Удовольствие от маленькой победы развеялось. Тэлли перестала улыбаться.

– Шестеро ее друзей, Тэлли, исчезли – все одновременно. Никого из них не нашли. Но еще двое, которые должны были к ним присоединиться, предпочли не тратить свою жизнь понапрасну, и нам удалось кое-что разузнать о том, что произошло с остальными. Они не сами убежали. Их соблазнил кто-то изнутри. Кто-то, кто пожелал похитить самых способных из наших юных уродцев. Мы пришли к выводу, что имеем дело с чрезвычайным обстоятельством.

От одного из произнесенных доктором Кейбл слов у Тэлли по спине побежали мурашки. Неужели Шэй действительно похитили? Что Шэй и другие уродцы на самом деле знали о Дыме?

– С тех пор мы следили за Шэй, надеясь, что она выведет нас на своих друзей.

– Так почему же вы… – вырвалось у Тэлли. – Ну… почему вы ее не задержали?

– Из-за тебя, Тэлли.

– Из-за меня?

Голос доктора Кейбл зазвучал мягче:

– Мы решили, что она завела подругу и что это заставит ее остаться в городе. Мы подумали, что с ней все будет в порядке.

Тэлли только закрыла глаза и покачала головой.

– А потом Шэй пропала, – продолжала доктор Кейбл. – Она оказалась хитрее своих друзей. Ты многому ее научила.

– Я? – изумилась Тэлли. – Я хитростей знаю не больше, чем все прочие уродцы.

– Ты себя недооцениваешь, – возразила доктор Кейбл.

Тэлли отвела взгляд. Она не хотела смотреть в эти хищные глаза, не хотела слушать этот стальной голос. Она ни в чем не была виновата. Если на то пошло, она решила остаться в городе. Она хотела стать красоткой. Она даже пыталась уговорить Шэй остаться.

Но это ей не удалось.

– Я не виновата.

– Помоги нам, Тэлли.

– Помочь? В чем?

– Найти ее. Найти их всех.

Тэлли вдохнула поглубже и спросила:

– Но что, если они не хотят, чтобы их нашли?

– Ну и что, если не хотят? А что, если их обманули?

Тэлли попробовала вспомнить лицо Шэй в последнюю ночь. Она просто светилась надеждой. Ей настолько же хотелось удрать из города, насколько Тэлли хотелось стать красоткой. Каким бы глупым ни казался такой выбор, Шэй сделала его с открытыми глазами, а к решению Тэлли остаться отнеслась с уважением.

Тэлли перевела взгляд на хищное лицо доктора Кейбл на фоне тошнотворного желто-коричневого цвета стены. Она припомнила все, что ей сегодня подстроила Комиссия по чрезвычайным обстоятельствам, – как ее заставили целый час торчать в больнице, как она ждала и думала, что вот-вот станет красоткой, вспомнила, как грубо вел машину тот, кто вез ее сюда, вспомнила жестокие, злобные лица людей, встреченных в коридорах. Вспомнила – и приняла решение.

– Я не могу вам помочь, – сказала Тэлли. – Я дала клятву.

Доктор Кейбл оскалила зубы. Именно оскалила – она даже не стала притворяться, что улыбается, и сразу превратилась в страшилище – мстительное, бесчеловечное.

– В таком случае, я тоже дам тебе клятву, Тэлли Янгблад. До тех пор, пока ты не согласишься помогать нам изо всех сил, ты никогда не станешь красоткой. – Доктор Кейбл отвернулась. – Можешь хоть умереть уродкой, мне все равно.

Дверь открылась. На пороге стоял провожатый Тэлли. Видимо, он ждал за дверью все это время.

Видимо, майндеры были предупреждены о ее возвращении. Все остальные уродцы ушли на какую-то сверхплановую школьную экскурсию. Но все-таки они не успели предупредить майндеры вовремя о том, что Тэлли вернется, иначе ее вещи сохранились бы. Войдя в свою комнату, Тэлли обнаружила, что все ее вещи отправлены на переработку. Одежда, постельное белье, мебель, заставка на уолл-скрине – все стандартно-уродское. Похоже, в комнату даже успели кого-то вселить и в спешном порядке выселить: в холодильнике осталась чужая банка с прохладительным напитком. Тэлли плюхнулась на кровать. Она даже плакать не могла – настолько была подавлена. Она знала, что может разрыдаться и что это может случиться с ней в самом неподходящем месте в самое неподходящее время. А теперь, когда разговор с доктором Кейбл остался позади, злость и дерзость начали отступать, и Тэлли просто не за что было ухватиться. Исчезли ее вещи, исчезло ее будущее, остался только вид из окна.

Она сидела и смотрела, и каждые несколько минут ей приходилось мысленно напоминать себе о том, что все случилось на самом деле: жестокие красотки и красавцы, странные постройки в поясе пригородов, страшный ультиматум доктора Кейбл. Тэлли казалось, что кто-то сыграл с ней жуткую шутку. Возникла пугающая, дикая новая реальность, заслонившая знакомый и понятный мир. У Тэлли осталась только небольшая дорожная сумка, с которой она собралась в больницу. А она даже забыла, что вернулась с этой сумкой в свою комнату. Тэлли вытащила из сумки кое-что из впопыхах уложенной туда одежды и наткнулась на записку Шэй.

Она стала читать записку, пытаясь разгадать смысл.

Тэлли почти ничего не понимала – только какие-то обрывки. Шэй явно пыталась скрыть настоящее значение слов от любого другого человека, которому могла попасть в руки эта записка, и упоминала какие-то вещи или места, известные только им двоим. Теперь параноидальное настроение подруги стало понятно Тэлли. Познакомившись с доктором Кейбл, она догадалась, почему Дэвид хотел сохранять свой город – или лагерь – в тайне.

Тэлли неотрывно смотрела на записку и вдруг поняла, что именно этот клочок бумаги и нужен был от нее доктору Кейбл. Эта женщина сидела напротив нее в комнате, записка все это время лежала в сумке, и никто не додумался обыскать Тэлли. Это означало, что Тэлли удалось сдержать клятву, данную Шэй, и что она обладала кое-чем, позволявшим ей поторговаться.

И еще это означало, что Комиссия по чрезвычайным обстоятельствам могла допускать ошибки.

Тэлли увидела, как перед обедом вернулись уродцы. Выходя из школьного аэробуса, они, все как один, вытягивали шеи, пытаясь разглядеть ее в окне. Несколько ребят стали тыкать пальцами в ее сторону, и Тэлли поспешно отпрянула от подоконника. Через несколько минут Тэлли услышала в коридоре шаги уродцев. Проходя мимо ее комнаты, ребята умолкали. Некоторые сдавленно хихикали – так обычно вели себя новенькие уродцы, когда старались вести себя тихо.

Что же, они смеялись над ней?