Внизу, в холле, где дежурила Грейс, только один гость напрямую спросил, будут ли Спенсеры.

– Кажется, мистер Спенсер в Азии, – неопределенно ответила Грейс, думая, что Салли предпочтет не привлекать лишнего внимания к досадному конфузу. Однако Грейс ошиблась – Салли, наоборот, решила оповестить как можно больше народу о скандальном поступке Спенсеров. Потягивая шампанское из любезно предложенного Сильвией бокала, Грейс наблюдала, как Салли, будто раздосадованная колибри, быстро перепархивает от одной группы беседующих к другой, только, в отличие от тропической птички, переносила вовсе не пыльцу, а собственное смятение и недовольство. Грейс и Сильвия стояли рядом, попивая шампанское, и даже не пытались вмешиваться. В начале вечера они уже старались успокоить Салли. Зато посмотри, в каких красивых апартаментах нам позволили провести аукцион, твердили они. Огромные комнаты, полотна, достойные Музея современного искусства, – в общем, ни единого изъяна. И если гости разочарованы, что не познакомились с королем всемирных масс-медиа, по крайней мере, они получили возможность побродить по его шикарному пентхаусу. К тому же другие родители не должны удивляться, что у такого влиятельного человека нашлись дела поважнее, чем школьный аукцион. Не говоря уже о том, что среди гостей много мужчин, а они, как известно, народ ненаблюдательный и отсутствие жены Спенсера вовсе не заметят – а если и заметят, оскорбленными себя не почувствуют. Женщины, конечно, совсем другое дело. Милые дамы не упустят случая посыпать соль на рану организаторов аукциона. Но это будет уже после того, как пройдут торги. Покупатели выпишут чеки, средства будут собраны, а желанная цель – достигнута. Тогда пусть болтают, что хотят.

Обязанности отсутствующих хозяев исполнял многочисленный персонал под командованием секретарши. Как минимум двадцать охранников в униформе были рассредоточены по квартире и охраняли двери, ведущие в закрытые для посторонних части апартаментов. Все они подчинялись вышеупомянутой секретарше – и это не считая горничных, официантов и двух женщин родом с Карибских островов. Последних Грейс заметила выходящими из кухни с подносами в руках, потом скрывающимися за одной из охраняемых дверей. В результате ощущение было такое, будто прием проходит в одном из тех ньюпортских поместий, которые, будучи нежилыми, сдаются под банкеты. Еще мероприятие напоминало свадебную церемонию в храме Дендур[15], выставленном в музее Метрополитен. В общем, что-то роскошное, но при наличии определенной суммы денег доступное для всех желающих. Аукцион, устроенный в доме родителей ученика школы, должен проходить как-то по-другому. Грейс тоже испытала разочарование, однако сумела его подавить. Она отлично представляла, на что надеялась – вернее, на что рассчитывала Салли. Конечно же хотела послушать истории хозяев о том, как они приобрели все эти прекрасные произведения искусства и какого труда им стоило найти нужный сорт дамасского шелка для занавесок в гостиной. Наверное, Салли даже думала, что ей позволят заглянуть в одну из знаменитых гардеробных. По общему признанию, Сьюки Спенсер была самой нарядной мамочкой в школе. А желание Салли посетить легендарную кладовую Грейс втайне разделяла. Сьюки, будучи с острова Хоккайдо, под завязку набила ее экзотическими японскими продуктами. В журнале «Вэнити фэр» Грейс прочла, что детей Спенсеры держат на строгой макробиотической диете.

А фотографии, которые для любой хозяйки намного соблазнительнее порнографии! Снимок огромной постирочной был опубликован в «Архитектурал дайджест». Три одетые в форму сотрудницы этой домашней прачечной гладили простыни с каким-то уникальным числом нитей на квадратный сантиметр. Однако ни в одну комнату, кроме тех, что предназначались для приема гостей, хода не было. Стало ясно, что поближе познакомиться с хозяевами нечего и рассчитывать. Салли еле-еле умудрялась оставаться спокойной, а о том, чтобы быть очаровательной и любезной, уже и речи не шло. За час до прибытия первых гостей она носилась по залам под конвоем двух охранников, наводила порядок на аукционном столе и проверяла, все ли в порядке в устроенном в холле под величественной лестницей баре. Сильвия и Грейс бегали следом. Чуть-чуть компенсировала разочарование представившаяся возможность самой поиграть в хозяйку великолепного пентхауса. Одета Салли была как раз подходяще – платье с хищным тигровым принтом от Роберто Кавалли едва скрывало пышную – зато, по крайней мере, натуральную – грудь, а туфли впечатляли высоченными шпильками. К тому же Салли была в буквальном смысле слова увешана бриллиантами. Стоило взглянуть на эти украшения, и сразу напрашивалось сравнение с наборами для маленьких девочек – большие пластиковые ожерелья, сережки, браслеты и кольца.

– Смотри – Малага, – вдруг сказала Сильвия.

Повернувшись, Грейс увидела Малагу Альвес, стоявшую возле одного из высоких окон с бокалом красного вина в руке. Вторую руку женщина неловко держала за спиной. Глядя на ее одинокую фигуру, складывалось впечатление, что на этом пышном сборище Малага чувствует себя неловко. Однако одиночество долго не продлилось. Взглядам Грейс и Сильвии представилось нечто совершенно удивительное. Сначала к Малаге подошел один мужчина в смокинге, потом второй. Причем вторым оказался Натан Фридберг – тот самый, который собирался открыть летний лагерь, место в котором будет стоить двадцать пять тысяч долларов. Когда мужчины приблизились к ней, Малага подняла голову и улыбнулась. Тут Грейс заметила, как женщина неуловимо изменилась, вернее, преобразилась. Грейс не сразу увидела удивительную перемену, поскольку Малага стояла между двумя высокими мужчинами – один хорош собой, другой – не очень. Как выразился бы Фицджеральд, Малага раскрылась, будто цветок, и вдруг сделалась неотразимо привлекательной. Малага была одета в простое светло-розовое платье, узкое, но не слишком обтягивающее еще не пришедшую в норму после родов фигуру. Подол заканчивался чуть-чуть выше колен, отличавшихся весьма красивой формой. На шее висел маленький золотой крестик. Других украшений не было. Малага улыбнулась веселой, очаровательной улыбкой и кивнула сначала одному мужчине, потом другому. Грейс вдруг обратила внимание на ее изящную шею. Только сейчас она заметила, какая у Малаги гладкая кожа. Декольте открывало грудь в достаточной степени, чтобы была возможность оценить и размер, и форму. Чуть полные плечи говорили о том, что Малага даже не пытается их накачать. Она выглядела очень… Грейс попыталась подобрать нужное слово… женственно.

Тут подошел третий мужчина, плотного телосложения и коренастый – кажется, отец одноклассницы Генри, занимает высокую должность в банковском холдинге «Морган Стэнли». Очень, просто до неприличия богатый человек. Все трое то что-то рассказывали Малаге Альвес, то переговаривались друг с другом, а она просто стояла и смотрела на них, не принимая участия в беседе. Даже не кивала. Но все трое продолжали вертеться около нее. На глазах у изумленных Грейс и Сильвии подошел четвертый мужчина, якобы желая поздороваться со знакомым. Но, едва исполнив эту формальность, сосредоточил все внимание на Малаге Альвес.

Даже на Грейс, изучавшую социальную психологию, это удивительное проявление неприкрытого сексуального влечения произвело сильное впечатление. Да, черты лица у Малаги Альвес были непримечательные, и в целом в ее внешности не было ничего особенного. Более того, у этой женщины явно присутствовал лишний вес – достаточно посмотреть на ее пухлые щеки, полные руки и шею! Однако сочетание всех этих неприметных характеристик неожиданным образом давало совершенно сногсшибательный эффект. Наблюдать за мужчинами было забавно, но при этом их лицемерие вызывало у Грейс легкое чувство омерзения. Скорее всего, на этих четверых трудятся домработницы, внешне похожие на Малагу Альвес. Те же плоские черты лица и кремовая кожа, а под скромными униформами прячутся такие же пышные груди и бедра. Эти мужчины регулярно общаются с женщинами этой или родственных национальностей и на работе, и дома. Должно быть, прямо сейчас соотечественница Малаги Альвес присматривает за детьми кого-то из собравшихся или занимается стиркой. Но разве со знакомыми женщинами они ведут себя так же, как с этой, незнакомой? Нет – если, конечно, дорожат семьей и браком и не хотят, чтобы жена потребовала развода, подумала Грейс.