– Когда именно?

– Думаю, что в ближайшие часы придется вылететь в Вашингтон.

– Этого еще не хватало, – пробурчал Анри. – Дел очень много, наш штаб работает круглые сутки, я приехал домой только для того, чтобы перекусить и принять душ.

– Каковы прогнозы?

– Делать какие-то положительные прогнозы еще рановато. Хотя определенные сдвиги уже намечаются. Думаю, что завтра мы отследим этого засранца!

– Все это доложишь президенту. Так что не отчаивайся, считай предстоящий доклад еще одной ступенькой в карьере.

Разговор был завершен. Анри Обрайн обессиленно плюхнулся в кресло. Ну и денек сегодня выдался! Следует поспать часа три, а потом опять за работу.

Значит, доклад президенту… При мысли о предстоящей встрече с первым лицом государства он почувствовал некоторое волнение. Вот, значит, куда докатилось. Нужно будет подготовиться.

Полуночный звонок прервал его размышления.

– Мистер Обрайн? – спросил встревоженный голос.

– Он самый, кто это?

– Это вас Гольдберг беспокоит. Мы вышли на его след! Известны банки, куда он переправлял деньги, это Германия! Деньги еще находятся там!

– Отправь мне все это по электронной почте.

– Я уже отправил, мистер Обрайн.

– Хорошо. Держите меня в курсе всего того, что там будет. А я распоряжусь, чтобы эти банки взяли под усиленное наблюдение. А еще свяжусь с нашими немецкими коллегами, чтобы они помогли изловить этих мерзавцев.

* * *

Выслушав рассказ Дарьи, Никодим потянулся к пачке сигарет. Обнаружив, что она пуста, невольно крякнул и зло швырнул смятую упаковку в пустую корзину.

– Значит, ты говоришь, что они следили за тобой.

– Именно так.

– Но с чего ты вдруг решила, что это были люди из ФБР? На их лицах ведь не написано.

– А разве есть особая разница? – дернула она плечами.

– Пожалуй, нет.

– Ты мне скажи, почему ты атаковал банк «Империал»? – спросила вдруг Дарья. – Тебя ведь не особенно интересуют деньги. Тут что-то личное?

Знакомство состоялось всего-то пару часов назад, но ощущение было таковым, что они знают друг друга едва ли не с детства. Никодим чувствовал, что они невероятно подходили друг другу, а потом их связывало много общего – увлечение компьютерами, а еще их сближал Томми. Дарья его любила, а для Никодима он был почти божеством.

– Америка отняла у меня сына. Почти сразу после окончания вуза меня пригласили в Америку на хорошую работу. Уехал не один, а со своей однокурсницей, там у нас родился сын. Вскоре между нами начались размолвки. Честно говоря, я даже сам не пойму, из-за чего все вдруг разладилось. Просто однажды мы почувствовали, что стали совершенно чужими и наша женитьба была ошибкой. В России это было как-то не очень заметно, на многие вещи там просто не обращаешь внимания, а тут любой недостаток выпирает краеугольным камнем. Короче, она нашла себе другого! Потом однажды я пришел к ним, устроил скандал, и моя бывшая женушка вызвала полицию. Дальше был долгий суд, мне запретили приближаться к сыну. А моя бывшая благоверная сейчас торжествует надо мной победу. История короткая, можно сказать, что банальная. Вот только тривиальность – это то, что происходит с другими, а когда у тебя у самого отнимают сына, то считать это банальностью отчего-то не хочется.

– И поэтому ты решил разрушить финансовую систему Америки, я так понимаю?

– У тебя аналитический ум, ты все правильно поняла. Нетрудно было сообразить, что банк «Империал» в финансовой системе координат Америки играет роль краеугольного камня, и если его выбить из основания, то полетит и вся финансовая система.

– Это жестоко, – вдруг произнесла Дарья.

– О чем ты говоришь?! – неожиданно вспылил Никодим. – Они отняли у меня сына! Сделали меня несчастным, а я должен им сочувствовать?

– А как же люди, которые лишатся своих сбережений?

– Не пропадут! Америка – страна богатая. Все их вклады застрахованы. Капиталисты еще напечатают доллары!

– К безопасности своего компьютера Томми относился очень серьезно. Все-таки как тебе удалось взломать его?

– Мне пришлось повозиться. Хочу тебе сказать, что защита была не менее крепкая, чем в банке «Империал».

– Ты можешь показать мне другие фотографии с Томми? – попросила Дарья.

– Конечно, – охотно согласился Никодим. – Пойдем в кабинет… Знаешь, его перешагивали немногие.

– Спасибо за честь.

Прошли в кабинет, и Дарья остановилась у стены, на которой был наклеен портрет Томми, выполненный в полный рост. Счастливый, улыбающийся – именно таковым он был в жизни. Несмотря на молодость, в религии хакеров он принадлежал к высшему духовенству. Даже своей одеждой, легкой, просторной, он чем-то напоминал священника. Томми был запечатлен в своем кабинете на фоне открытой двери, и длинный темный коридор как будто бы растворял его в бесконечности. Кто мог подумать, что фотография в какой-то степени станет пророческой, а еще через два дня его не станет…

Но кабинет Томми, со всеми его вещами, фотографиями и вымпелами, какие можно встретить разве только у тинейджера, для всех компьютерщиков мира продолжал оставаться собором, попасть в который мечтали многие паломники.

– Я помню эту фотографию, – неожиданно произнесла Дарья. – Ведь это я его сфотографировала. Она тоже была в компьютере?

– Да, – чуть смутившись, отозвался Никодим.

– Вот здесь, на окне, стояла морская раковина. Но на этой фотографии ее нет.

– Я ее заретушировал.

Включив компьютер, Никодим отыскал папку с фотографиями и, давая возможность Дарье рассмотреть каждый снимок, принялся их пролистывать.

В действительности Томми был разный. Улыбался он не всегда. На большей части фотографий, когда сидел за работой или с кем-то разговаривал, выглядел невероятно серьезным и сосредоточенным, отчего сразу же казался несколько старше. Вот он запечатлен по окончании колледжа в смешной четырехугольной шляпе и в черной, едва ли не до пят мантии. Торжественный, блаженный и очень положительный, справедливо полагая, что от предстоящих лет стоит ожидать только наилучшего. Рядом выглядевшие полным контрастом в сравнении с ним стояли потешающиеся приятели, как если бы подтрунивали над его излишним занудством.

Вот Томми отдыхает в Майами: загорает на желтом песке, на фоне немногих пальм, произраставших в отдалении. Еще одна фотография, очень смешная, – лепил рожицы в зеркало, в отражении которого была видна и Дарья. Эту фотографию гостья рассматривала несколько больше предыдущих. Пухлые губы едва дрогнули в улыбке, видно, вспомнив нечто забавное, а потом девушка с грустью произнесла:

– Это мы на его дне рождения. Было очень весело, я никогда не думала, что Томми может быть таким потешным. А вот и его брат Рикки, – показала она на молодого парня лет двадцати восьми в форме летчика гражданской авиации.