Интерлюдия четвертая

Глогх и постоялый двор Флута

Флут переживал: темный путь никак не хотел закрыться или свернуть в сторону от постоялого двора. Странные деревья заполонили лес возле гостиницы. С вывороченными корнями, с огромными стволами, на которых проступали уродливые лики, с ветвями, напоминающими когтистые лапы. Флут перестал выходить: боялся, что схватят и… Дальше фантазия расцветала. То он представлял, как его тянут в разные стороны и рвут на куски. Прощайте, копытца! То видел, как дерево проглатывает его. Оплетает сначала корнями. А потом ветви услужливо запихивают несчастного мохнонога в раззявленную пасть-дупло. Или, что самое страшное, корни утаскивают Флута под землю, хороня заживо.

А еще луна. В одну из ночей Флут выглянул в окно и обнаружил, что она пропала. Долго всматривался вверх, а затем обнаружил дыру в небосводе, антицвет. Луна манила, утаскивала за собой в черное ничто. Деревья тянули к ней ветви, давая торжественный обет. И слышался гул, словно они бормотали слова клятвы, а звезды сияли, заливая пространство серебряным светом.

В один из дней Флут открыл ставни – посмотреть, не произошли ли перемены, и замер. Между деревьями медленно брел огромный зверь. Казалось, он был вытесан из камня резкими ударами скульптора. Один взмах – и образовалась узкая вытянутая морда с рядом острых клыков. Затем ваятель высек гребень вдоль позвоночника, мощное тело и крепкие лапы со смертоносными когтями. Зверь ударил по ближайшему дереву хвостом, и то переломилось, как травинка. У Флута холод пробежал по спине от испуга. Паук-секретарь удивленно присвистнул. Он спустился на окно и таращился на невиданное зрелище, забыв о прямых обязанностях.

И тут чудовище повернуло башку и уставилось прямо на Флута. Тот почувствовал, как сердце сползает в желудок, а оттуда – в копытца, которые он утром старательно натер воском. Флут ойкнул и резко присел, а затем пополз к люку в подвал. Пусть его изгонят из гильдии дорожников, но этому путнику он ни за что не откроет дверь. Паук-секретарь опомнился, схватил бумагу с пером и принялся записывать.

Игорю не спалось. Кате всю ночь было плохо, он и Хирург дежурили возле нее по очереди. Игорь держал девушку за руку. Почему-то казалось, что это прикосновение сможет удержать ее, не дать ей оторваться от земли, подобно воздушному шару, и улететь далеко-далеко. Она бредила, звала маму, и Игорь отвечал: «Я здесь». Под утро он так вымотался, что не смог уснуть из-за усталости. Его сменил Хирург, а парень отправился к озеру. Сел возле ивы и принялся наблюдать за восходом. Небо посветлело, облака окрасились в золотистый цвет, из-за горизонта показался ослепительный круг. Игорь попытался смотреть на него, но потом отвел взгляд – глаза заслезились. Он с силой провел ладонью по лицу, стирая усталость. Только бы Катя поправилась. Она должна выздороветь! Ведь такие молодые… Игорь тряхнул головой, пытаясь избавиться от грустных мыслей. Не будет он об этом думать!

Послышалось хлопанье крыльев – над водой летела цапля. С длинным желтым клювом, вытянутыми темно-серыми ногами и белым оперением. Она снизилась и стала бродить по мелководью, смешно перебирая ногами. Длинный хвост напоминал густую вуаль, на голове рос пышный хохолок, крылья походили на кружево. Игорь пошевелил ногами – они затекли – и движение выдало его. Цапля взмыла в воздух и сделала круг над озером, точно разглядывая того, кто ее потревожил.

Она опустилась рядом и обернулась девушкой. Игорь от удивления вскочил на ноги и замер. Девушка шла к нему прямо по воде. Миниатюрная, с ярко-карими глазами и длинными темными волосами. Передние пряди подобраны и завязаны узлом на затылке. Одета она была в алое платье до пят.

– Привет! – поздоровалась незнакомка. – Ты кто?

Игорь, запинаясь, ответил. Почему-то слова давались с трудом, словно мозоль на языке натер. А затем под ее насмешливым взглядом поведал всю историю, хотя не собирался. Легко и просто выложил первой встречной девушке-оборотню. Сам от себя не ожидал откровенности. Ведь обычно первая реакция – уйти в глухую оборону.

– Я сразу поняла, что ты из наших, – кивнула она, выслушав. – Что-то знакомое. Наверное, выпал когда-то из гнезда.

Игорь кивнул: так и есть. Конечно, выпал! Как же по-другому? С незнакомкой было легко, словно они знали друг друга с детства, а сейчас, наконец, встретились. Он хотел расспросить ее обо всем, но девушка собралась уходить.

– Подожди, – остановил Игорь, – а как зовут тебя?

Он испугался, что незнакомка исчезнет и они больше никогда не встретятся. Девушка улыбнулась:

– Кунуша – летящая к солнцу.

И улетела. А Игорь долго всматривался в синеву.

Весь день он не находил себе места. Постоянно бегал на озеро, искал в камышах, ждал, что Кунуша появится снова. Хирург рассудил по-своему:

– Не переживай, Катя поправится. Организм молодой.

Игорь смутился: про Катю и не вспоминал. Вылетела она у него из головы. Поил водой, помогал добраться до кустов, накладывал повязку, но мыслями был далеко – рядом с девушкой с выразительным взглядом.

– Да не, я нормально. Просто отвлечься хочется, а вода успокаивает, – соврал Игорь.

Кунуша прилетела следующим утром. Полуутвердительно спросила:

– Ждал?

– Да, – смысла не было скрывать.

Игорю казалось, что она легко читает его мысли.

– Ты здесь надолго? – спросила она.

Игорь пожал плечами: пока Катя не поправится. Дня два-три точно. Хотя… Он бы задержался.

– А ты? – поинтересовался он.

– Думаю еще, – ответила Кунуша. – То ли в родительское гнездо вернуться, то ли свое вить. Если решу свое обустроить, то здесь останусь.

И лукаво улыбнулась. Игорь подумал: девушка-цапля, а когда так смотрит, похожа на лисичку – хитренькая.

– А расскажи мне про себя, свой дом, – попросил он.

Кунуша села на берег и потрогала траву.

– Там очень красиво. Здесь тоже хорошо, но гнездо – особое место.

Игорь посмотрел вокруг. Да, здесь на самом деле замечательно. Высокие сосны отражаются в озере, из-за этого оно кажется черным. На берегу шумит камыш и рогоз, вода покрылась листьями кувшинок. Кое-где они уже распустились. Хорошо быть птицей. Можно свить гнездо, вывести птенцов, а затем – в путь. И никто не кричит на тебя, сотрясая стены, что ты хочешь этим убить мать.

Кунуша поведала:

«Гнездо расположено в недельном перелете отсюда. На горе Сайхоншан. Скалы точно расписаны множеством цветов: фиолетовым, красным, оранжевым и синим. В глазах рябит с непривычки. А дома белоснежные, сшиты из войлока. Когда поднимаешься ввысь, кажется, что на горе рассыпали хлопок – так много гнезд. А рядом озеро, огромное. Я еще ни разу не донырнула до дна. Говорят, что на самом дне растет кувшинка. Но не белая или желтая, каких полно, а огненная. И если ее сорвать и подарить избраннице или избраннику, то будет любовь на всю жизнь – рука об руку, крыло о крыло. Вроде эта кувшинка выросла из крови убитой цапли. Есть одна легенда».