Тут ветеринар устремил указующий перст на Маркби, привлекая к нему всеобщее внимание. Маркби изо всех сил старался напустить на себя вид невинного случайного прохожего. Двое молодых сотрудников полиции смерили его беглым взглядом и расспрашивать не стали, ведь он явился уже после происшествия и, следовательно, ничего не видел и ничего не может им сообщить. Маркби вздохнул с облегчением.

Рори все больше выходил из себя. Да, он обычно оставляет машину здесь, под навесом. Да, гараж у него есть, но там стоит машина жены («Ведь так, Джил?»). Гараж небольшой, и «ренджровер» входит в него с большим с трудом. Он боялся поцарапать краску, поэтому и ставил машину под навес. Нет, вы только подумайте! Боялся маленькой царапины, а теперь посмотрите-ка на машину! Нет, ничего он не слышал. И его жена тоже («Ведь правда, Джил?»). И он понятия не имеет, кто мог это сделать («Верно, Джил?»). Нет, никаких других происшествий или ущерба они не обнаружили («Правда, Джил?»). Кстати, что полиция теперь намерена делать? («Вот именно, Джил!»)

Полицейские мудро позволили Рори выкричаться, записали его показания и обещали держать его в курсе. Ветеринар, которому пришлось довольствоваться такой малой помощью, смотрел вслед отъезжающей патрульной машине.

— Вот за что я плачу налоги! — с горечью проговорил он.

— Иди-ка лучше позвони в страховую компанию, — посоветовала жена.

— Да, да… — пробурчал Армитидж и посмотрел на Маркби. — Извините, забыл, кто вы такой… Что вы хотели? Вы насчет заболевшего животного?

— Нет, — ответил Маркби. — Я насчет мертвого. Меня интересует пони миссис Смитон.

— Не могу сказать, что хорошо знал Оливию, — сказал Рори. — Как и все мы, впрочем. Не такой она была человек, чтобы охотно собирать вокруг себя большое общество.

Они сидели в уютной, хотя и неприбранной гостиной. Рори горбился в любимом кресле. Джил Армитидж только что поставила на низкий столик кофе. Одну кружку она протянула гостю, вторую — мужу, третью взяла себе и села.

— По-моему, — сказала она, — Оливия заботилась о своем пони больше, чем о человеке. Мне кажется, это была чересчур сильная привязанность. А вы как думаете?

Она подняла взгляд на Рори; тот шумно хлебнул кофе.

— Понимаю, о чем вы. — Маркби кивнул Джил. — Но у многих людей животные — единственные друзья. Конечно, печально, когда так получается, но иногда люди делают сознательный выбор. Теряют веру в людей.

— Но Оливия вполне могла завести себе друзей и среди людей! Найти тех, кто бы о ней заботился. У нее не было оснований подозревать никого из нас в недобрых намерениях. Мы никогда не причиняли ей вреда. Она сама не желала ни с кем дружить. Правда, Рори ей нравился, — добавила Джил, поразмыслив. — Ко мне она относилась похуже, но все потому, что я считала ее сварливой старой склочницей; наверное, она это понимала.

— Да ладно тебе! — возразил ее муж. — Ты всегда относилась к ней очень по-доброму.

— Да. Но ее не проведешь! Старушка наверняка догадывалась, что я о ней думаю.

Маркби повернулся к ветеринару:

— Из-за чего околел пони?

— Наелся крестовника, — сухо ответил Рори. — Он вызывает поражение печени.

— В этом нет сомнений?

— Никаких. Я послал на анализ содержимое желудка. — Рори наклонился вперед и поставил кружку на стол. — Слушайте, давайте я лучше расскажу вам, что случилось, хотя происшествие до некоторой степени меня смущает. Любой ветеринар знаком с пожилыми одинокими людьми, которые привязаны к своим уже старым и больным любимцам. Пони Оливии было двадцать два года. У нее он прожил лет двенадцать. Лето было очень жарким, тяжелым, как для человека, так и для животных. Когда Оливия позвонила и сказала, что пони какой-то вялый, я не удивился. Я уже давно подозревал, что пони долго не протянет, а когда настанет роковой день, Оливия может и не перенести удара. Я даже вкратце обсудил возможные последствия с ее лечащим врачом, Томом Барнеттом. Том со мной согласился, что старушке станет плохо, когда пони умрет или его придется усыпить. Мы оба заметили, что в последний год Оливия сильно сдала, хотя голова у нее варила по-прежнему хорошо. Как только я увидел пони, сразу понял: его состояние безнадежно. Я решил, что настал миг, которого я так боялся. Пони умирает от старости. У меня не было никаких оснований подозревать отравление. Он много лет пасся в загоне без проблем, а похожих случаев отравления, которые могли бы навести меня на нужный вывод, в то время не было. Я позвонил Тому; пока мы обсуждали, как бы поделикатнее сообщить новость Оливии, пони околел.

Рори поерзал в кресле и покраснел.

— Признаться, мне и самому стало неприятно; я не думал, что он вот так рухнет на месте. Я начал подозревать, что упустил что-то. Получил у Оливии разрешение на вскрытие. То, что я обнаружил, показалось мне подозрительным, и я послал в лабораторию содержимое желудка. Маркби, вы не знали Оливию, но поверьте мне: несмотря на физическую слабость, соображала она отлично, и уж если на что решалась, то на попятный не шла. Когда я робко предположил, что ее любимец, возможно, наелся ядовитой травы, она сначала и слышать ничего не хотела. Ужасно разволновалась. Видите ли, она решила, будто сама виновата: неправильно ухаживала за своим любимцем. Она ждала результатов с таким же нетерпением, как и я, потому что хотела, чтобы мои подозрения не подтвердились! А еще она потребовала, чтобы пони похоронили в загоне. Я пытался ее отговорить. Труп разлагался. Я предлагал немедленно вызвать скупщика туш. Но Оливия была непреклонна. Поскольку ей становилось все хуже, Том попросил меня не перечить ей и все устроить. Я сдался и позвонил Эрни Берри, вызвал его вместе с парнем… Ну и морока же была! Пришлось вначале удостовериться, что место захоронения находится выше уровня грунтовых вод и не заразит водопровод; но даже и потом нам не удалось вырыть могилу без экскаватора, который прислал Макс Кромби. Земля была твердая, как железо, ведь погода стояла жаркая и сухая. Видимо, из-за того, что в загоне почти не осталось травы, пони и наелся крестовника.

Рори хмуро посмотрел в свою кружку.

Джил Армитидж открыла было рот, но потом, видимо, передумала и ничего не сказала.

— Значит, когда ваши подозрения подтвердились, вы больше ни в чем не сомневались? — уточнил Маркби.

Рори смущенно поерзал в кресле.

— Не совсем так. Дело в том, что мы с Джил обошли весь загон и не нашли там ни единого кустика крестовника. Хотя можно было ожидать, что там растет еще несколько. Но ни одного не оказалось, и никто из местных жителей не обнаружил крестовник ни в своих загонах для скота, ни на полях. Кое-где крестовник растет, но его очень мало. Почти все скотовладельцы знают, как выглядит это растение, и, если оно вырастает, немедленно выпалывают его. Дочка Макса, Джули, несколько часов подряд прочесывала свой загон после смерти пони Оливии и тоже ничего не нашла. — Рори вскинул голову и вдруг подозрительно спросил: — А почему это вас интересует?

Маркби постарался объясниться как можно туманнее.