Максим задумался на секунду и предположил:

-- Если я уйду в другую школу, то у меня с нейуже наверняка ничего не будет.

-- Так ты поэтому не уходишь? -- подколол егоЮрик.

Макс улыбнулся: его подловили на собственнойфразе, и ему нечем оправдываться.

-- Не спрашивай у нас, -- снова посоветовалЮра. -- Спроси у себя самого.

***

Заканчивалась третья четверть. Как всегда, былачетвертная контрольная работа по физике, которую Наташа не осмелиласьпрогулять. Решали весь урок, но она сдала свой листок через пятнадцать минут.Все остальное время смотрела бы в окно, если бы Максим Викторович не нарушил еепланы. Он подошел к ее первой парте, присел перед ней на корточки и по-дружескиспросил:

-- У Андрея день рождения через неделю. Я знаю,он тебя пригласил. Что ты подаришь?

-- Энциклопедию о самолетах, -- охотноподелилась школьница. -- Мы недавно вечером были в книжном магазине, я искаласамоучитель по английскому и заметила, что Андрей заинтересовался однойшикарной книгой. Он увлекается самолетами, но, похоже, энциклопедии у него нет.

Максим выслушал ответ и слегка задумался.

-- А ты что подаришь? -- спросила в ответНаташа и тут же смущенно исправилась: -- Простите. Вы.

Учитель изумленно посмотрел ей в глаза. Такстранно слышать от нее "ты"... Так непривычно... Так правильно...Показала свое настоящее отношение к нему - простое, искреннее - отношение не кучителю, а к близкому, родному. Если бы он мог рассказать ей, что сейчасчувствует! Вряд ли еще кто-то из учениц сумел бы сказать "ты" так,чтобы это не казалось фамильярным и неуважительным. А у Нее это получилось таклегко и естественно, что даже "Вы" после этого уже выгляделонадуманно, притянуто за уши... Разумеется, упрекать за такое вольное обращениене стал, тем более что больше никто этого не слышал. Наоборот, даже подыграл -аккуратно, незаметно для остальных:

-- "Мы" - с друзьями - скинулись нафотоаппарат. У Андрея такой старинный, даже пленку надо вручную перематывать!Решили подарить ему современный, с множеством функций. Мы даже придумалисфотографировать этим подарком именинника, как только он нам дверь откроет. Этобудет первый кадр.

-- Знаете, что можно снять для первого кадра?Вас, друзей, с каким-нибудь веселеньким поздравительным плакатом, -- предложилаНаташа. -- Андрей не будет ничего об этом знать, пока не посмотрит фотографии.А тогда - та-дам! - сюрпрайз!

-- Хорошая идея! -- улыбнулся учитель этойдоходчивой сценке и начал собирать контрольные работы.

В следующую пятницу физик выставлял четвертныеоценки. В его понимании эта оценка не должна быть выше контрольной. Это правиломногих огорчало, но закон есть закон, а авторитет учителя рос вместе с опытомэтой нелегкой работы. Максим Викторович вызывал к своему столу учеников не валфавитном порядке, а просто прочитав фамилию с очередного листка контрольнойработы, так что никто не знал, когда наступит чья очередь. Итак, каждый ученикподходил за результатом и за разъяснением своих ошибок.

Наташа не знала, когда позовут ее. Может,именно поэтому совсем не нервничала, а может, потому, что была уверена, чторешила задачу правильно.

В седьмом классе было точно так же. И в это жесамое время, в конце марта. Каким же еще ребенком она тогда была! Наташавспомнила, как забилось ее сердце тогда; он смотрел на нее так нежно (или ейэтого просто очень хотелось?), и зачем-то спросил вдруг, как у нее дела...Проваливалась в глубину его глаз... Интересно, как это выглядело со стороны?Или как это выглядело с Его стороны?

Зачем эти воспоминания? Гнать их прочь! Такоебольше не повторится! Она уже не та девчонка! Теперь никто не вправераспоряжаться ее жизнью. Очень хочется в это верить! И совсем не страшно, чтотакая независимость подразумевает еще и ответственность за свои поступки!

Наташа уже почти отвлеклась от своихразмышлений, когда учитель назвал ее фамилию. Она была права: сердце незатрепетало, в глазах не потемнело. Подошла к нему спокойно и уверенно. Нозамерли мысли в ее голове, когда Максим Викторович показал ее контрольнуюработу. Решение было перечеркнуто, а внизу листа стояла оценка... Пять.Стараясь не привлекать внимания других учеников, сказал ей тихо, но так, чтобыона услышала его слова в общем клубке голосов:

-- Фролова, ты перепутала формулы. Надо былоходить на уроки. Я объяснял, в чем разница.

Учитель написал на ее листке правильнуюформулу.

-- Ты уважаешь собственные ошибки, потому чтоэто твой жизненный опыт, так? Но если ты хочешь окончить школу с медалью, то неимеешь права на такую ошибку.

Протянув своей ученице контрольную, добавил:

-- Иногда ошибки дорого обходятся. Но несейчас. Возвращайся за парту, я поставлю за четверть пять. Только не прогуливайбольше, пожалуйста.

Наташа была в таком оцепенении, что даже забыласказать "спасибо". Ради этого пришлось заглянуть на третий этаж послеуроков. Впрочем, учитель так и не дождался благодарности, потому что, кактолько девушка появилась на пороге, огорошил ее вопросом:

-- Ну, мисс Светлая Идея, ты сделала"веселенький поздравительный плакат"? -- Максим стоял у окна,обернувшись, смотрел на нее. Он ничем не был занят. Был уверен, что она придет,и ждал.

-- А разве я обещала сделать? -- удивиласьНаташа.

-- Но ты же не думала, что это буду делать я?Проходи, чувствуй себя, как дома: когда-то ты здесь практически жила.

Наташа смущенно улыбнулась и закрыла за собойдверь.

-- А у Вас есть чистый лист ватмана? Я быстронарисую. Я часто делаю школьные стенгазеты.

Через пять минут ожидания на столе появилсяватман. Наташа ловко орудовала карандашами и фломастерами, и через пару часовна плакате под надписью "Пьянству - бой! Так выпьем перед боем!"появились карикатуры четырех друзей Андрея: с двумя Наташа уже была знакома(они заходили к Андрею на работу), нарисовала рожицы Кирилла и Кости по памяти.Костя был по профессии нотариусом, и Наташа запомнила это сразу: слово"нотариус" было плохо ей понятно, но всегда ассоциировалось именно стакой внешностью: невысокий, кучерявый, очки на носу. А Кирилл - типичныйбабник: не сильно уж красивый, но всегда с самоуверенной слащавой улыбочкой.Карикатура в чистом виде, даже ничего подрисовывать не надо. Третьего -какого-то Юрика - рисовала со слов и под чутким руководством Максима, словносоставляла фоторобот, а рожицу самого Максима много раз терла ластиком - надобыло смешно, а получалось красиво (ведь не в первый раз рисует!). Портить Егобезукоризненное лицо - это каторга! Они много смеялись, подкалывали друг другаостренькими фразами, и если бы не деловой костюм Максима, девушка поверила бы вто, что она сидит здесь с другом. Но каждый раз, поднимая глаза, видела передсобой учителя. За каждую его улыбку заново прощала ему все, все, все...