целый ряд причин, почему он должен отступить, закрыть за собой дверь и проложить расстояние, размером с отель, между собой и искушением. Но он не отошёл назад, а вместо этого двинулся навстречу Тристану, и сократил расстояние между ними, претендуя на его рот, будто не переставая думал об этом все два дня.

Ладно, ладно, возможно чуть дольше, если быть честным с самим собой. Тристан был суетливым и чопорным, и совершенно не во вкусе Рави, если не считать того, что был милым, привлекательным, отзывчивым и...

Хрен с ним. Они сделают это.

Рави губами плавно заскользил по губам Тристана, а своими руками обхватил его лицо. Кожа мужчины была гладкой и слегка скользкой, словно тот недавно побрился. Тристан слегка вздохнул, когда их губы столкнулись. Радостный звук, который отправился прямиком в член Рави. Тристан на вкус был как мята, напоминающая ему подростковые годы; простой, классический вкус, который полностью ему соответствовал.

И то, как мужчины подходили друг другу, ощущалось совершенно иным видом воспоминаний, будто они делали это раньше и, в то же время, никогда прежде. Совершенно новый и мучительно знакомый. И гораздо более сладкий для крови Рави.

"Он нравиться мне слишком сильно, чтобы это сделать", — осознание врезалось в Рави, заставив его оторваться от изучения контура губ Тристана. Это не какой-то типичный трах, который он снимал в западном Голливуде или даже друг-с-привилегиями, который точно знал на что идёт. Это был Тристан, Мистер Серьёзность, Король Электронных Таблиц и его коллега по работе. Коллега. По. Работе. "Чувак, ты действительно хочешь всё испортить?"

— Мы не можем этого сделать, — произнёс он рядом со щекой Тристана.

— Да, — тот вдохнул, чтобы произнести это, но не сдвинулся с места. — Очень глупо.

И тогда они снова поцеловались, их языки боролись, и не было ничего милого в этой схватке. Тристан был твёрдым, он цеплялся за него так, словно они потерялись в пустыне, а у партнёра была последняя фляга с водой. И потерянный — это именно то, как Рави себя ощущал.

Рави отстранился, но на сей раз потянул Триса к двери, в сторону своей кровати и номера, в котором отсутствовала вонь.

— Ты уверен?

— Чёрт. Не спрашивай меня об этом, — Рави врезался в дверь и уронил руку Тристана. — Мы действительно, действительно не можем этого сделать.

— Да, — в выдохе Тристана был целый мир сожалений. Это заставило всё тело Рави болеть.

— Позвони на ресепшн, попроси новый номер, — Рави подтолкнул Тристана обратно в его номер.

— И всё? — Тристан сдержал вздох, полный сожалений.

— Не искушай меня. Пожалуйста. У нас завтра длинный день...

— Мы не можем позволить себе быть глупцами. Я понял. Иду звонить.

— Сделай это, — Рави тихо закрыл дверь. Запер её. И дважды проверил замок. Не потому, что не доверял Тристану, а потому, что больше не доверял самому себе. Он знал, что целовать коллегу было плохой идеей, но позволил себе увлечься, и теперь ему придётся иметь дело не только с перспективой провести завтрашний день в ужасно неловкой обстановке, но и точно зная, каков Тристан на вкус, и зная, от чего он отказывается. Рави отошёл от двери, рухнул на кровать, но прошли часы, прежде чем он смог, наконец, заснуть.

Глава 10

Утро не было слегка неловким. Нет, оно было эпическим шедевром неловкости. Яхта, полная ужасов. Начиная с того, что они оба прибыли в грузовик с двумя стаканами кофе.

— Я... эм... подумал... — Тристан заикался, держа "Американо", который заказал для Рави.

— Да, я тоже, — Рави протянул взбитый напиток, и затем им пришлось жонглировать для того, чтобы каждый оказался с двумя одинаковыми стаканами кофе.

— Я люблю "Фраппучино", но не уверен, что смогу выпить оба, — Господи, этим утром они были просто мастера общения.

— Ага, и в грузовике недостаточно подстаканников, — Рави отвернулся, его плечи резко опустились. Он был не похож сам на себя: никаких шуток, сверкающих глаз, лёгких смешков. Тристан не осознавал, насколько ему всё нравилось, пока не исчезло.

Каждый из них выкинул лишний напиток в мусорный бак около грузовика, всё ещё не встречаясь взглядами.

— Так... у нас порядок? — спросил Тристан, не смотря на то, что они, определённо, не были в порядке. По молчаливому соглашению, Рави снова сел за руль, а Трис сопротивлялся желанию выпрыгнуть из грузовика и добраться до Сиэтла на самолёте, поезде или даже арендованном муле.

— Ага, — прежде чем завести грузовик, Рави одарил его пристальным взглядом, словно не мог поверить глупости, которую изрек Тристан.

Добро пожаловать в клуб. Рави, без сомнения, решил не упоминать вчерашний вечер. Что было разумнее. Тристан не должен был поддаваться чувству трепета, развязавшему ему язык. Это не значит, что он был девственником. У него и раньше не раз бывало утро — после, даже слегка напыщенное, но здесь всё иначе, ведь это был...

Чёрт. Кем был для него Рави? Коллегой, если бы точным, но они теперь, вроде как, друзья, верно? Разве они не должны не переносить друг друга? Когда всё изменилось? И если они друзья, им действительно, действительно не стоило целоваться. За исключением того, что то, что у них было, он повторил бы, не задумываясь, даже если это и была худшая идея на свете.

— У нас есть около пяти часов. Что скажешь, если мы сейчас немного перекусим, прежде чем заправимся и рванём прямиком в Сиэтл? Там мы сможем нормально поесть.

— Да. Хорошая идея. До тех пор, пока ты будешь достаточно сытым, чтобы не... — Тристан замолчал, потому что ни одно количество закусок не могло бы сделать всё менее странным. Честно, раздражительный Рави может быть предпочтительней осторожного парня, который, очевидно, не мог дождаться прибытия в Сиэтл, чтобы от него избавиться. И Тристан тот, кто всегда отчаянно нуждался в уединении, не имел никакого права обижаться на него. Если они прибудут в Сиэтл во второй половине дня, он сможет провести весь вечер у себя в номере, выясняя, как лучше разобраться в ситуации с Рави к завтрашней установке презентации.

* * *

Спустя несколько часов, Тристан по-настоящему возненавидел I-5. Тогда, в Санта-Монике, когда он предупреждал о ремонтных работах и задержках,