— Да!

Анри придвинулся совсем близко, и Джун всем телом ощутила близкий пугающий жар его плоти. Разумом она понимала, что не может, не смеет подпускать его так близко, но ничего не могла с собой поделать. Джун жаждала поцелуя Анри всем своим существом, даже если это будет последний поцелуй в ее одинокой и безрадостной жизни.

Синтия ничего не узнает, отрешенно думала она. Я ей не скажу. Да и о чем говорить? Всего-то один поцелуй…

Секунду спустя Джун поняла, как ошибалась.

Анри уже целовал ее, и до сих пор она помнила вкус того поцелуя, но на сей раз все было иначе. Сейчас его поцелуй был жарким, чувственным, ненасытным, и, прежде чем Джун успела опомниться, она целиком оказалась во власти горячих и твердых мужских губ. Сладостный огонь заструился по ее жилам, истома охватила тело, и она глухо застонала, позабыв обо всем на свете, кроме этого неистового поцелуя, — Боже мой, Джун! — выдохнул Анри, оторвавшись на миг, и снова впился жадным поцелуем в ее мягкие, податливые, влажные губы.

Никогда еще Джун так не целовали, никогда еще она так не отвечала на поцелуй. Хмельная страсть пьянила как вино, кружила голову, сердце стучало неистово и гулко. Будто во сне, Джун смутно ощущала, что ладони Анри проникли под ее тенниску и теперь ласкают ее груди. Жалкий остаток здравого смысла в затуманенной голове Джун пискнул было, что все это следует прекратить, но тут Анри сжал пальцами ее отвердевший тугой сосок

— и желание полыхнуло в ней с такой силой, что у нее подкосились ноги.

Словно сквозь вату донеслось до нее мерное звяканье колокольчиков. Джун еще не успела понять, в чем дело, а Анри уже отстранился.

— Проклятье! — процедил он сквозь зубы.

Джун сообразила, что к воротам движется стадо, и, когда пастух загнал коз во двор часовни, успела кое-как привести в порядок одежду и теперь лихорадочно поправляла растрепанную косу.

Анри завел разговор с пастухом, и она отвернулась, не желая, чтобы этот человек увидел ее пылающее лицо. Губы распухли от поцелуев.., что подумает пастух? А впрочем, он ведь будет недалек от истины. Только его неожиданное появление и спасло Джун от окончательного падения.

Джун душило отвращение к себе, и, лишь когда они вернулись в машину, она нашла в себе силы заговорить.

— Полагаю, именно затем ты меня сюда и привез. Экая жалость, что пастух явился не вовремя и разрушил твои хитроумные планы!

— Не было у меня никаких хитроумных планов, — заверил Анри, избегая смотреть на Джун. — Пристегни ремень. Обратный путь так же небезопасен, как дорога сюда.

— Знаю.

Одно хорошо: то, что случилось на руинах часовни, лишило Джун страха перед крутыми поворотами горной дороги. По правде говоря, она даже жалела, что Анри хороший водитель.

Малейшая его ошибка — и машина рухнула бы в пропасть навстречу верной погибели. Если бы не больная мать, Джун даже обрадовалась бы такому повороту событий. Она и так уже потеряла всякое уважение к себе.

Лишь когда подъехали к воротам виллы, Джун очнулась от горьких мыслей и вернулась к реальности.

— Как я выгляжу?

Мрачное лицо Анри слегка прояснилось.

— Как всегда божественно.

— Я не это имела в виду! — раздраженно воскликнула Джун. — Комплименты мне не нужны, тем более от тебя! — Она перевела дыхание. Скажи честно, как я выгляжу, вот и все. Может кто-нибудь догадаться, что.., что…

— Что мы целовались? — сухо уточнил Анри. И это все, что тебя беспокоит, — догадается кто-нибудь или нет?

— По правде говоря — да. — Джун невольно покраснела, заново переживая случившееся. — Я же знала, знала, что не должна с тобой ехать!

Что бы там ни говорила твоя бабушка…

— Зачем же так мрачно? — осведомился Анри. — Тебе разве не понравилось?

— Нет!

— Даже гнездо орла?

— А… — Джун слабо отмахнулась. — Да нет, зрелище было восхитительное, но если бы только я знала, что ты используешь его для…

— Для своих хитроумных планов? — желчно уточнил Анри. — Опомнись, милая! Откуда я мог знать, что тебе вздумается прыгнуть в пропасть без страховки?

Она метнула в него ненавидящий взгляд.

— Так и знала, что ты станешь надо мной смеяться!

— Вовсе я не смеюсь, — устало возразил он. — Просто я уверен, что причина твоего дурного настроения — не только и не столько в моем мнимом коварстве.

— О да! — от всего сердца согласилась Джун. — Дело еще и в твоих отношениях с Синтией.

— С Синтией? — искренне удивился Анри. — Ну нет, все дело в наших с тобой отношениях.

Никогда не думал, что смогу увязнуть так серьезно, но теперь уже поздно. Нужно что-то решать.

— Этого только не хватало!

Джун ужаснулась до глубины души при мысли, что Анри вздумает поговорить с Синтией начистоту. Впрочем, машина уже подъезжала к дому, и продолжать разговор не было возможности.

— Ты так и не сказал, как я выгляжу.

— Замечательно! — раздраженно рявкнул Анри. — Просто великолепно! А что еще ты хотела от меня услышать? Что по твоему лицу всякий поймет, чем мы занимались в часовне?

У Джун упало сердце.

— Что, вправду видно?

— Сейчас узнаем. — Анри ухмыльнулся. — Похоже, нам приготовлена торжественная встреча.

Джун решила вначале, что он ее дразнит, но Анри оказался прав — на террасе и впрямь собрались графиня, Софи и дядюшка Бруно… Как раз в тот миг, когда Джун решила вздохнуть с облегчением, она увидела Синтию. Подруга полулежала в шезлонге, наполовину скрытая огромным цветастым зонтиком, — оттого-то Джун и не сразу разглядела ее.

Ей захотелось умереть на месте. Она-то надеялась незаметно проскользнуть к себе, но лишь теперь поняла, как призрачны были ее надежды. Проницательная графиня не упускала ничего и, судя по самодовольному блеску в глазах, не преминула рассказать Синтии, куда и, главное, с кем отправилась ее подруга.

Анри притормозил неподалеку от террасы, но прежде чем выйти из машины, украдкой бросил на Джун почти виноватый взгляд.

— Я здесь ни при чем, — заверил он чуть слышно и повернулся к Софи, которая стремглав бросилась к ним.

— Где вы Пропадали?! — сердито спросила девушка, подхватив отца под руку. — Вас же не было целую вечность! Дядюшка Бруно уже решил, что вы попали в аварию.

Анри слегка принужденно улыбнулся.

— Но ведь вы же знали, куда мы поехали. Разве бабушка вам не сказала?

— Конечно, сказала! — Софи лучезарно улыбнулась Джун, которая присоединилась к ним. Если бы только я знала, что вы поедете в часовню, непременно напросилась бы с вами.