Они торопливо пошли вдоль пораженного плесенью забора, огибавшего палисадник. В дальнем конце над забором взметнулась рука, и затем одна из панелей открылась во двор.

Бывший старший инспектор полиции Аманда Бейкер была крупной женщиной. Она встретила их в длинном неопрятном кардигане, надетом поверх черной футболки, темных легинсах и толстых серых шерстяных носках, сунутых в черные кроксы. Лицо обрюзгшее, красное, с широким двойным подбородком. Сальные седые длинные волосы стянуты на затылке резинкой.

– Тридцать фунтов, – потребовала она, протягивая руку.

– Мы хотели бы поговорить с вами о деле, что вы вели, – сказала Эрика.

– А мне нужно тридцать фунтов, – повторила Аманда. – Расценки мне известны. Вы же платите за информацию проституткам и воришкам. А я много чего знаю про это дело. – Она подставила ладонь, пошевив пальцами.

– Вы же в прошлом офицер полиции, – укорил ее Питерсон.

Аманда оценивающе смерила его взглядом с ног до головы.

– Именно что в прошлом, лапочка. А теперь я просто старая кошелка, которой нечего терять.

Она попыталась закрывать калитку.

– Хорошо, – остановила ее Эрика, выставляя вперед ладонь, и кивнула Питерсону.

Тот, закатив глаза, достал бумажник и дал Аманде десятку и двадцатку.

Она кивнула, сунула деньги в бюстгальтер и жестом велела им идти за ней по коротенькому узкому проходу, где было особенно промозгло и сыро. Они миновали окно ванной, в котором лениво вращался маленький вентилятор, выдувая вонь мочи в смеси с запахом чистящего средства для унитаза. Они вышли в заросший внутренний двор, где в углу громоздились мешки с мусором.

У задней двери Аманда вытерла кроксы о тонкий драный коврик, что рассмешило Эрику: судя по состоянию дома, ноги здесь следовало вытирать при выходе, а не на входе. Кухня, некогда довольно изысканная, заросла грязью и была завалена немытой посудой и переполненными пакетами с мусором. Возле дребезжащей стиральной машины, работавшей в режиме отжима, они увидели собачью постель, но самой собаки не было.

– Идите в переднюю комнату. Чаю хотите? – спросила Аманда скрипучим прокуренным голосом.

Эрика с Питерсоном взглянули на замызганную кухню и кивнули.

Они пошли по коридору, минуя крутую деревянную лестницу, ведущую на сумрачную площадку верхнего этажа. В прихожей у входной двери вздымались кипы газет в половину человеческого роста. Гостиная была забита мебелью, стены и потолок пожелтели от никотинового дыма.

– Вы действительно хотите пить ее чай? – прошипел Питерсон.

– Нет, но если это даст нам возможность подольше поговорить с ней… – шепотом ответила Эрика.

– За тридцать фунтов она должна уделить нам как минимум час… – начал Питерсон.

Его речь прервал стук в окно, и к запыленному стеклу прижалось чье-то лицо. Аманда, влетев в гостиную откуда-то сзади, торопливо подошла к окну и приподняла раму.

– Все путем, Том? – спросила она.

Чья-то рука передала ей несколько писем и затем две бутылки «Пино Гриджо». Эрика шагнула к окну и увидела почтальона. Аманда вытащила из бюстгальтера тридцать фунтов и отдала ему двадцатку. Насвистывая, он пошел из палисадника.

– Что? – с вызовом произнесла Аманда. – В Америке это называется службой доставки спиртного.

– Но не почтальоны же его доставляют, – заметил Питерсон.

– Выпьете бокал?

– Я на службе, – холодно отказался он.

– Тогда сделаю вам чай, – сказала она. – Присаживайтесь.

– Теперь понятно, зачем она потащила нас к боковой калитке, – пробурчал Питерсон, когда Аманда вышла из комнаты.

– Могли бы вести себя поприветливее, – отчитала его Эрика.

– Что? Может, мне напиться пьяным ее же вином, от почтальона?

Даже в такой ситуации Эрика рассмеялась.

– Нет. Просто высокомерия чуть-чуть поубавьте. Можно и полюбезничать малость – не повредит. Смотрите шире.

Питерсон убрал с дивана ворох газет и фантиков от шоколадных батончиков и сел. Обстановку гостиной составляли два продавленных дивана, обеденный стол и стулья. Одну стену занимал стеллаж с телевизором на одной из полок, остальные были забиты книгами и бумагами. В глаза Эрике бросилась висевшая на стене фотография в дешевой золоченой рамке с узором в виде косички. Потускневшая фотография, в нижней части, затронутой сыростью, и вовсе блеклая. Фотография молодой Аманды Бейкер в форме констебля полиции старого образца: плотные черные колготки, юбка, пиджак, форменный головной убор, из-под которого выглядывают черные блестящие волосы. Она позировала перед зданием полицейского училища в Хендоне. Рядом с ней стоял молодой полицейский с непокрытой головой – свою фуражку он держал под мышкой. Показывая удостоверения, они широко улыбались в объектив.

– Так и думала, что вы прямой наводкой направитесь к ней, – раздался голос Аманды. Шаркая, она внесла в гостиную поднос с дымящимися чашками и большим бокалом вина.

– Знакомое лицо. – Эрика взяла с подноса чашку и вновь обратила взгляд на фото.

– Констебль Гарет Оукли. В семидесятых мы вместе работали в Управлении уголовных расследований. Мы с Оукли тогда были в одном звании. Теперь он вам известен как помощник комиссара Оукли в отставке.

– Женщина в Управлении уголовных расследований в семидесятых… Интересно, наверно, было?

Аманда в ответ лишь вскинула брови.

– Да, похож на Оукли. Волос, правда, меньше, чем теперь. Сколько ему здесь? – спросила Эрика, всматриваясь в его лысеющую голову.

– Двадцать три, – хмыкнула Аманда. – Парик он начал носить, когда его повысили до старшего инспектора.

– Так это помощник комиссара Оукли? – спохватился Питерсон.

– Мы вместе учились в Хендоне, выпустились в семьдесят восьмом. – Аманда грузно, неуклюже уселась в большое кресло у окна. Эрика устроилась рядом с Питерсоном.

– Оукли только что вышел на пенсию, с огромным выходным пособием, – произнес он. Какое-то время они сидели молча, пока не затихло эхо его слов.

– Что ж, – заговорила Эрика. – Мы пришли к вам с неофициальным визитом, чтобы расспросить про дело Джессики Коллинз. Расследование поручили вести мне.

– Кому ж вы так насолили? – Мрачно усмехнувшись, Аманда отпила из бокала большой глоток вина и вытащила из кармана кардигана пачку сигарет. – Это отравленная чаша. Я всегда думала, что ее утопили в карьере… хотя мы дважды обыскивали его и ничего не нашли… – Она закурила и глубоко затянулась сигаретой. – Значит, либо ее где-то держали, либо перевезли тело позднее. Теперь вам придется это выяснять, да?

– Вы были уверены, что ее похитил Тревор Марксмэн?

– Да, – кивнула Аманда, выдержав взгляд Эрики. – И он за это погорел. И знаете что? Я бы опять это сделала.