Файона торопливо вошла в комнату, закрыла за собой двери и глянула на свою соседку. Та окинула ведьму недоверчивым взглядом и отложила в сторону книгу, на которой блеснула золотом защитная пентаграмма.

— Что у тебя там? — Магичка Таис Шемулль встала с кровати и с любопытством подошла к Файоне.

— Я наконец получила то, что хотела, — хмыкнула ведьма и положила скомканную бумажку в центре стола. — Конечно, не то, что ожидалось, но сгодится и это.

Таис поправила аккуратные очки, придержала длинные серебристые волосы, вздумавшие волной улечься на стол, и склонилась над свертком.

— Фу-у-у… ты притащила дохлую крысу? — Соседка отпрянула и обмахнулась ладонью.

— Если бы, — вздохнула ведьма. — Запри комнату, я не желаю ждать и минуты!

Файона подошла к шкафу и распахнула дверцы. Интересующие вещи лежали в большой черной бархатной сумке, украшенной ее родовым гербом. Ведьма бережно достала ее, убедилась, что Таис выполнила ее поручение, и принялась выкладывать все необходимое на стол.

— Опусти шторы!

— Толку в них? Прозрачные ведь, — пробормотала сердито магичка, но выполнила и эту «просьбу».

Глядя, как ведьма достала небольшой алтарь, сделанный собственными руками, она закатила глаза.

— В самом деле? Ты серьезно? Если узнают о том, что ты используешь черное колдовство, да еще и на своих сокурсниках, тебя накажут! Ты ведь понимаешь это, Макдара? — возмущенно проговорила Таис.

— Не скажешь — и не узнают, — сверкнула глазами ведьма и положила две красные свечи рядом с круглым алтарем, выполненным из гладкого орешника. — А расскажешь — пожалеешь…

Соседка только покачала головой и вернулась на свою кровать, принимаясь читать дальше. Сама Файона спала наверху, полагая, что обитающие в замке мыши и крысы не доберутся до второй койки. Таис была только рада этому глупому заявлению, имея отличную возможность не лазить туда-сюда по шаткой лестнице. Тем временем вонь в комнате все усиливалась, а стоило ведьме развернуть бумажку, как у Таис заслезились глаза от смрада.

— Боги! Немедленно убери этот ужас! — Она закрыла лицо книгой и застонала, а затем подняла руку, выглядывая и намереваясь уничтожить зловонный носок заклинанием.

— Только посмей! — прошипела ведьма и звонко чихнула, закрывая лицо рукавом.

— Ты дура, Макдара… — зло кинула магичка и снова встала.

Находиться в этом кошмаре она не намерена. Хоть до отбоя, но будет дышать чистым воздухом! Таис надела ботинки, прихватила книгу и быстренько выбежала из комнаты, нарочно громко хлопая дверьми.

— Катись! — Файона закрылась на замок и вернулась к столу.

Все необходимое для приворотного обряда у нее было. И две красные свечи, вызывающие страсть, и пучок вербены. А еще — носок… Она снова чихнула и принялась за дело. Пытаясь перебить дурной запах и начиная обряд, ведьма положила на алтарь благовония, именно те, что так нравились Нармине, богине любви. Вонь осталась, с этим пришлось смириться. Ведьма искренне надеялась, что этим не вызовет божественного гнева. Она постаралась сосредоточиться на своем деле. Потянувшись к волосам, Файона вытащила из них одну заколку и положила ее в центр алтаря. Заколка олицетворяла предмет-связку с «возлюбленным». Рядом Файона брезгливо водрузила носок.

Затем ведьма взяла две свечи, сжала их в правом кулаке так, чтоб они от ее тепла немного подтаяли и прилипли друг к другу. Пока их держала, другой рукой взяла пучок сухой вербены и принялась крошить его в центре алтаря, там, где лежали вещи. Когда свечи слиплись и вся вербена была измельчена, Макдара поставила свечи над своей заколкой. Ведьма зажгла их длинной спичкой, чиркнув ею по столу, и принялась читать заклинание. Глаза ее сделались вовсе черными. Когда закончила, Файона закрепила ритуал своей печатью-знаком и оставила свечи догорать.

Терпеливо дожидаясь, пока они погаснут, Файона глядела на подрагивающее пламя. Оставшееся от ритуала ведьма завернула в красную шелковую ткань, обернула красной шерстяной нитью пять раз и завязала узлом со словами: «Да будет так». Осталось закопать сверток рядом с замком, под окнами «возлюбленного», — и готово.

— Спи, дракон, эта ночь будет самой сладкой. А завтра ты станешь моим.

Гварен попивал чай из надколотой кружки, жмуря один глаз, когда горячий пар поднимался от нее. Волк усмехнулся, глядя на довольное лицо дракона, уплетавшего содержимое своей тарелки. Броган умудрился дважды выклянчить прибавку у ворчливой кухарки, которая не могла отказать бледному «дитяти». Продолжая работать ложкой, Рейн в который раз обводил взглядом столовую, и этот факт не укрылся от глаз волка. Гварен улыбнулся, понимая, что тревожило его соседа по столу. Конечно же Броган спросит, и он ответит дракону, но сначала даст ему наесться. Ладвик прекрасно знал, что тот бросит ложку, как только услышит ответ. Голодный дракон — плохой дракон. Маленькая самозванка должна быть благодарна волку.

— Где мелкий? — нахмурился Рейн, отчего-то чувствуя тревогу.

Куда девалась девчонка? Не могли они разминуться. Он влетел в столовую одним из первых, как только было дозволено. Ее так и не увидел.

— Тай наказан, — с глухим звуком глиняная кружка опустилась на стол, и Ладвик откинулся на спинку стула.

Броган усмехнулся.

— Значит, мелкому влетело?

Есть капля справедливости на этом свете. Видать, кого-то достала похлеще его самого. Но еда сразу сделалась невкусной, и Рейн кинул ложку в тарелку, пальцами отодвигая ее от себя.

— Кто наказал? — спросил дракон, хмуро глядя на волка.

— Мастер Эверет, — ответил Гварен, ожидая следующего вопроса.

И услышал совсем не то, что ожидал.

— Кто это?

— Преподаватель контроля трансформации. Если бы ты не решил прогулять последние два занятия, то знал бы это.

— Какой смысл посещать контроль с этим ошейником? — зло прорычал дракон, но, видя, что на них стали оглядываться, умолк.

— У всего есть смысл, Броган.

— За что? — внезапно спросил Рейн.

— Ты нарушил половину устава и еще спрашиваешь? — возмутился волк.

— Я спрашиваю, за что наказали мелкого! — Теряя терпение, дракон ударил кулаком по столу, переворачивая свою кружку и разливая горячий чай.

Гварен небрежно кинул несколько салфеток, останавливая лужицу и не давая чаю стечь на пол, а после поднялся. Рейн встал следом, нетерпеливо ожидая ответа.

— Он пытался вынести хлеб из столовой, пока не истекло время обеда, — ответил волк.

Броган скептически поморщился, не понимая, к чему лисе это понадобилось. Сколько еды нужно, чтоб ее прокормить? Ей и пары крошек хватит… Ладвик воздел очи к небу, потеряв всякую надежду. Ну давай же, Броган, шевели мозгами. Неужто не догадается сам?

— Какого ярна он это сделал? Завел себе зверушку и хотел покормить?