Он перевёл взгляд на Мартынко, которая сидела подозрительно тихо. От неё обычно не дождёшься ни минуты покоя, а тут… стоило только нежданным гостям уйти, она обернулась вокруг моей шеи покрепче и успокоилась.

С чего бы это вдруг?

— С ней всё хорошо? — Лан кивнул на змею.

Мартынко вяло подняла голову.

— Вс-сё прекрас-сно, с-спать прос-сто захотелос-сь, — едва слышно прошелестела она. — Так уже было пару раз, когда я пыталас-сь что-нибудь вс-с…

Голубая голова с громким стуком упала на мою грудь.

Мартынко всхрапнула. И до того это в змеином исполнении забавно прозвучало, что я не сдержала смешок.

Лан осторожно снял с меня неожиданно уснувшую змею и положил её на одну из многочисленных подушек, знаками предложил переместиться в соседнюю комнату.

Немного подумав, я согласилась.

Всё равно делать нечего, а у меня после долгого вынужденного молчания было одно огромное желание: с кем-нибудь поболтать. И подольше, подольше.

Лан придержал передо мной дверь, пропуская меня в просторную комнату нормальных, привычных мне размеров. Ну, то есть, тут явно было меньше ста квадратов, скорее всего, это была комната для «своих», чтобы посидеть с приятелями и просто поболтать, когда не хочется мелькать перед придворными.

Всё те же зелёные тона, всё тот же жасмин, только вместо кровати несколько мягких кресел, ковёр с высоким ворсом и небольшой столик. Окно во всю стену пропускало свет от магических огней, летающих за окном — Лан не стал задёргивать шторы.

Заинтригованная, подошла к окну. Я же не видела ничего тут, кроме того пути, по которому нас с Мартынко сюда принесли, но этого было катастрофически мало. Любопытство брало своё.

А посмотреть было на что.

Я всегда любила виды ночного города, но ночной лесной город — это ещё более прекрасное зрелище.

Все эти дома, неразрывно соединённые с деревьями, освещённые разноцветными парящими огоньками, блеск воды в свете огромной луны… это была настолько завораживающая картина, что я намертво прилипла к окну и таращилась в него долгие минуты.

Лан ничего не говорил, не отвлекал, только, когда я вспомнила, что здесь не одна, и вернулась к хозяину апартаментов, спросил:

— Нравится?

— Очень. В моём мире такой красоты не было, — честно ответила я, усаживаясь в кресло.

Не то, что мне это было нужно, я вполне могла постоять, усталости-то не чувствовала, но за всё время, пока я стояла без движения, надоело уже. Хотелось сменить положение, а цокать всё ещё фарфоровыми ногами я, наоборот, не имела никакого желания.

— А расскажи, как было там? — попросил принц, подавшись вперёд.

— Ну… а что ты хочешь узнать?

— Как живут народы без магии, как устраивают свой быт, обычаи, традиции, что-нибудь о себе — что-нибудь, чтобы лучше тебя понимать.

Какой, однако, прямолинейный товарищ. Даже не знаю, восхищаться или возмущаться?

Ну что ж… хорошо. Что-нибудь расскажу.

Я, правда, из тех людей, у которых после такой просьбы в голове тут же пропадают все мысли, а картинка перед внутренним взором — перекати-поле.

Поэтому начать решила с краткого описания мира.

— Мир… технический, наверно будет правильно сказать. Магии у нас нет. Ну, может и есть, но о ней не распространяются, а те, кто кричит, что является колуном или волшебником, на самом деле чаще всего шарлатаны и наживаются на чужой наивности или горе.

— А кто тогда лечит болезни, отвечает за урожай, безопасность?.. — заинтересованно протянул Лан.

— Другие специально обученные люди с помощью техники и специальных химических составов в основном. На Земле — так называется моя родная планета — люди больше сосредоточены на изучении природы и научных открытиях, а сама наука там опровергает магию и религию.

Принц слушал меня с таким искренним восхищением и неприкрытым интересом… это подкупало.

И развязывало язык. Неожиданно оказалось, что разговаривать с ним весьма приятно, а спрашивал он не для красного словца, а на самом деле хотел узнать что-то новое.

— Как странно. У нас магия и наука неразрывно связаны, не могут друг без друга… а почему на… — он запнулся, вспоминая название, — на Земле, ты сказала, да?.. Почему только люди научными изысканиями занимаются? Избранная раса? Или долгожители?

Я улыбнулась такому предположению:

— Просто кроме людей у нас никто больше не живёт из разумных. А люди делятся на расы по цвету кожи, так что у меня, как у человека, живущего в такой системе и не верящего в магию, после попадания сюда случился когнитивный диссонанс.

Лан откуда-то достал чашку с… кофе, судя по запаху? Тут что, есть кофе? Хочу-хочу-хочу!

И только через несколько мучительно долгих секунд до меня дошло, что вообще-то я чувствую запахи. И лёгкий, очень деликатный аромат жасмина тоже уже достаточно давно, просто не обратила на это внимания.

— Какой интересный мир, — завороженно протянул Лан, сделав глоток. Он с таким неприкрытым интересом рассматривал меня… — А как ты попала к нам?

— С работы, — грустно усмехнулась. — Если честно, не знаю, потому что магия — ну вот совсем не моё. Выходила на сцену, оступилась и упала, надеялась, что меня поймают. Поймали. Но только не коллеги, а Босхафт. А что было дальше — Мартынко рассказывала, когда у Кима в лаборатории сидели, так что тут я ничего больше добавить не смогу.

Эльф отставил чашку.

— А чем ты занималась?

— Играла в театре, если в двух словах и не вдаваться в подробности. Но в театре танца, скажем так.

Мы просидели до утра. Я рассказывала про мир, про работу… очень уж Лана заинтересовал балет, о котором я могла рассказывать долго.

Но, кажется, больше чем балет, его интересовала я. И так очарователен он был своей живостью и непосредственностью, что я, нисколько не смущаясь, отвечала ему на вопросы и задавала свои.

Была черта, которую мы оба не переходили, вопросы всегда были очень деликатны и… мне казалось, что я чувствую, о чём лучше пока не спрашивать, да и Лан как-то подозрительно легко обходил темы, на которые я пока не хотела разговаривать. И получалось это как-то… непринуждённо, что ли? Мы не обговаривали, о чём лучше не спрашивать, просто… на самом деле, что ли чувствовали, куда лучше не влезать?

Мы не говорили о… о многих вещах, старательно избегая больные темы, но чем-то, казалось бы, какими-то мелочами вроде детских мечт и любимых мест, делились так свободно…

Неожиданно, но мне было очень комфортно с этим эльфом. Как будто мы давно знакомы, а не всего несколько часов.

— … мне нравится сбегать под водопад, — рассказывал Лан. — Я там и пещерку себе обустроил, убегаю периодически ото всех на несколько дней отдохнуть и агрессивно бездельничаю. Книжки там читаю, слушаю шум воды… периодически Кима туда вытаскиваю, чтобы не зарос корнями в этой своей лаборатории. Или ухожу далеко вниз по течению, глубже в лес, там тоже есть чудесное местечко. Я его приметил лет сто пятьдесят назад и втихую отстроил себе загородную резиденцию. Смешно, конечно, небольшой дом так называть, но… никто не знает, где он, какой он. Никто, кроме меня и Кима, но тот тоже не треплет об этой маленькой тайне.