Конечно, в любом случае ситуация глупая. Ну мобилизовались, ну недоразумение - воевать-то зачем? Однако не забывайте, что первая половина века была периодом повышенной агрессивности. В другое время посмеялись бы и разошлись, а тут сцепились.

Бывший министр внутренних дел П.Н. Дурново еще в феврале 1914 года умолял Николая II не втягиваться в войну. Он писал: «Начнется с того, что все неудачи будут приписаны правительству. В законодательных учреждениях начнется яростная кампания против него, как результат которой в стране начнутся революционные выступления. Эти последние сразу же выдвинут социалистические лозунги. Армия. окажется слишком деморализованной, чтобы послужить оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентные партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению» [88 - Аврех А.Я. Распад третье-июньской системы. М., 1985. С. 15.].

В России всегда есть умные люди. Как жаль, что их редко слушают.

//__ * * * __//

Сибири эти события долго не касались.

Но в октябре 1916 года административно-ссыльных призвали на военную службу. 14 декабря Иосиф выехал в Красноярск - на нартах по льду Енисея. И там в середине февраля медкомиссия признала его негодным (из-за проблем с левым локтем).

Тут интересно вот что: Свердлов на медкомиссию не ездил, хотя призыв распространялся и на него. Вывод прост: ссыльные сами решали, идти или нет.

В 1916 году Иосиф добровольцем пошел на фронт. А то, что его завернула медкомиссия, уже не его вина.

На фронтах дела шли отлично. Летом шестнадцатого года генерал Брусилов совершил знаменитый прорыв, на юге мы успешно громили Турцию.

Это несмотря на то, что все предыдущее время «союзники» нам всячески мешали: умоляли наступать, когда мы были не готовы; никогда не поддерживали наши действия ударами со своей стороны; отказали в поставках оружия - хоть имели его в избытке.

Антанта превосходила Германию и ее союзников, и слаженными действиями мы могли их быстро разбить. Но наши «союзники» хотели иного: чтобы Россия и Германия взаимно истощали друг друга. Их хитрая дипломатия добилась, чтоб с нами немцы воевали гораздо активнее, чем на Западном фронте.

И все же близилась победа.

На апрель 1917 года мы наметили операцию по захвату Босфора и Дарданелл. Напомню, что на эти проливы Россия претендовала много веков - очевидно, потому, что изначально они принадлежали России. Доказать это я не могу, но ведь ни на какую другую точку мира Россия никогда не зарилась, нам чужое не нужно!

Точка стратегически важная: именно там Черноморский флот мог выходить в Средиземное море и далее в океан. А турки решали - пропустить или нет? Именно там английские интриги заперли его в Японскую войну.

И вот теперь получение проливов стало реальностью. В апреле семнадцатого мы бы их взяли, а к концу года Антанта вполне могла победить - а стало быть, и Россия мощно бы усилилась.

В апреле. Теперь ясно, почему революция грянула в феврале?

«Держа победу уже в руках, она пала на землю заживо. пожираемая червями» [89 _ Ольденбург С.С. Царствование Императора Николая II. Т. II. Мюнхен, 1949. С. 256.], - писал о тогдашней России У. Черчилль.

Разумеется, Маркс опять наврал. По «всесильному учению», никакой революции быть не могло в принципе: ни революционной ситуации, ни революционной партии, ни военного поражения даже близко не намечалось. Поэтому Ленин сидел уныло в Швейцарии и за месяц до событий говорил местным социалистам: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции.» [90 _ Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 30. C. 328.].

Все прочие российские партии, как и в пятом году, тоже были «не при делах».

Однако «все свидетели событий февраля 1917 года отмечают удивительно организованный характер революционных беспорядков. они, как по мановению волшебной палочки, охватили столицу» [91 - Платонов О.А. Криминальная история масонства 1731-2004 гг. М., 2005.]. Ничего стихийного, все четко организовано - но неизвестно, кем.

Лидер одной из либеральных партий П.Н. Милюков вспоминал: «Некоторым предвестием переворота было глухое брожение в рабочих массах, источник которого остается неясен, хотя этим источником, наверное, не были вожди социалистических партий, представленных в Государственной думе. Здесь мы касаемся самого темного момента в истории русской революции» [92 - Милюков П.Н. История второй русской революции. М., 2001.].

Доверять этому деятелю нужно осторожно. «Милюков до сих пор не доказал, за какую честную по отношению к Родине работу были получены им двести тысяч рублей „финляндских“ денег, переведенных по почте ему на имя швейцара его дома» [93 - Курлов П.Г. Гибель Императорской России. М., 1991. С. 31.]. Все либералы, как обычно, обрадовались развалу страны и принялись крушить ее дальше, и Милюков не исключение. Однако первый камень лавины сбросили не они. Не стали бы они это скрывать: считаться зачинщиком революции было очень престижно.

21 февраля возникли незначительные перебои с хлебом. Кто-то пустил слух о возможном введении карточной системы. Если считать это убедительной причиной для революции, то что должно было произойти в блокадном Ленинграде?!

А тогда незамедлительно вызвало волну забастовок и митингов. Мудрый же Государь именно в это время уехал из столицы в Ставку, в Могилев. Исчез в самый ответственный момент. Как и в пятом году, заметьте. Такое ощущение, что он тоже состоял в заговоре для собственного свержения!

23-го начался четко скоординированный бардак: всеобщая забастовка, демонстрации, стычки с полицией. Ровно тот же управляемый «хаос», как и в пятом году.

27 февраля одновременно появилось два «органа власти»: Петроградский Совет рабочих депутатов и Временный комитет Госдумы. Разумеется, оба незаконные. Первый типа насквозь народный, а второй буржуйский. И, как говорят историки, люто враждующие. Так началось «двоевластие».

Но любопытно вот что: нашлись люди, вошедшие в оба эти «враждующих» органа, причем один из них в Совете стал заместителем председателя! Как думаете, кто? Вычислить нетрудно. Правильно - Александр Федорович Керенский.

Второй человек того круче: сам председатель Совета был одновременно членом Временного комитета. Меньшевик Николай Чхеидзе, знакомый Сталина еще по Кавказу.

Какое «двоевластие», не смешите меня.

Вскоре Временный комитет превратился во Временное правительство, но народ по-прежнему не понимал, кому подчиняться. Так и было задумано, для беспорядка.

Дальше еще интереснее. Первого марта Англия и Франция. признали Временный комитет законным правительством! Союзники! При живом и здоровом царе! Вам еще нужно объяснять, кто организовал эти события?