понятно, что он не вернется, убрала из жизни… стерла, словно ластиком. Насилие легче перенести, чем осознать то, что ее выкинул, словно мусор, из своей жизни самый близкий человек.

Он не смог удержаться и притянул упирающуюся Еву к себе. Подождал пока девушка затихнет в кольце его рук, тогда повел в подъезд. Им необходимо серьезно поговорить, заполнив все пробелы, чтобы больше недопонимание не стояло между ними словно пропасть.

В квартире Дарен заботливо усадил ее на кресло, а сам сел перед ней на колени.

— Больно, — простонала, когда мужчина дотронулся до скрученной в нервном спазме руки.

— Давно не отпускает? — внимательно смотря в ее огромные глаза спросил. Она неуверенно кивнула. — Потерпи немного, — закатал рукав ее свитера. — Что с пальцами? — кивнул на заклеенные пластырем порезы, массируя руку.

Ева, передернув плечами, отвернулась:

— Знаешь, мне никто никогда не дарил цветов, — виновато покраснела. Появилось чувство будто она изменила Дарену, хотя это было не так. — Джеральд подарил, — указала свободной рукой на огромный букет роз, стоящий на столе. — Он коснулся меня… — вздохнула, неосознанно наматывая локон на пальчик. — Спазм скрутил пальцы и шипы впились в кожу…

— Прости, — Дарен поднял ладошку и прикоснулся губами к каждой ранке, затем взял вторую руку, проделывая с ней тоже самое.

— За то, что ты рассказал Джеральду про меня? — с укором прошептала, тая от поцелуев.

— И за это… — сипел от возникшего нестерпимого желания обладать своей занозой.

— Дарен… — выдернула руки из его. Нельзя! Надо выяснить почему он ее бросал, иначе это вновь может повторится. — Мне необходимо тебя понять, — коснулась его щеки, внимательно всматриваясь в темные глаза. Мужчина уткнулся лицом в острые коленки, глубоко вздыхая. С ней всегда было не легко, но без нее еще хуже.

— Я весь во внимании, заноза, — резко вскинул голову, готовый рассказать и сделать ради нее абсолютно все.

— В чем я провинилась двенадцать лет назад? — словно ушат ледяной воды вылился на Дарена. — В чем я провинилась, когда… — поперхнулась от смущения. — Когда ты любил меня шесть дней назад… — прошептала.

— Заноза, — искал подходящие слова. Перед глазами вновь стояла истерзанная двенадцатилетняя девочка, указывающая рукой на него. — Ты предала меня… А предательство, Ева простить тяжелее всего…

— Я? — задохнулась негодуя, обхватывая себя за плечи в защитном жесте.

— Да, ты, Ева! — вспылив чуть повысил голос. Медленно встал, подошел к окну, всматриваясь в сереющее осеннее небо. Может он упускает какую-то важную мелочь? Мелочь все объясняющую. — Почему, когда мой отец спросил кто тебя избил, ты указала на меня? — обернулся, всматриваясь в ее изумленное лицо.

Все встало на свои места! Ева вскинула огромные синие глаза, наконец, понимая суть огромнейшей проблемы. Дарена избитого притащили в конюшню…

— О, боже! — ошарашено поднесла руку к губам. — Никто так и не понял? — задохнулась в отчаянии.

— Не понял, чего? — изумленно вытягивал крупицы правды. Резко подскочил обратно к готовой закрыться во внутреннем убежище девушке. Обхватив за плечи, поставил на ноги и слегка встряхнул, приводя в чувство. Ее трясло, но не так как раньше от прикосновений. Крупная слезинка выскользнула из уголка глаза:

— Дарен… — всхлипнув прошептала. — Вышло так, как он хотел… Я так виновата… — запиналась в отчаянии, пытаясь найти понимание в черных глазах. — А я гадала почему они все накинулись на тебя, — шептала, пытаясь отвернуться и спрятаться от осуждения в дорогом лице.

Мужчина совсем запутался в ее лепете:

— Тихо-тихо, — взял в ладони мокрое лицо. — Ева, я здесь, — прижался лбом к ее, пытаясь успокоить. — Расслабься. Можешь рассказать все как есть, я больше не злюсь, — осыпал ее лицо легкими поцелуями.

— Я указывала не на тебя… а на того, кто стоял за тобой…

Ее слова, словно удар под дых, чуть не сбили с ног Дарена. Сердце болезненно сжалось. Будто ножом резануло в боку. Он резко выпрямился. Все эти чертовы годы! Двенадцать проклятых лет без нее! Его заноза все это время была перед ним чиста! Резко вжал хрупкое тело в свой торс:

— Ева! — простонал в отчаянии, зарываясь носом в копну волос. — Убей меня, если хочешь! Я такая скотина! Я же мечтал отомстить тебе! Хотел причинить боль! — говорил чистую правду, до безумия боясь быть отвергнутым девушкой, но, если она решит прогнать его, он не посмеет перечить. Только не Еве. Особенно после выяснения убийственной правды!

Почувствовал, как тонкие ручки обвились вокруг его шеи, пальчики погладили скованные плечи, зарылись в волосы:

— Дарен… — заглянула огромными невинными глазами. Он, раздираемый чувством вины, попытался отвернуться, но Ева настойчиво придержала за подбородок. — Прежде чем я скажу тебе то, что мечтала сказать еще в прошлой жизни, ответь на вторую часть вопроса, — Дарен удивленно вскинул бровь:

— Заноза… напомни.

Девушка, снисходительно вздохнув, вывернулась из крепких рук. Отошла на пару шагов назад, заливаясь краской смущения. Ей необходимо знать:

— Ты сбежал, — громко сглотнула. — Неделю назад, — мотнула головой, когда мужчина протянул к ней руку, желая обратно заключить в объятия. — В твоих глазах стояло разочарование… — опустила глаза вниз, рассматривая носки на ногах. Как же стыдно! Она никогда не то, чтобы разговаривать на тему секса… хотя нет! Кольнуло болезненное воспоминание о «первом» разе. — Почему? — прошептала, не решаясь смотреть на Дарена, но желая услышать.

— Разочарование? — растерялся. Да! Именно так он смотрел на Еву, желая раздавить из-за уверенности в очередном предательстве. Потер лоб. — Я был уверен, что в силу твоей боязни прикосновений, буду первым… — осекся, видя, как на красивом лице сошла краска. — Солнышко, для меня это не важно… — извиняясь сглаживал неприятный момент.

— Какой же ты… — уронила лицо в ладони. Он не понял, что с ней сделали! Думал ее просто избили. Вскинула гордо голову. Они должны пережить это. Дарену не обязательно погружаться полностью в трясину ее кошмара. Ей придется дойти свой путь до конца одной… Одной отомстить ублюдку! Но сказать о насилии необходимо, чтобы больше не было недопонимания.

— Заноза? — тень промелькнула на играющем желваками лице, кулаки сжались до хруста в суставах от всеразрушающей догадки. — Ева? — девушка отпрыгнула за кресло, цепляясь пальчиками за спинку:

— Только не надо меня жалеть! — выставила руку перед собой, когда Дарен попытался поймать ее. В глазах, вместо привычного страха, горела злость.

— Когда это произошло? — злясь на самого себя прорычал. Какое же он ничтожество! — В ТУ ночь? — голос дрогнул, выдавая раненое сердце. Его маленькую занозу изнасиловал… Кто? — Кто это был? — сдавленно просипел, не в силах исправить содеянное. Получается он бросил в самый тяжелый момент любовь всей его жалкой жизни? Злился на ни в чем не повинное создание! Хотел сам причинить ей боль! Сжал кулаки,