купить еще и свитер. Экономить деньги Вадима я не собираюсь.

Я не люблю магазины, не люблю любые места, где скапливается большое количество людей, поэтому, я планирую купить вещи как можно быстрее, даже без примерки, но поднявшись на второй этаж, замечаю, что, несмотря на то, что почти на всех витринах магазинов крупными буквами пестрят объявления о тотальной распродаже, покупателей не видно. Еще месяц назад семидесятипроцентный sale заставил бы этот торговый центр затрещать по швам от наплыва клиентов, сейчас же магазины пусты.

Я немного расслабляюсь, и, купив нужную одежду, спускаюсь в супермаркет. Здесь тоже довольно уныло. Полки пустуют, на тех немногочисленных товарах, что все еще доступны к продаже, красуются какие-то запредельно высокие ценники.

Достаю стопку купюр из кармана и поджимаю губы. Вадим явно давно не был в магазине. Раньше этих денег вполне хватило бы на месячную закупку, теперь же едва хватит на двухдневное пропитание.

Загрузив в тележку продукты, я растрачиваю добрую половину денег. А потом растрачиваю еще немного, отправившись домой на такси.

Дома из купленных продуктов готовлю обед, гадая как отнесется Вадим к тому, что я хозяйничаю на его кухне, и станет ли он есть то, что я приготовила, ведь, судя по девственно чистой кухне, он привык питаться вне дома, но понимаю, что мне все равно, я готовлю не для него. Я должна питаться правильно, чтобы поддерживать работу сердца, так что никакие кафе или фаст-фуды мне не подходят.

Пообедав, принимаю душ. Мое тело и волосы пахнут мужскими ароматами, но мне это даже нравится. Так я чувствую себя… не знаю, сильнее что ли.

Это совсем не потому, что мне нравится пахнуть Вадимом.

Глава 15

Восемь лет назад

Я не вижу Вадима долгих три недели.

Он не звонит и не приходит. На мои звонки отвечает редко и ссылается на то, что очень занят на работе.

Я скучаю. Я едва не вою. Я чуть ли не лезу на стену от тоски.

Я не звоню и не тревожу его, просто жду. Послушно жду.

Но через три недели все же не выдерживаю. Иду к зданию ОВД и сижу на скамейке, ожидая. Я хочу увидеть его хоть одним глазком. Мне не хватает его, он нужен мне как воздух. Я сижу больше двух часов, пока наконец не вижу его. Он выходит из здания и не спеша идет к своей машине. Я подкрадываюсь сзади и бросаюсь к нему на шею. Я улыбаюсь, довольная собой и своим сюрпризом, но Вадим поворачивается и недовольно смотрит на меня. Говорит, что торопится, что ему некогда, и мне не стоит приходить сюда и поджидать его. Он говорит, что я не должна звонить ему на работу и отвлекать.

Вадим сухо прощается со мной, и сев в машину, уезжает. Я стою, словно облитая грязью с ног до головы и чуть не плачу. Хотя нет. Я плачу. Плачу всю дорогу домой. А дома уже рыдаю в голос.

Я не понимаю, что произошло. Что я сделала не так в тот последний вечер. Я вела себя глупо? Слишком развязно? Чем я оттолкнула его? Что я сделала? Что?

Почему он так изменился? Почему он больше не хочет видеть меня? В чем я виновата?

В глубине души я уже знаю все ответы на свои вопросы. Я догадываюсь обо всем уже очень давно. Но признавать очевидное отказываюсь. Мой Вадим не такой. Мой Вадим идеальный. Мой Вадим — моя любовь. Он добрый, понимающий и справедливый. Он не способен использовать кого-то ради своей выгоды. Он был со мной, потому что что-то чувствовал ко мне. Да, я никогда не могла прочитать эти чувства, но это только потому что он очень закрытый и малоэмоциональный. Только и всего. Только поэтому.

Я плачу, и убеждаю себя еще неделю. Неделя страданий, недоумения, обиды и тоски. Неделя боли, и я уже не знаю во что я верю. Я не верю уже ни во что. Я впадаю в уныние и перестаю бороться со своими собственными мыслями. Мне уже почти безразлично, где правда. Я не вижу Вадима, я погибаю без него, а причины не имеют значения.

Кажется, я уже теряю смысл существования, но через несколько дней, одним весенним вечером Вадим появляется на пороге моей квартиры.

Я не бросаюсь к нему в объятия, не плачу, не целую, не визжу от радости. Я просто стою и смотрю на родное любимое лицо. На любимый черный свитер, обтягивающий мои любимые сильные плечи. На губы, которые так любила целовать. Я слышу, как эти губы снова просят о помощи. Он говорит, что на этот раз мы хорошо заработаем. Мы соберем денег и уедем из этой дыры. Вместе. У нас будет другая жизнь.

Он говорит: «Мне нужна твоя помощь, Агата» и мне кажется, что он всаживает кинжал в мое тело. Много-много раз. Хладнокровно. Равнодушно. Твердой рукой наносит много-много ударов. Эти удары больнее, чем все, что я испытывала до этого. Но я не плачу, не падаю замертво, не умираю.

Я беру его за руку и веду в свою комнату. Я говорю, что помогу ему, но у меня есть условие. Он знает, чего я хочу. Если это и должно произойти, то только с ним. Я люблю его. Я все еще люблю его и буду любить всегда. Я никогда и никого больше не смогу так полюбить. Ни смотря ни на что.

Этой ночью он остается со мной. Он больше не останавливает меня, не говорит, что слишком рано. Он целует меня нежно, умело, его руки раздевают меня, изучают мое тело. Мои руки делают то же самое с ним. Без стыда и стеснения. Я отключаю все. Все свои сомнения. Всю свою боль. Я отдаю себя всю без остатка.

Все происходит именно так, как я себе и представляла. Это подобно волшебству — быть одним целым с человеком, которого ты так отчаянно любишь. Это невероятно.

Я запрещаю себе думать о том, как это могло бы быть, будь в моей груди не разбитые осколки и живое сердце. Я запрещаю себе. Я наслаждаюсь тем, что имею, ведь очень скоро я не буду иметь даже этого.

Я жду, пока Вадим засыпает и тихо выскальзываю из постели. Собираю в рюкзак пару комплектов белья, свитер и джинсы. Достаю из-под комода деньги, что дал мне Вадим, сгребаю со стола все свои лекарства и запихиваю все это