбытия наказания вернулся в колледж. По требованию полиции и школьной администрации его перевели с электронно-вычислительного факультета на химический, и он уже никогда не оглядывался назад.

Зеллер тоже не оглядывался. Однако в Стэнфорд он в отличие от друзей так и не вернулся, а сразу поступил на работу в компанию, занимавшуюся компьютерной безопасностью, причем с очень приличным заработком. Как и любой одаренный спортсмен, покинувший стены колледжа, чтобы стать настоящим профессионалом, Коуди уже просто не мог снова сесть за парту. Он испытал наслаждение от солидных и честно заработанных денег, а кроме того, получил возможность заниматься любимым делом.