С десертом я долго не мудрил – им стало мороженое (или более точно – шербет) из свежей малины. Такое интернациональное блюдо, но ничего другого мне в голову не пришло. Вернее, конечно, разные варианты возникали, но я их сам и отметал.

Меню получило одобрение «сверху» и именно в таком виде было воплощено в жизнь. Уже непосредственно за два-три дня до обеда я проявил еще одну инициативу, за которую мне поначалу крепко досталось от посла.

Когда мы начали разбираться с прибывшими к визиту продуктами и напитками, выяснилось, что вина привезли только грузинские и почти полностью полусладкие: Хванчкару, Кинзмараули, Твиши и т. п. А французы, мягко выражаясь, не очень-то воспринимают такие сорта – в их понимании к обеденному столу могут подаваться только сухие вина (бывают иногда редкие исключения – как упоминавшийся выше сотерн к фуа-гра).

А вскоре после приезда Абрасимова к нам в посольство подослали несколько сотен бутылок молдавского вина, которые он сам заказал. Это были Негру де Пуркарь и Фетяска, причем не просто марочные, а в каком-то экспортном варианте. И в один прекрасный момент меня осенило – а не подать ли нам на обед молдавские вина? Они обозначаются в меню, следовательно появляется еще одна союзная республика, да к тому же и Брежневу, наверное, это будет приятно с учетом его биографии. Все начальство было на мероприятиях, поэтому я согласовал свою идею только с Б. Л. Колоколовым, который ее горячо поддержал, добавив, что все привезенное из Москвы вино мы взамен можем забрать в посольство.

И вот наступил решающий вечер. Что скрывать – волновался я страшно. Участвовать в организации обеда такого масштаба, как по числу приглашенных, так и по их уровню – а присутствовало все руководство Французской Республики во главе с Президентом страны Жоржем Помпиду – мне раньше не приходилось.

Помимо того, как понравятся подаваемые блюда, меня беспокоили и многие другие протокольные детали, связанные, например, с рассадкой гостей. Мы готовили ее вместе с французскими «протоколистами», но опасения оставались до последней минуты: а вдруг все-таки допустили какую-нибудь промашку. Да и других мелких забот, обычно возникающих по ходу подобных мероприятий, тоже хватало. Но все прошло без сучка, без задоринки.

Французские средства массовой информации освещали первый визит Генсека КПСС в их страну с повышенным интересом. Не обошли они своим вниманием и описываемый обед. Ему, в частности, был посвящен отдельный фоторепортаж на страницах крупнейшего иллюстрированного еженедельника «Пари Матч». Этот номер я до сих пор бережно храню в своих «архивах». На нескольких фотографиях Брежнев оживленно объясняет чете Помпиду, чем он собирается их угощать. На одной из них видна и моя физиономия – я был все время рядышком, чтобы прокомментировать, в случае необходимости, обозначенные в меню блюда. Надеюсь, что они Помпиду понравились. Сами понимаете, что спросить об этом у него лично мне возможности не представилось. А где-то за полночь грянул гром.

На обеде от имени Л. И. Брежнева (автор справа).

В такое позднее время посол в ходе визита появлялся у себя в кабинете, чтобы подписать текущие документы, включая финансово-хозяйственные. С пачкой этих последних к нему и зашел завхоз. Несколько минут спустя он, слегка взъерошенный и изрядно покрасневший, пулей вылетает из кабинета и говорит:

– Посол тебя вызывает. Ты уж извини, но когда я подал ему на подпись «требования» (так в посольствах называется документ на списание со склада каких-либо продуктов) на молдавское вино, он прямо разъярился. Спросил, с чьего разрешения я их выдал, мне пришлось сказать, что с твоего. Так ведь все и было, правда?

– Ничего страшного, – успокоил я его, – сейчас я все Петру Андреевичу подробно объясню. – И без особой опаски захожу к послу, полагая, что после моих разъяснений меня еще и похвалят. Но не тут то было.

– Ты что здесь самоуправством занимаешься! – обрушился на меня Абрасимов. – Тебе кто позволил брать со склада молдавское вино!? Да я его на коленях у самого Бодюла (в тот период Первый секретарь ЦК Молдавии) вымаливал! Да я тебя за такие штучки…

– Петр Андреевич, Петр Андреевич, – пытался оправдаться я, – так ведь было же пожелание Леонида Ильича по возможности шире обозначить в меню обеда представительство национальных республик, а тут именно Молдавия, где он работал. Ну и вообще, какой же другой более весомый повод у нас будет для подачи молдавского вина, чем визит на высшем уровне? Да к тому же мы выдали со склада всего по 40 бутылок Негру де Пуркарь и Фетяски, а получили взамен более шестисот грузинского – для подачи на больших приемах а-ля фуршет оно нам весьма пригодится.

Но все мои доводы на посла мало подействовали, и он еще долго ругал меня всякими нехорошими словами. Я, конечно, понимал: досталось мне не за саму идею подать молдавское вино, а за то, что сделал это, не спросив разрешения у непосредственного начальника. Но все равно обидно было – стараешься, стараешься – и вот тебе в награду.

Ну, что еще можно поведать о «закулисной» стороне визита? За время его проведения Брежневу подарили два автомобиля (о его увлечении французы, разумеется, знали). Один был достаточно ординарной марки «рено» – не помню точно, какой модели. Это произошло в ходе посещения заводов этой компании – я там не присутствовал. А вот в получении второго подарка я участвовал непосредственно.

За день до отлета высокой делегации к посольству подкатил новенький «ситроен – мазератти» – полуспортивная модель совместного франко – итальянского производства (выпускали ее, кажется, весьма недолгий срок). Брежнев со всеми сопровождающими был в это время на каком-то очередном мероприятии. Вызвали меня. Сидевший за рулем француз – им оказался личный водитель-механик Помпиду – пояснил, что это подарок от Президента господину Брежневу. Последний об этом уже якобы знает и высказал пожелание, чтобы машину пригнали в посольство.

Согласовав этот вопрос с охраной, я попросил водителя заехать во внутренний дворик и сам остался с ним. Ждать пришлось недолго – примерно через полчаса ворота вновь распахнулись и въехали несколько автомашин из кортежа Брежнева, в одной из которых был и он сам. Выйдя из нее, он заметил «ситроен-мазератти» и незамедлительно подошел к нам. Я в свою очередь объяснил: вот, мол, Леонид Ильич, это вам подарок от Жоржа Помпиду.

– Ой, – явно обрадовался Брежнев, – а посмотреть его повнимательней можно будет? Вы мне, Юрий, попереводите?

После чего мы втроем залезли в машину: Брежнев сел за руль, водитель рядом с ним, а я на заднее сиденье. Провели мы в ней, наверное, около часа. Брежнева интересовали все технические детали, и он буквально засыпал француза вопросами. В заключение он обратился ко мне:

– Как вы думаете, Юрий, если я попрошу у Помпиду, он разрешит своему водителю приехать на недельку в Москву в качестве моего личного гостя? Машина со многими неизвестными для меня новинками. Конечно, разберемся и сами, но все-таки лучше было бы, чтобы французский водитель-механик все еще раз обстоятельно показал на месте.