алима-кади Муллы Мухаммеда. Дело, по описанию Баденштедта, происходило таким образом. Бухарец Кази Мухаммед в течение семи лет учился и жил у муллы Мухаммеда. Получив от последнего звание алима, Кази Мухаммед, с благословения своего учителя, отправился на родину – в Бухару. На дороге он встретился с одним странствующим дервишем, который так восхвалял перед ним мудрость и величие души алима, живущего в ауле Курдамир, по имени Хаджи Измаил, что Кази Мухаммед тотчас же решился отправиться к прославленному алиму и послушать его уроков. Он отправился и целый год прожил у своего нового учителя. После этих уроков Кази Мухаммед уже и начал проповедовать мюридизм по всему Кавказу. Это, по словам Баденштедта, происходило в 1823 году183.

Совершенно такого же взгляда держатся и наши русские ученые гг. Ханыков и Мирза Казем-Бек. Только первый из них высказывается в самых общих и кратких чертах; причем прямо не называет, кто до Шамиля первый начал проповедовать мюридизм между горцами. Это потому, что он хотел познакомить читателей только с учением тариката184. Второй, хотя так же кратко высказывается относительно не номинального, а действительного существования «мюридизма» на Кавказе185, следит, однако, историю дервишества в этой стране с самого первого момента его появления здесь до Шамиля и утверждает, что это явление начало существовать на Кавказе с X–XI веков по Р.Х., а следы его восходят даже до VIII века; главное же, он довольно подробно распространяется о личности самого Шамиля: между тем ни того, ни другого почти нет ни у кого из поименованных выше писателей о мюридизме186.

Что же сказать обо всех этих взглядах? Что касается взгляда Пассека и мнения Шамиля об отношении «тариката» (дервишества) к исламу, то, если считать кавказский мюридизм тождественным с дервишеством, или суфизмом (а не признать этого нельзя, судя по учению того и другого), Пассек и Шамиль положительно неверно рассуждают. Что же касается взгляда Шамиля на то, откуда проник на Кавказ суфизм, то его нельзя не предпочесть показанию Баденштедта, только с некоторым объяснением. Шамиль ведет речь о распространении «мюридизма» на Кавказе собственно в его время и рассказывает это, уже будучи в Туле в качестве военнопленного; а в это время для него положительно не могло быть никаких разумных оснований придумывать что-либо недействительное и обманывать интересующихся его учением. Поэтому рассказ его о распространении последнего на Кавказе нельзя не признать более истинным, чем показания Баденштедта, основывающиеся только на официальных документах, которые составлялись в то самое время, когда горцы не все могли открывать. Рассказ Шамиля тем более может быть признан истинным, что этот человек сам был одним из главных действующих лиц в истории мюридизма. Справедливым во взгляде Шамиля следует признать, во-первых, показание его относительно страны и лица, из которой и через кого проник мюридизм на Кавказ при нем. Шамиль говорит, что мюридизм вышел из Багдада и распространился чрез шейха Измаила187. А Баденштедт хотя и признает, что Измаил «дал импульс новому учению в Дагестане», но в то же время утверждает, что первый, который, начав распространять это учение по Кавказу, утвердил его здесь и возбудил горцев к восстанию против русских, был бухарец Кази Мухаммед188; между тем Шамиль прямо отрицает существование какого бы то ни было бухарца189. А во-вторых, полного признания заслуживает также и история мюридизма, как ее рассказывает Шамиль, но только при нем самом. Что же касается судьбы мюридизма до Шамиля и при других главах, то, хотя Шамиль и отвергает факт существования мюридизма на Кавказе до Измаила, однако во всем этом единственно достоверными должны быть признаны описания Баденштедта, Ханыкова и Казем-Бека. Касательно же учения мюридизма как Пассек, так и упомянутые сейчас ученые совершенно согласны с Шамилем.

Принимая во внимание сделанные замечания, можно представить теперь историю мюридизма на Кавказе в таком виде.

Магометанство проникло на Кавказ в конце VII и в VIII веке по Р.Х. и утвердилось здесь после долгой борьбы с местным идолопоклонством и буддизмом. Утверждению ислама здесь много способствовал и суфизм, который не замедлил попасть туда вместе с ним, разумеется, из Аравии. Это было при первых потомках Гамзы и Аббаса (родных дядей Мухаммеда). В X и XI веках дервишество возбуждало уже кавказских мусульман против некоторых светских князей Дагестана, которые присвоили себе власть потомков Гамзы и Аббаса, считавшихся патронами этой страны. Дальнейшая судьба дервишества до XV века неизвестна, потому что до этого времени оно не принимает никакого участия в политических событиях Кавказа, а в конце XIV века дервишество опять начинает возбуждать горцев против злоупотреблений некоторых князей и духовных властолюбцев. Но что несомненно, что дервишество существовало на Кавказе и во все это время, только не имело такого политического характера, какой ему дан был Шамилем в нынешнем столетии. Словом, до XV века дервишество существовало на Кавказе только «номинально», как выражается Казем-Бек. Впрочем, в таком виде оно находилось здесь даже и до конца прошлого и начала нынешнего столетия, будучи поддерживаемо лишь постоянными сношениями кавказцев то с Персией, то с Малой Азией и Турцией, то с Бухарой и Туркестаном. В этот период времени особенно замечателен был по своей ревности в распространении мюридизма некто шейх Аллауд-Дин Мансур, получивший свое воспитание в Бухаре190.

Но политический характер кавказский мюридизм получил собственно в нынешнем столетии, и не вдруг. Сначала он приобрел себе здесь только самых ревностных последователей, но совершенно чуждых каких-либо политических интересов, а затем в числе их являются последователи – фанатики с воинственным характером. Эти-то последние и дали мюридизму своеобразную форму выражения. Произошло это, по словам Шамиля, таким образом. Некто Измаил родом из аула Курдамир в царствование императора Александра І отправился, по мусульманскому обычаю, на богомолье в Мекку. Здесь он услышал много чудных рассказов о шейхе Хамиде Сулеймане, жившем в Багдаде, и так заинтересовался его личностью, что тотчас же отправился в Багдад и сделался учеником шейха. Когда Измаил усовершенствовался в тарикате, тогда Хамид Сулейман дал ему звание шейха и отправил его распространять дервишество на Кавказе. Измаил возвратился на Кавказ уже в звании шейха и начал ревностно проповедовать свое новое учение. Вскоре он приобрел себе множество последователей между горцами, так что для большого успеха он вынужден был дать звание шейха одному значительному кавказскому ученому, Курали Махоме. Этот последний еще более успел распространить между горцами свое новое учение и в помощники себе назначил шейхом одного из придворных чиновников, Аслан-Хана Кази Кумухского, Джамаль ад-Дина, впоследствии тестя Шамиля. При Джамале ад-Дине мюридизм достиг самой